— Ваш заказ уже оплачен.
Ну ок. Госденьги тратить не жалко. Не мне, Журавлёву.
Поджимаю губы, выхожу на улицу. Содрогаюсь от резкого прохладного ветра, который ударяет в лицо. Апрель — спорный и непостоянный месяц. В один день может обманчиво-ласково согревать солнцем, а в другой — разразиться почти морозной непогодой.
— Красивая тачка, — делаю комплимент стоящей на парковке чёрной ауди, на которой блестят капли дождя.
— Можешь покататься.
Саша невозмутимо жмёт плечами, делая поистине щедрое предложение. Для особенных девушек.
Я же знаю, насколько дороги мужчинам их машины. Наиль со своей пылинки сдувает. Саша, судя по ухоженности и чистоте — тоже.
— Я неплохо вожу. Если для тебя отсутствие прав — не проблема, то давай.
Вскидываю подбородок, смотрю с вызовом. Держусь, чтобы не рассмеяться, а сердце тем временем асинхронно отстукивает удары.
— Я думал, в тридцать лет у всех имеются права.
Звучит не как укор, но задевает все болевые точки разом. Откуда ему вообще знать, как могут жить простые смертные?..
— Ни прав, ни высшего образования. Фу. Не брезгуешь с такой кататься?
Я жду, что Журавлёв вспылит и хоть на секунду покажет себя с другой стороны, но он лишь открывает водительскую дверь, галантно пропуская меня за руль.
— Главное, чтобы менты не доебались.
Цокаю каблуками, сжимая подмышкой сумку. Я колесила на старом фордике в нашем маленьком городке на механике, а в столице и на дорогущей тачке — ни разу. Несмотря на боевой показушный настрой — внутри всё дрожит от паники.
— Ну, сделай так, чтобы не доебались. Попробуй, — открыто улыбаюсь. — Ты же можешь?
Глава 38
Утопаю в комфорте. Настраиваю кресло и зеркала под свой рост. Поглаживаю руль и прохожусь кончиками пальцев по обтянутой коже.
Как и снаружи, внутри — машина чистая. Ни стаканчиков из-под кофе, ни пачек сигарет, ни, тем более, душных ароматизаторов, вызывающих тошноту и ломоту в висках.
— У тебя же есть страховка?
Журавлёв тянется к ремню безопасности, но услышав вопрос — на долю секунды замирает. Не знаю, что он чувствует и думает, но мне весело. Настроение повышается, а в кровь малыми дозами впрыскивается адреналин.
— Мне начинать беспокоиться? — слегка усмехается. — Есть, Полин.
Беспокоиться надо было раньше.
На самом деле вожу я действительно неплохо. Учил меня суровый отец на старой девятке. Затем Наиль. И я давно получила бы права, если бы вопрос не упирался в деньги. Позже было не до этого.
В целом, если я справлялась на механике, то логично, что на автомате тем более разберусь. Планов убить чужую тачку у меня нет, всего лишь походить по краю и развлечься.
— Вот и отлично. Введи мне, пожалуйста, адрес в навигатор.
В любой момент Саша может вспылить и вытолкать меня на улицу, но он этого не делает, а я продолжаю с удовольствием играть на его выдержке. Отчего-то интуиция подсказывает, что даже если разнесу машину в хлам, он и бровью не поведет, по крайней мере, внешне будет таким же спокойным и терпеливым. Напрашивается вопрос: неужели оно того стоит?
Тронувшись с места, выезжаю на оживлённую центральную улицу и максимально концентрирую внимание. Дороги не сильно загружены, что в плюс. Самый пик начнётся через пару-тройку часов.
Сделав музыку громче, двигаю плечами. Излучаю лёгкость и невозмутимость, а панику и неуверенность прячу на самое-самое дно.
Воздух в салоне густой и напряженный. Если прислушаться, то можно уловить, как сильно он накаляется и потрескивает. Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной, но я верю в выбор и выдержку.
Боковым зрением замечаю взгляды, направленные на вырез моей майки. Недовольно фыркаю.
К торговому центру «Весна» ехать примерно пять километров. Навигатор предлагает несколько вариантов. Почти все — длиннее, и только один — самый простой и короткий, но пролегает через улицу, которую всеми правдами и неправдами просил объезжать инструктор в нашу последнюю поездку.
Включаю поворотник. Журавлёв подается вперёд, взмахивая рукой:
— Полин, только на Кирилловскую не сворачивай…
Он взволнованно предупреждает, но я уже ловко кручу руль вправо, не думая останавливаться.
— … пожалуйста, — заканчивает фразу.
Переднее колесо моментально проваливается в яму. Звук такой, что бьёт сразу по всем нервным окончаниям. Я ойкаю, притормаживаю. Перед глазами — пустая и просторная дорога, но убитая донельзя.
— Не волнуйся, я буду аккуратна. В следующий раз.
По венам несётся горячая кровь, а ткань майки липнет к спине, но я давлю на газ и продолжаю ехать.
Знаю, Наиль бы меня уже прибил. Ладно, вспылил бы точно!
У Саши пока лишь часто пульсирует венка на виске. Не вовремя вспоминаю, что точно так же она неистово билась той порочной ночью в доме.
На следующей выбоине — подкидывает. Я слышу шумный обреченный выдох, кусаю губы. Видеорегистратор предупреждает, что записывает аварийное видео. Грохот такой, что самой становится больно.
— Это же надо — выбрать самую хуевую дорогу из такого количества предложенных вариантов.
В голосе насмешка. Пальцы вцепляются в ручку двери.
— Это всё тяга к родным ебеням. У нас там сплошняком такие дороги. Ну ты же в курсе…
Прячу улыбку. Отвечаю и концентрируюсь, едва не вжимаясь лбом в лобовое стекло, чтобы не наделать большей беды.
— Никогда мне не забудешь, да?
Из груди прорывается смех. На языке вертится предложение перестать быть настолько любезным. Стараться нечего. Близости между нами больше не будет, а вот подвеске, скорее всего, наступит полный пиздец, если я проеду в таком духе ещё хотя бы сто метров.
— Осторожнее, Полин.
Саша мягко помогает выкрутить руль, минуя следующую яму, больше напоминающую бездонный кратер.
Наши пальцы соприкасаются. От простого ненавязчивого движения резко бьёт током, поэтому я спешно меняю положение рук, чтобы не случилось повторения.
— Я не виновата, что у тебя проблемы с габаритами. Я привыкла к другим.
У инструктора — маленький
