Никифоров продолжал свою деятельность. Его пригласили в тот же «Русский клуб», только в помещение на втором этаже. Дело происходило на первый взгляд цивильно. В небольшом кабинете за столом сидел мужчина ничем не приметной наружности. Он предложил на выбор: сигареты, сигары, коньяк и кофе. Но вот взгляд у этого господина был нехороший. Алексей почему-то сразу понял: его большие кулаки в случае схватки с этим типом не очень помогут. Ну, вот вы, если не специально тренированы, умеете биться с ядовитой змеей? Вот именно.
Но собеседник проявлял полную доброжелательность.
— Алексей Константинович? Меня зовут Андрей Смолин. Я слышал, что вы придерживаетесь вполне разумных взглядов. И я хочу предложить вам работу.
— И в чем она будет заключаться?
— Писать аналитические статьи. Разумеется, соблюдая нашу политическую линию.
— Но… Я не журналист. И вообще…
Смолин усмехнулся.
— Вы хотите спросить, почему я говорю с вами, а не с профессиональным журналистом? И я вам отвечу. Я в своё время плотно общался с пишущей братией. У них знаете, какая была какая поговорка? «Честный журналист — этот тот, кто продаётся один раз». А вот мы не в состоянии купить журналистов. Если мы привлечем журналиста, то он разнюхает все наши дела, а потом побежит в РОСТА и расскажет всё о нас. Не из симпатий к коммунистам, а потому, что там больше платят. Коньков, надо отдать ему должное, умеет работать. Вот Аверченко вспомните…
Про Аверченко и в самом деле вышел всем скандалам скандал. Аркадий Аверченко, блестящий фельетонист, работавший до революции в журнале «Сатирикон». Его фельетоны читал даже Николай II, который вообще-то к чтению испытывал искреннее отвращение. После всех крутых перемен Аверченко, оказавшись в эмиграции, написал книгу «Дюжина ножей в спину революции». Её оценил сам Ленин. Дескать, вот он, достойный умный враг.[78]
Но вот полгода назад Аверченко выпустил книгу «Болото», в которой со свойственной ему язвительностью описал эмигрантскую среду. Да так, что все «примиренцы» должны отдыхать. И главное, умер в мае этого года. То есть, его книга стала «лебединой песней». А с этим спорить трудно. Ведь не обвинишь покойника, что он «продался ГПУ». На том свете деньги не нужны.
Смолин продолжал:
— Вы достаточно умный человек, а писать статьи, поверьте, не так сложно.
Алексей не стал ломаться, как девушка и дал согласие. После чего его пригласили на следующий день на ещё одну лекцию.
Она происходила тоже на втором этаже «Русского клуба», где, как оказалось имелся ещё один зал. Маленький, мест на двадцать. Которые были заполнены исключительно крепкими парнями. Пускали сюда, кстати, очень сурово. На входе стояли охранники, которые сверялись со списком и с мордой.
Лекцию читал человек с военной выправкой. А тема её была «Радикальные формы воздействия на большевиков».
Лектор Алексея удивил. Он подверг резкой критике как савинковцев, так и иные антибольшевистские структуры.
— Господа, убивать большевистских вождей — это полная глупость.
Алексей отметил, эмигранты обычно говорили «большевицких». Видимо, им казалось, что это уничижительно звучит. Но оратор очень четко выговаривал согласные.
— Ну, вот убили Свердлова. И что? Я скажу больше. Со мной спорили, но я всегда утверждал, что со смертью Ленина ничего не изменится. Так и произошло. Пора понять, что большевики — это не вождистская структура. Сколько не убивай их главарей — будут новые. Но! Большевики сами выкопали себе могилу. Они провозглашали идею мировой революции. Да, это полный бред, но для многих данная идея была привлекательна. А теперь они говорят о победе социализма в одной стране. А если уж точно — то людям внушают: индустриализация — это возможность жить лучше. Так вот, никакой индустриализации быть не должно! Наша задача — экономический террор. Не убивать коммунистических лидеров, а взрывать мосты, заводы и фабрики. И мы останемся анонимными. Никто про нашу деятельность рассказывать не станет. Итог нашей деятельности — это падение производства в СССР и соответствующее недовольство народа.
* * *
Читая отчет Алексея, Максим осознал, что ни черта не понимает. Для начала, людям очень не нравится, когда их представления о жизни входят в противоречие с реальностью. А вот тут так было. Максиму очень нравилась теория о «концентрических кругах». То есть, что в политической организации есть внешний круг, сочувствующие, второй круг — «идейные», которые организации помогают, а третий круг — уже настоящие деятели. Может быть и четвертый, боевики, и пятый — вожди.
Но тут выходило, что антисоветские персонажи Алексея сразу пихнули на третий круг. А ведь он-то был для них никто.
Хотя, если подумать… В том, что эмигрантской средой интересуется ГПУ, мало кто сомневался. Значит, уж точно, их агенты в эмигрантской среде имеются. Но СССР — бедная страна. Это все знают. Значит — если чекисты и вербуют агентов среди эмигрантов — то в числе антисоветски настроенных. То есть, с такими людьми общаться опасно. А вот пришедшие со стороны…
Но это бы ладно. А суть этой организации? Ведь для того, чтобы развернуть реальный экономический террор, нужно нечто, вроде партизанской войны во время Второй мировой. А уж такого точно эмигранты создать не смогут.
К тому же, Максим очень хорошо представлял возможности своих коллег. Они ведь сразу поведут кампанию типа «отщепенцы в союзе с западными разведками решили нас уморить голодом». Он представил какой-нибудь Мухосранск, где местный коммунист говорит жителям:
— Вы жалуетесь, что нет хлеба? Так белогвардейские бандиты мост взорвали, муку провезти невозможно.
И ведь после этого чекисты могут спокойно сидеть в кабинетах и ждать, пока местное население своими силами выловит всех террористов. А заодно СССР может списать на этих ребят свои неудачи. Блин, получается, тоже чекистские игры? Не, это уж слишком. Но непонятно.
Одним в Шамбалу, другим — в Америку
На пороге моего кабинета возник гость, прибывший из САСШ. Это был благообразный человек за пятьдесят с «ученой» седой бородой. Выглядел он настолько высокодуховно, что сразу были понятно — он будет вас сейчас разводить. Что он и собирался делать.
Вообще-то этот человек был очень неплохим художником. Но видимо, чисто художественной славы ему показалось мало. Оказавшись после революции в Англии, Николай Рерих стал активно проповедовать что-то псевдовосточное. И даже объявил себя Махатмой. То есть, индуистским великим посвященным. Это тоже самое, что в христианстве провозгласить себя святым. И отбыл в САСШ дабы нести американцам свет истины. На этом Рерих не остановился — и заявил, что является вторым далай-ламой. Эдаким специальным, для западных людей. Потом до кучи — «владыкой Шамбалы».
