лежит в той куче в углу? – спросила Лиззи, не желая раздеваться прямо перед ним. – Если это какие-нибудь паруса или другая материя, то, может быть, можно туда лечь?
– Хорошая мысль! Только сперва повыгоняю пауков.
Вскоре Хьюго соорудил из старых парусов, скаутских пледов и спального мешка подобие постели.
– Давай-ка забирайся, – подбодрил он Лиззи.
– Ты первый. Хочу, чтобы ты убедился, что там точно не осталось ни одного паука.
– Ладно. Вот только мы оба в спальник не поместимся. Можем тогда лечь на него, как на матрас.
Когда он устроился на ложе, Лиззи легла рядом с ним, внезапно пожалев о том, что не сняла с себя мокрую одежду.
– Я могу тебя намочить, – сказала она.
– Мы с тобой одинаково мокрые, – возразил он. – Ложись поближе. Будем согревать друг друга.
Хьюго привлек ее к себе поближе, так что голова Лиззи оказалась у него на груди. Под ухом у нее билось его сердце. Она обхватила его руками и закрыла глаза. Столько всего вышло неправильно и глупо, однако в этот момент Лиззи не хотела бы оказаться ни в каком другом месте!
– А откуда ты узнал, что я в воде? – шепотом спросила она.
– Я и не знал. Но еще раньше я видел, как ты выбегала из дома. И я пошел следом. Хотел убедиться, что с тобой все в порядке. – Голос Хьюго был глубоким и низким, и Лиззи не только слышала, но и чувствовала его звук.
– Почему? – не столько произнесла, сколько выдохнула она.
Хьюго глубоко и протяжно вздохнул.
– Потому что ты мне не безразлична.
Она в ответ тоже глубоко вздохнула и попыталась придвинуться к нему еще ближе.
– Я испугался, что потерял тебя.
– Потерял меня? – не поняла Лиззи.
– Я решил, что ты хочешь утопиться.
Сдвинувшись под одеялом, Хьюго слегка приподнялся над ней и горячо поцеловал в губы.
Лиззи с не меньшей страстью ответила на поцелуй, положив ладонь ему на щеку, а затем притянула Хьюго к себе. Она жаждала всей своей плотью просочиться в его плоть, раствориться в нем, сделаться его частью. Она так желала его сейчас!
Вскоре они оба принялись торопливо и неловко стягивать с себя мокрую одежду, пока наконец их тела не смогли соприкоснуться вплотную.
В какой-то момент Хьюго, словно одумавшись, попытался отстраниться, но Лиззи ему не позволила. У нее было такое чувство, будто для нее это последнее мгновение счастья на земле, и она никак не смела от него отказаться.
Глава 17
Потом они какое-то время лежали молча, восстанавливая дыхание, на парусине, покрывающей их ложе из плесневелых одеял. Лиззи испытывала непреодолимое желание заплакать, и, пока она лежала, слезы действительно начали струиться у нее из глаз. Но она не могла допустить, чтобы Хьюго увидел, как она плачет. Она не хотела, чтобы он знал, что для нее это первый раз. Он бы разволновался и расстроился и, может быть, даже рассердился бы на нее.
– Ты как, в порядке? – спросил Хьюго, все еще тяжело дыша.
– М-м-м… Немножко холодно. Но, наверное, я просто еще не оправилась от шока. – Причем неизвестно, отчего Лиззи испытала больший шок – оттого, что чуть не утонула, или оттого, что занялась любовью с Хьюго. Она даже представить не могла, что пойдет на близость с мужчиной до свадьбы, или, по крайней мере, до помолвки. Она, естественно, не была наивной и несведущей и знала, что такое случается – но уж точно не с девушками ее происхождения и воспитания. Слава небесам, ее родители никогда об этом не узнают!
– Необходимо переправить тебя в дом, чтобы ты могла принять горячую ванну и как следует согреться. Когда ты ела последний раз?
– Я пока что не хочу возвращаться в ваш дом, Хьюго. Я не вынесу всей этой суеты, что там поднимется. Но если ты вернешься один, то сможешь отправить сюда Александру или Мэг, чтобы они принесли мне какую-то одежду. И обувь. Как по-твоему, смогут они найти это место?
– Думаю, да. – Он замолчал, внимательно глядя на нее. Лиззи вся замерла, боясь, как бы свет лампы не выдал ее непрошеных слез. – Почему ты не хочешь вернуться в дом?
– Я слишком устала, чтобы идти. Тем более пешком. Я лучше просто отдохну здесь еще немного.
– Надо полагать, все началось с того, что ты покинула наш дом, поскольку больше не могла там находиться. Но обстоятельства порой меняют дело. – Лиззи заметила на его лице улыбку.
– Я просто хочу переодеться в сухую одежду и немного отдохнуть, – стояла она на своем. – Интересно, как бы ты всем там объяснил, что я насквозь промокла?
– Это уже моя проблема. – Мучительно долго Хьюго не сводил с нее взгляда. – Нам надо серьезно поговорить об этом, Лиззи.
– Только не сейчас.
– Согласен. Не сейчас.
Хьюго поднялся с постели, и некоторое время Лиззи наблюдала в свете лампы, как он с трудом просовывает ноги в мокрые брюки.
– Я принесу тебе одежду, Лиззи. А потом мы обязательно поговорим.
Оставшись в домике одна, Лиззи смогла наконец предаться слезам, которые так долго сдерживала. Проплакавшись, она прочистила нос, вытерла ладонью слезы. Поняв, что вот-вот окоченеет от холода, девушка поднялась на ноги, чтобы немного подвигаться и тем самым попробовать согреться.
За последние часы в жизни Лиззи внезапно последовали одно за другим два важных события, и вместе они, похоже, кардинально изменили ее жизнь. Во-первых, она едва не утонула – действительно оказавшись на самом краю гибели, – а во-вторых, отдалась мужчине, которого по-настоящему любила, но который не мог остаться с ней. И у Лиззи даже мысли не было о чем-либо сожалеть. Ведь именно то, что произошло с ней сегодня, она будет вспоминать в будущем, когда выйдет замуж за кого-то другого – за человека, которого, наверное, она уже не сможет так сильно полюбить. Причем, если бы не состоялось первое событие – не случилось бы и второе. И уж второе точно стоило того, чтобы едва не утонуть!
Завернувшись в оба пледа, Лиззи подошла к большому столу, на котором стоял ящик с инструментами. Потом стянула материю, покрывавшую то, что стояло рядом, и обнаружила другой ящичек, совершенно иного типа. Он был намного меньше и напоминал скорее шкатулку для всяких ценных мелочей, а крышка у него была инкрустирована кусочками древесины разного цвета, создававшими замысловатый узор. Взяв в руки деревянный ящичек, Лиззи осторожно его потрясла. Внутри как будто было пусто, и девушка его открыла. Изнутри изделие оказалось так же старательно отшлифовано, и ноздри ей сразу
