себя на желании попробовать их на вкус, сразу поняла, что эта мысль была вложена близнецами. Впрочем, возмутиться не успела — Арктур склонился и подарил мне нежный поцелуй. А под конец игриво прикусил за нижнюю губу и сразу отстранился.
Кое-как совладав с дрожью в теле, выпуталась из мужских объятий и рухнула на стул. От пряных ароматов проснулся загубленный неприятным разговором аппетит.
— Остаемся в ресторане? — Строго спросил Бринэйн. Правда, в глубине пламенных глаз я различила едва уловимую игру смешинок.
Окинула взглядом разнообразие блюд на белой скатерти и вздохнула:
— Да.
В конце концов, заказ оплачен. Не выбрасывать же столько еды.
Арктур заказал земную кухню, иллиданскую и хшиатов. От последней — принципиально отказалась, а вот первую и вторую с удовольствием попробовала. Оказалось, у драконов много блюд схожих с земными: из мяса, овощей, теста, в основном острые, пряные, с добавлением множества специй. Зато сладости драконы почти не едят, разве что сахар, который добавляют в аналог галактических чая и кофе.
Поглядывая на переливы платинового колечка с бриллиантом, сделала глоток горячего шоколада и вдруг ощутила чей-то хищный жаркий взгляд. В ресторан вошли три звёздных дракона — в строгих костюмах темно-серого цвета. У каждого была заплетена тугая коса, достигавшая бедер. Двое из мужчин прошли к свободному столу, а третий — взгляд которого ощутила, уверенно направился к нашему столику.
Арктур уловил появление соплеменников на секунду раньше меня. Подобрался, резко развел плечи и, когда незнакомый иллидан приблизился, издал глухое рычание. Вот, пожалуйста, собственнические замашки.
Хмыкнув, перевела взгляд на гостя. Дракон был молод и красив. Стройный, ухоженный, явно политик или галактический консул (судя по одежде). Он подозрительно раздувал крылья носа, а его пламенные радужки пульсировали в такт сердцебиению.
— Дэлла, — произнес хрипло и только потом заметил Арктура и тут же нахмурился. — Ваше Высочество.
— Доброго времени суток, Керваль, — ледяным, точно в лицо ударил порыв зимнего ветра, сказал Арктур. — Разве ты не должен быть сейчас на планете Эн-Шин и заключать с тверанами соглашение о партнёрстве?
Керваль бросил в мою сторону беглый взгляд, зацепился за традиционную накидку для беременных женщин и стушевался:
— Соглашение заключено пять галактических суток назад. Мы покинули систему Шин и возвращаемся на Иллиду.
— Ну, так возвращайтесь, — тоном, от какого все внутри заледенело, рявкнул Бринэйн. — И не мешайте мне праздновать помолвку с невестой.
Керваль нервно дернулся. Красивые, но довольно резкие черты лица исказила внутренняя боль.
— Эта дэлла ваша… невеста, мой принц?
Арктур медленно выпрямился. От вида моего почти мужа в ярости пробрало уже не холодом, а лютым морозом до самых костей.
— Смеешь задавать такой вопрос?
— Прошу прощения за беспокойство. Я обознался. Приятного отдыха.
Дракон попятился и быстро вернулся к своим. Те охотно отвесили Арктуру поклоны, подхватили рабочие кейсы и поспешно покинули ресторан, решив пообедать в другом заведении. Официант — юркий хшиат только возник возле их столика, но с сожалением проводил драконов в спины и грустно поплелся обратно к стойке.
Я изумленно пролепетала:
— Что это было?
— Указал сопернику его место, — злобно хмыкнул командор, или правильней называть его принц?
— А кто он?
— Дипломатический посланник — вейн. В вашем языке есть схожее слово — консул.
— И куда летал?
— В систему тверанов, разумной бестелесной формы жизни. Не так давно они синтезировали новый источник энергии. В целях обеспечения безопасности границ Конфедерации нами было принято решение предложить тверанам войти в состав на правах младшего члена.
Арктур неожиданно протянул руку через стол и положил немного шершавую ладонь мне на щеку, гладя большим пальцем скулу и висок. В огненных глазах бесились искры ревности.
— Не забивай голову политикой. Об этом есть, кому позаботиться.
Устав ссориться и спорить с властным лордом, который по совместительству — наследный принц и отец моих долгожданных и любимых детей, решила эту тему оставить. Все равно толком ничего не добьюсь, а тратить силы на выяснение отношений на сытый желудок совершенно не хочется. И все же пристальный и наполненный каким-то необъяснимым обожанием взгляд Керваля не шел из головы. Что он увидел во мне? Что почувствовал? Почему вдруг сорвался к столику, не обращая внимания на окружающих?
Арктур, пленяя огненным взглядом, продолжал поглаживать мою скулу, рассыпая на коже приятное тепло. Потом сместился чуть ниже и, опаляя взором губы, обрисовал пальцем контуры нижней губы. Дети, издавая довольное урчание, купались в отцовской заботе. Связь дракона и близнецов крепла день ото дня, и чем сильнее я ощущала протянутую между ними «нить», тем тревожней становилось на душе.
Не используют ли враги Иллиданской империи эту связь против детей или самого Арктура?
Дракон сощурил внимательные глаза.
— Ты пришла к правильным выводам.
— А точнее?
— Вчера ты спросила об оборотной стороне связи отца и ребенка-иллидана. Всё просто, Снежана. Как только связь окончательно укрепится, мы станем единым энергетическим организмом. Погибнут дети, погибнет — отец. И наоборот. Потому в период беременности дейан иллиданы оставляют все дела и постоянно находятся рядом, чтобы подпитывать и оберегать.
Я была ко многому готова, но такого услышать не ожидала. Испуганно вздрогнув, едва нашла в себе силы прошептать:
— Хочешь сказать, если с близнецами что-нибудь случится, ты тоже… умрешь?
— Да, — холодно и жестко.
— А после рождения?
— Связь сохраняется. Но становится неявной. Причинить вред отцу через ребенка или ребенку через отца уже невозможно. Только в период беременности. Самое уязвимое для нашей могущественной расы время.
Когда я отошла от нового открытия и несмело подняла глаза, Арктур по-прежнему внимательно смотрел в мое лицо, считывая эмоции.
Протянула руку и пальчиками обрисовала его мужественный подбородок, потом сместилась ко лбу, прошлась по бровям, очертила высокие скулы, прямой нос, немного впалые щеки и рот с четко очерченными тонкими губами. В отличие от большинства рас Конфедерации, иллиданов отличает удивительная гладкость кожи. Не единого волоска на лице и груди. Наслаждаясь этой гладкостью, утопая в ней, с удивлением отметила, как отчетливо пламенеют красивые глаза, а темный зрачок расширяется.
В Арктуре билось желание. Не потому ли он так стремится связать себя со мной, хоть я не эйльнара?
— Дело не только в желании, — он накрыл мою руку у себя на лице. — Люди называют это симпатией. А мы — привязанностью.
— Я тебе нравлюсь?
— Нравишься, — серьезно ответил дракон. — И надеюсь, это взаимно.
Вот нельзя было сразу начать предложение с этой фразы? Мужчины! Одинаковы во всей Вселенной. Увидели, возжелали и заявили, что теперь будешь его.
— Может и взаимно, — витиевато, поглядывая на дорогое кольцо, улыбнулась я. Отняла ладонь от гладкой, приятной на ощупь кожи, набросила
