Помните поговорку: «Нельзя быть одновременно веселым, трезвым и умным»? Она наглядно подтверждается в особом мире, поднятом над основными палубами на два этажа. Тут царит циничная вседозволенность: сохраняя анонимность, проще вести себя самым скотским образом. А здесь никому ни до кого нет дела, никто никого не знает. Хотя из этого правила, как и из любого, есть исключения…
Через столик от нас красиво, по его меркам, прожигает жизнь наш объект – фигурант розыскного дела «Утечка» по прозвищу Иуда. К Иудее он никакого отношения не имеет, это уроженец маленького, но славного города Ижевска, с характерной фамилией Кулебякин. Рыхлое, оплывшее, цвета сырого теста лицо напоминало жирный пирог с мясом и полностью оправдывало фамилию. А может, подтверждало поговорку: «После тридцати пяти человек сам ответственен за свое лицо»… Важные выразительные штрихи в портрет вносили маленькие круглые глазки, в которых непонятным образом умещалось выражение большой наглости и бескрайнего высокомерия, добавьте к этому барские манеры, и станет ясно, почему в школе еще не ставшего Иудой толстячка обзывали Барчуком. Отец его был правильным партийцем и занимал солидную должность в городской власти, это он заставил пухленького Колю заняться вольной борьбой, в которой сам выполнил когда-то мастерский норматив, и даже лично отвел отпрыска к своему тренеру Потапычу – уже немолодому тяжеловесу с суровым морщинистым лицом и прозрачными голубыми глазами.
– Здесь и научишься за себя постоять, и жизнь поймешь! – напутствовал Петр Иванович. – Главное, слушай тренера!
А Потапыч тяжело похлопал новичка по плечу и, коверкая латинские слова, добавил свою, как потом выяснилось, любимую присказку – vis vim vi pellit[7], которую тут же перевел: сильнее силы только сила!
В борьбе Коля не преуспел, но проявил злость, напористость и манеру выталкивать соперника с ковра, за что был награждён прозвищем Бульдозер. Поначалу присказку тренера будущий Иуда понимал буквально, но довольно быстро до него дошло, что единственная сила, которую не подавишь никакой другой, – это монета, на аверсе которой выбит денежный номинал, а на реверсе – изображен огромный кулак. Деньги и власть, власть и деньги, – именно они правят миром! Такой вывод сделал для себя идеологически выдержанный комсомолец, который без особого труда, и в отсутствие конкуренции стал комсоргом класса, а потом, к радости отца, так и пошел по комсомольской линии.
Через несколько лет деятельный инструктор райкома комсомола собирал средства с городских предприятий для создания библиотек на комсомольских стройках. В то время книги были дефицитом, в свободную продажу не поступали, зато спекулянты сбывали их втридорога. Но на культурно-массовую работу дефицита не жалели, и двери книжных баз широко распахнулись, выпуская для общественной пользы грузовики с «Тремя мушкетерами», «Королевами Марго» и «Проклятыми королями»…
Никаких данных о созданных Николаем Кулебякиным библиотеках в истории комсомола не осталось, однако, его материальное положение заметно улучшилось, а домашний книжный фонд значительно увеличился. Книг Бульдозер не любил, хотя иногда и почитывал, но в то время сам факт их наличия являлся признаком хорошего тона и элементом престижа, и он умело этим пользовался: ведь глупо было бы, сидя на распределении книжного потока, не сделать отводного канала в свою маленькую гавань!
А ведь книги в то время, как и любой дефицит, являлись валютой общения! Какой «деловик», «цеховик», «фарцовщик» или торгаш не хотел иметь дома «Библиотеку всемирной литературы» или «Библиотеку приключений», альбомы по искусству или семитомник Мориса Дрюона? И Бульдозер помогал денежным тузам приобщиться к мировой литературе и почувствовать себя умнее и образованнее. Так начинал формироваться список нужных и полезных «друзей».
А потом грянула перестройка, и в период становления капитализма на Руси все это показалось невинной детской игрой в разбойников. На смену пришла торговля дармовым местным лесом, контрабандными сигаретами, «левой» водкой, оружием, продажа станков за границу по цене ржавого металлолома… Результаты этой деятельности приносили такие деньги, о которых в советские времена нельзя было и подумать!
Кулебякин дорос до начальника областного управления торговли, перебрался в столицу, где пустил глубокие корни: одно время держал казино и несколько универсамов, а потом резко сменил род деятельности, нырнув в бурный, пестрый и опасный водоворот политики, из которого иногда доносились выстрелы и выбрасывались трупы… Но ему повезло – непредсказуемые волны шального успеха приподняли и ласково опустили Бульдозера в кресло народного избранника. Это было куда более престижно, чем когда-то обладание дефицитной библиотекой, тем более что среди «новых русских» книги уже утратили свою ценность, да и круг знакомств расширился и поднялся на новый уровень, к тому же депутатская неприкосновенность, она и в Африке гарантия неприкасаемости! Ну, и быт постепенно обустроился: пятикомнатная квартира в начале Олимпийского проспекта, чёрная служебная «Ауди» с мигалкой, дача на Рижском направлении и полное ощущение того, что жизнь удалась…
Отец, правда, его новые занятия не принимал уже давно. Петр Иванович приезжал в Москву проведать сына, но остаться там и влиться в окружающую его атмосферу не захотел: не понравилось то, что он там увидел. Конечно, в жизни Кулебякина-младшего приходилось «кидать» сотоварищей, пресмыкаться перед высшими и топтать низших, «переобуваться» в воздухе, без смущения говоря то одно, то другое, отворачиваться от тех, кому еще вчера кланялся в пояс, но это было делом обычным, в его кругах распространенным, и предательством не считалось.
Поэтому он еще не был Иудой. Во всяком случае, в официальных документах.
* * *
В девяностых, когда традиционные ценности в одночасье рухнули, а такие категории, как честь, совесть и порядочность, развеялись, как дым печного отопления, которое, кстати, никуда не исчезло и продолжало исправно коптить небо и загрязнять атмосферу, среди новоявленной «элиты» появилась мода на дворянские титулы, и те, чьи отцы и деды всю жизнь выдавали себя за потомственных пролетариев, вдруг оказались носителями «голубой крови» – графами, баронами и даже князьями. Молниеносно, как грибы после дождя, полезли из-под разбитого асфальта в новую жизнь всякие «дворянские общества», в которых одни аферисты за вполне настоящие деньги выдавали липовые дипломы и сертификаты другим аферистам, страдающим от комплекса неполноценности и по наивности, а скорей, глупости, считающим, что фальшивая бумажка с подписью никому не известного Бибикова избавит их от ощущения собственной никчемности и высоко поднимет в глазах окружающих…
Эта мода не прошла мимо бывшего комсомольского работника: оказалось, что он тоже потомок древнего рода, причем не российского, а немецкого, рыцарского, что до поры скрывалось, дабы не погубить карьеру отца, да и его самого… Ему даже выдали диплом, правда, не Тевтонского рыцарского ордена, а все того же несъедобного гриба из московской подворотни.
По мере развития демократии и перерождения ее в полную анархию популярность глупых «дворянских» сертификатов сменилась повальным увлечением вполне себе настоящими паспортами не очень развитых стран, которые, естественно, стоили дороже.
