сразу.
— Это не мы, — сказала она, указывая на мертвеца.
— Знаю, — отрезал я. — Не вмешивайтесь, ваша светлость.
Парень сверлил меня злобным взглядом, на остальных он вроде и внимания не обращал. Но я ощущал его страх, отчаянный и враждебный. Опасный страх.
Не такой, как был у мастера воров. А напитанный ненавистью ко всему. Даже неконкретно ко мне, пусть сейчас я был главным объектом. Подобного человека запугать непросто. Но в моём арсенале не одни лишь питомцы…
То, что он не сдаст мне заказчика, я понял сразу.
Вот только и сдаваться я не был намерен. Выживет он или нет, но нашу встречу он запомнит.
Я сделал шаг вперёд и замер. Хлопнула входная дверь дома, и раздались беспокойные голоса. К нам спешили дед с Прохором. Патриарх едва успел накинуть домашний халат, из-под которого торчали голые лодыжки. Тем не менее он был вооружён двухствольным охотничьим ружьем.
Слуга выскочил, в чём спал: помятые шаровары и просторная рубаха. В руках старик держал лом.
— Что происходит? — строго спросил граф, подходя ближе.
Патриарх заметил княжну и слегка кивнул ей, плотнее запахивая халат. Прохор занял оборонительную позицию позади деда.
— У нас ночной гость, — просто объяснил я очевидное.
Дед цепко осмотрел второго и хмыкнул, покачав головой. На выжившего граф взглянул холодно, молча наводя на того ствол.
— Ты кто такой?
Я не вмешивался, пусть попробует. Гнев патриарха был не меньше моего, в наш дом грубо проникли. И эта ярость требовала выхода.
— Ну стреляй, старикан, — криво ухмыльнулся парень. — Думаешь, я тебя боюсь? Хрен тебе!
Граф от возмущения раздул ноздри, палец на спуске напрягся. Я мягко положил руку на его плечо:
— Не сейчас, Лука Иванович. Дайте мне с ним побеседовать.
Дед от моего прикосновения, с каплей магией жизни, чуть успокоился. Я же взглянул на нарушителя совсем по-иному. Как лекари на практике смотрят на лягушку для препарирования.
Проняло его совсем чуть-чуть, но всё же парень судорожно цеплялся за свою линию и продолжил провоцировать:
— Ну а ты чего зыркаешь? Нравлюсь чтоль? Слышал я, конечно, такое про дворняг…
Я усмехнулся, так довольно и злорадно, что парнишка на этот раз струхнул по-настоящему.
— Даже не надейся так просто отделаться, — медленно произнёс я. — Ты не умрёшь. Ещё очень долго.
— И чего? — его голос дрогнул, он кивнул в сторону княжны. — Твоя призрачная баба мен до смерти защекочет?
— Фи, как грубо, — Давыдова поморщилась. — Ваше сиятельство, позвольте я его затяну в мир духов. Буквально на минутку, ему хватит, чтобы вспомнить о манерах.
Конечно же, она не могла этого сделать, но об этом парень не догадывался. И резко побледнел, пытаясь отползти на локтях. Вот так всегда: больше всего страшишься того, что неизвестно.
Уползти злодею не дал один из львов, зверь зарычал и приблизился.
— Боюсь, ваша светлость, невозможно вспомнить о том, чего никогда не знал, — поддержал я её игру. — Но может и стоит…
Я сделал вид, что задумался над её предложением. Дед хмурился, пока мы говорили, и вдруг тоже вступил:
— Давай всё же прихлопнем его, Александр. И ты его душу вытянешь и тоже призраком сделаешь. Вот тут как раз, в дальнем углу сада, и оставим маяться. Глядишь, одумается. Ну а нет, так других воришек отпугивать будет.
— А чойто в этом сразу? — оживился Прохор и махнул рукой в противоположную сторону. — В том надо, оттуда постоянно пацаненки лазють за яблоками! Пущай пугалом поработает, гадёныш. Рожа подходящая у него.
Уж не знаю, понял ли слуга, что мы блефуем или всерьёз всё воспринял, но это добило нервы парня. Перспектива стать призрачным пугалом отчего-то послужила последней каплей.
— Вы что, психические? — завопил он. — Я требую жандармов! Сдайте меня жандармам!
— Требует он… — хмыкнул дед.
— Требовалка у тебя не доросла! — пригрозил ломом Прохор.
Я понимал, что стремительно теряю всю злость, меня распирал смех. Я прикрыл глаза рукой и потёр их, отгоняя веселье. Нужно закончить и на самом деле вызвать служивых.
— Ладно, — громко сказал я, перебивая их обоих. — Пугало так пугало. Так лень силы тратить, но что поделать. Так что если получится не очень, уж не обессудьте, с недосыпа могу перепутать части тела там, например.
Именно в этот момент рядом приземлилась гаргулья. В её пасти была жирная чайка, просто-таки гигант. Птица верещала так громко, что я поморщился. Гаргулья выплюнула добычу к моим ногам и довольно курлыкунула.
Парень испуганно икнул и закатил глаза.
Я проследил, как чайка улепётывает вглубь сада, моя птичка даже ничего не повредила. Но добыча решила уйти по земле, резонно опасаясь воздуха.
— Слабоватый какой-то, — оценил слуга обморочного. — Молодёжь нынче не в меру нервическая.
Я не стал ему напоминать, как он сам вчера чуть чувств не лишился при виде ангела. А тут целая компания пугающих существ. Но, в общем, был согласен — нервы у молодёжи не такие крепкие.
Мы в своё время, когда с драконом встретились, себя более достойно вели. А царь так даже кружку с медовухой из рук не выпустил. Уж дракон-то пострашнее был.
— Оставьте меня наедине с ним, — обратился я к живым.
Патриарх явно намеревался возразить, но увидев мой ледяной взгляд, согласно кивнул. Схватил Прохора за рукав и потянул в сторону дома. Я взглянул на княжну:
— И вы, Ангелина, тоже. Зрелище, вполне вероятно, будет не из приятных. Не хотелось бы вас смущать.
Девушка поёжилась, поняв о чём речь, и слабо улыбнулась в знак поддержки. А затем исчезла. Я проверил — она ушла в дом.
Я подошёл и привёл парня в чувства самым простым способом. Надавал мощных оплеух. Магию тратить на него не хотелось. Да и давно врезать хотелось, за хамство.
Он застонал и открыл глаза.
— Ты мне в сознании нужен, — спокойно объяснил я. — Так душу проще будет вытащить. Так что будь любезен, не вырубайся больше.
— Не надо… — вяло запротестовал он. — Из меня дурной призрак получится… ваше сиятельство.
— У меня дурных не получается, — равнодушно ответил я. — Разве что немым тебя сделаю, толку от твоего языка нет.
— Что те… вам нужно? — ощерился парень в последней попытке отстоять свою жизнь.
Вот так быстро манерам и обучаются. Неужели
