Он был почти у цели, скоро уже Наташин дом. В городе зажигались огни. Фабиан совсем не слышал шума уличного движения, полагаясь только на свои глаза, чтобы не угодить в аварию.
Еще один резкий поворот — и он на Лэдброук-Гроув. Он вдруг почувствовал, как взмок от пота. День был хмурый и холодный, и, вспотев, Фабиан сразу замерз. Ему хотелось плакать. Возникло острое чувство собственной невостребованности, будто он ни на что не мог повлиять.
Он свернул на Наташину улицу — безлюдную, как всегда. Звон в ушах прекратился, и саундтреком к Наташиному дому зазвучал драм-энд-бейс. Мечтательная, тихая, очень грустная мелодия. Фабиан чувствовал, как она заползает внутрь помимо его воли.
Он соскочил на землю, бросив велосипед у двери.
Затем принялся трезвонить. Нажал пальцем кнопку звонка и не отпускал ее, пока не увидел за матовым стеклом приближающийся силуэт.
Наташа открыла ему.
На минуту Фабиан задумался, не под кайфом ли она: вид страшно рассеянный, глаза мутные. Но разглядев, какая она бледная и изможденная, он понял, что это хуже наркоты.
Увидев его, девушка улыбнулась и подняла на него туманные глаза.
— А, Фаб, привет, как дела? — Голос был усталым, но она подняла руку, чтобы стукнуться кулаками.
Фабиан взял ее за руку. Наташа посмотрела на него с легким удивлением. Он зашептал ей в самое ухо. Голос его дрожал.
— Слышь, Таш, Пит у тебя?
Она снова взглянула на него, озадаченно нахмурилась, кивнула.
— Да. Мы готовимся. К «Джангл-террору».
Фабиан притянул ее к себе.
— Таш, мы должны уйти. Я хочу, чтобы ты пошла со мной. Обещаю, я тебе все объясню, только сейчас пойдем со мной…
— Нет. — Она не выглядела ни сердитой, ни встревоженной. Но мягко отстранилась от него и начала закрывать дверь. — Я должна сыграть с ним несколько треков.
Фабиан толкнул дверь и схватил Наташу. Закрыл ей рот правой рукой. Она вытаращила глаза и стала вырываться, но он потащил ее к двери. Он сверлил ее взглядом и шептал:
— Таш, пожалуйста, ты не понимаешь, он как-то связан со всем этим, надо бежать…
— Фабиан, привет! Как дела?
На лестнице появился Пит. Он смотрел на них сверху, раскачиваясь на пятках и мило улыбаясь. Он собирался спуститься.
Фабиан замер, Наташа тоже замерла в его руках.
Фабиан посмотрел Питу в лицо. Оно было бледное, вдоль и поперек покрытое отвратительными, еще не зажившими кровавыми царапинами. На лице, как всегда, было приклеено радостное выражение, и Пита выдавали только глаза: раскрыты чуть шире, смотрят чуть жестче, чем полагается.
Фабиан почувствовал, что очень боится Пита. Он размышлял, как скоро сможет приехать Краули.
— Эй, Пит, слышь… — бормотал он. — Э… Я это… Я хотел… Мы с Таш тут поспорили немного… э…
Пит тряхнул головой: казалось, он удивлен и расстроен.
— Нет, Фабиан, ты не можешь так уйти. Пойдем, мы должны сыграть тебе.
Фабиан затряс головой и, запинаясь, отступил назад.
— Наташа? — сказал Пит и повернулся к ней. Потом что-то просвистел, очень быстро.
Наташа вывернулась из рук Фабиана, сделала замах ногой, одним быстрым движением провела подсечку и пинком захлопнула дверь за его спиной. Потом встала в оборонительную стойку, но Фабиан потерял равновесие и завалился спиной на дверь. Он видел, как на короткое мгновение Наташины глаза сфокусировались на нем и взгляд снова затуманился.
Едва удерживаясь на ногах, с открытым ртом, Фабиан шарил за спиной в поисках задвижки.
— Видишь, Фаб, — сказал Пит спокойно, спускаясь к нему. — Как все просто.
Наташа стояла неподвижно и не мигая смотрела на него.
— Я не знаю, как тебе удалось меня вычислить, но я приятно удивлен — ты и вправду молодец, но что теперь? Что же с тобой делать? Я могу убить тебя, как убил Кея, но, кажется, у меня есть идея получше.
Фабиан испуганно вскрикнул. Кей… Что с ним случилось?
— Ну, так или иначе, думаю, тебе для начала следует подняться наверх. — Пит направился обратно в комнату, и ритмы джангла, доносившиеся сверху, зазвучали громче, а грустная мелодия, которую Фабиан услышал с улицы, внезапно заполнила собой все вокруг. Она была так удивительно прекрасна, что он всецело поддался ее очарованию…
Она вызывала так много эмоций…
Он помнил, как сначала оказался на ступенях, потом в спальне, но на самом деле это было совсем не важно, важно было лишь то, что он должен был слышать эту мелодию. В ней было что-то такое…
Мелодия прервалась, и Фабиан стал задыхаться, будто ему перекрыли кислород. В комнате сделалось тихо. Пит держал правую руку на кнопке секвенсора. Наташа стояла рядом: руки свободно свисают вдоль тела, взгляд все такой же блуждающий. Левой рукой Пит приставил к ее горлу кухонный нож. Она безропотно вытянула шею.
Фабиан в ужасе открыл рот и взмахнул руками, но Пит и Наташа не шелохнулись, стоя, как две восковые фигуры, изображающие сцену убийства. Он попытался крикнуть, но звуки застревали в горле.
— Да, да, Фабиан. Ты будешь отвечать, или я перережу ей горло. — Голос Пита был таким же спокойным и приветливым. — Мы ждем еще кого-нибудь?
Глаза Фабиана забегали, он судорожно пытался оценить ситуацию. Пит прижал нож к Наташиному горлу, из-под лезвия брызнула кровь, Фабиан вскрикнул.
— Да! Да! Сейчас тут будет полиция! — завопил он. — И они схватят тебя, ублюдок…
— Нет, — сказал Пит. — Не схватят.
Он отпустил Наташу, та потрогала шею, скривилась, недоумевая, откуда кровь. Потом взяла с пола подушку, прижала ее к разрезу и стала смотреть, как на подушке расплывается красное пятно.
Пит не сводил глаз с Фабиана. Он пошарил по крышке клавиатуры и сгреб несколько DAT-кассет.
— Таш, — сказал он, — захвати сумку с кассетами и брось туда же несколько двенадцатидюймовок. До «Джангл-террора» побудем у меня. — Он улыбнулся Фабиану.
Фабиан бросился к двери. Легкий свист за его спиной, и ногу тут же пронзила боль. Он вскрикнул и упал. Кухонный нож глубоко вошел в левую икру. Фабиан нащупал его окровавленными пальцами и закричал снова.
— Видишь, — сказал удивленно Пит. — Я мог бы заставить тебя танцевать под свою мелодию, но хрен с ней, иногда другой способ срабатывает лучше. — Он стоял над Фабианом.
Фабиан лежал на полу с закрытыми глазами. Он был без сознания.
— Ты же хочешь пойти на «Джангл-террор», правда, Фаб? — сказал Пит. За его спиной Наташа спокойно собирала вещи. — Тебе сейчас, возможно, не очень хочется танцевать, но, обещаю тебе, ты непременно захочешь. И этим окажешь мне услугу.
Глухие удары перкуссии, вплетенные в драм-энд-бейсовый бит, доносившиеся до Бассет-стрит, были почти не слышны из-за сирен. Две полицейские машины плавно остановились у дома. Оттуда выскочили мужчины и женщины в форме и побежали к входу. Краули задержался около одной из машин. Позади него жильцы высовывались из окон и дверей.
