лежим и оглядываем все.
Вскоре послышался шорох. К наблюдающим за оврагом дозорным подползла пара десятков егерей.
– Чего вы долго так, а, Щербатый, дрыхли, небось? – подколол друга Лужин. – Сейчас турки там всю свою похлебку слопают. Чуешь, как пахнет?
Аникеев чуть приподнялся над травой и принюхался.
– Все шуткуешь, Цыган, – хмыкнул он. – Даже и дымком оттуда не тянет.
– Та-ак, – нахмурился сержант, – и правда ведь никакого запаха более нет. Ветерок не менялся, он все так же, как и прежде, в нашу сторону дует, а вот запаха костра уже не доносится. Видать, закончили трапезничать в овраге. Сейчас вот они соберутся, на коней своих вскочат и прочь уйдут. Эх, упустить ведь можем! Ладно, Борька, один свой десяток ты с того края посылай на охват, а другой с этого. С одним ты сам, а с другим я пойду. Лазар, ты немного ждешь и со своими прямо по оврагу иди, постарайся для начала без шума секрет в кустах срезать, а уж там дальше видно будет. Если что, как только бой грянет, так мы со всех сторон на турок навалимся.
– Добро, Евграфович, – кивнул Аникеев и отполз к своим людям.
Прошло несколько минут, и первая пятерка разведчиков во главе с Лазаром, прошуршав травой, скользнула в овраг. Вот они, те самые кусты, где заприметили чужих. Вучевич сдвинул в сторону ветку и оказался лицом к лицу с турком. Как видно, для того его появление было тоже неожиданным, и двое, словно оцепенев, глядели во все глаза друг на друга. Серб пришел в себя быстрее. Подобравшись, он резко прыгнул вперед и, навалившись всем телом на караульного, схватил его в локтевой захват за шею и переместился за спину. Турок захрипел и, пытаясь освободиться, попробовал встать на ноги. Оба противника упали на землю. Лазар, оказавшись внизу и лежа на спине, продолжал прижимать турка к себе, не прекращая сдавливать локтевым захватом горло противника. Сквозь сопенье и хрипы пробился сдавленный, прерывистый стон. А теперь кинжал!
– На, на! – прошипел Вучевич, вгоняя остро заточенное лезвие своему сопернику в грудь. Тело изогнулось, несколько раз дернулось в конвульсиях и потом обмякло.
– Ibrahim, orada ne var?!
Вышедший из глубины оврага турок остановился в десяти шагах от места схватки и уже стягивал со спины короткоствольное ружье.
«Бах!» – из-за соседнего куста оглушительно грохнул выстрел, и пуля отбросила турка назад.
– Вперед! – вскакивая на ноги, выкрикнул Вучевич. – Все равно уже нашумели! В атаку!
Мимо него и тела караульного пробежало с десяток егерей. В руках у всех были ружья, кто-то уже вытащил из сумки гренаду и теперь раздувал трут. Из глубины оврага послышались крики, и потом хлопнула пара выстрелов. Загнав кинжал в ножны, Вучевич кинулся вслед за своими егерями. «Бах! Бах!» – грохнули разрывы двух гренад, и вслед за ними частой россыпью ударили ружейные выстрелы.
– Уходят! Мишка, стреляй! – раздался крик за кустами. Выскочив на небольшую полянку в расширявшейся на этом месте низине, Лазар увидел, как впереди, шагах в семидесяти, на более пологий склон оврага выскакивает хвост небольшого конного отряда. Прямо перед Вучевичем, присев на колено, в уходящих всадников целился Леонтьев. «Бам!» – сухо хлопнул его штуцер, и крайний турок, раскинув руки, вывалился из седла. Стоя, не успев еще толком прицелиться, Лазар послал вслед всадникам и свою пулю. Ветерок скрыл результат выстрела, и он побежал вперед. На полянке уже сновали егеря, тут же лежало несколько трупов, дымилась пара костров, а на расстеленной широкой кошме стояло два больших пустых котла.
Вниз по склону сбежал Лужин и, быстро все оглядев, сокрушенно покачал головой.
– Ну как же так, братцы, большую ведь часть этих упустили! Вучевич, вы почему же стрелять раньше времени начали?! Мы ведь еще даже овраг толком охватить не успели! Турок раньше времени всполошили!
– А-а! – махнул с досадой рукой серб. – Не удалось по-тихому караульного скрасть. Второй к нему как раз шел, вот он нас и заметил. Видать, отряд уже к уходу готовился. Вон, они даже и лошадей своих успели оседлать, – кивнул он на несколько пойманных егерями коней. – И все подпруги у них, как перед скачкой, хорошо затянуты. Коли бы промедлили, так и этих бы не постреляли.
– Федор Евграфович, есть тут живой! – радостно выкрикнул из дальних кустов один из тех егерей, что проверяли трупы. – Тихо! Да тихо ты! Не рыпайся, а то еще раз по башке дам! – выкрикнул он. – Ах ты, гад какой, кусаться вздумал! Братцы, помоги! – послышалась возня, и трое егерей вытащили на прогалину здорового турка с окровавленной головой.
– Митька, зараза! Ты чего, рехнулся?! – крикнул Лужин. – Это же язык! А ты ему всю башку вона как отбил!
– Федор Евграфович, я чего, совсем дурной, что ли?! – обиженно протянул егерь. – Это он, видать, от гренадного разрыва с коня сверзился и в кровь расшибся. А я его эдак аккуратненько и безо всяких излишеств приголубил.
– Ну-ну, тады ладно, – буркнул Лужин и уставился своими черными глазищами в глаза пленного. – Kim o!? Adın ne!? Hangi kızıldan?! Alai comutan'ın adı ne, subashi? Ne için burdasın!? Hayat senin için değerliyse çabuk konuş. Ve daha sonra!.. – с нажимом заговорил он, поигрывая перед лицом турка кинжалом.
– Господин полковник, наш передовой дозор хорошо османский разъезд потрепал, – докладывал поручик Осокин. – Два десятка вражеских всадников в овраге укрылись, отобедали там и уже дальше двигаться намеревались, а тут вдруг мои ребятки им как снег на голову свалились. В итоге у турок восемь трупов и одного оглушенного они сюда к вам притащили. Федор с Лазаром Вучевичем хорошо ведь на басурманском толмачат, так прямо по горячему они в этом овраге его разговорили. И ведь очень интересный разговор у них там получился!
– Вот как? Отлично! – порадовался Егоров. – Значит, не с пустыми руками мы к Суворову придем. Менее пяти десятков верст ведь до Бырлада нам осталось. Это выходит, что турки у него прямо в тылах шарят. О-очень даже интересно! Давай, ведите сюда пленного!
– Слушаюсь, господин полковник, – козырнул командир дозорной роты. – Федька, Лазар, ведите к командиру полка языка, – крикнул он в ту сторону, где кучковались егеря. – Хватит уже его разглядывать, чай не арап это, а самый что ни на есть обычный турок. Алексей Петрович, пока его ведут, разрешите вопрос?
– Задавай, Тимофей, – кивнул полковник. – Говори, чего хотел, вижу же, что неспроста ты мнешься!
– Да мои там восемь коней в этом овраге поймали, – проговорил поручик смущенно. – Нам бы хоть половину из них оставить в роте. А главный интендант грозится всех себе забрать. Господин полковник,
