— О, вы же не в курсе! Арх Арван, да храни его Соф, запустил великолепное предприятие! Имперцы с руками отрывали и новую бумагу, и настойки, что его Высочество производит со своим шурином, северянином. Удивительные вещи творятся, господин Кинит! Оказалось, северяне из Клерии не такие уж и дикари! Вы-то сами откуда?
— Как раз из Клерии, — улыбнулся я купцу.
— Я вот сразу и подумал, что оттуда, честно! И говор у вас похож, да и видный вы мужчина. Видели когда-нибудь шурина арха? Я на собрании торговой гильдии присутствовал, заметил издалека. Никогда бы не сказал, что ученый человек! Был бы ламхитанцем, вся голова бы уже была в красных косах! Но нет, человек Софа оказался, хоть и мощный, как скала! — поделился со мной впечатлениями об Орвисте купец.
— Да, мне тоже доводилось видеть графа де Гранжа, если вы о нем, — ответил я. — Знаете, он и по меркам севера очень мощный мужчина, как и его покойный отец. Семейство у них такое.
Ламхитанец только цокнул языком.
— Значит правильно арх сделал, что сестрицу его, значит, в жены взял. Славные наследники выйдут! Не ламхитанская кровь, конечно, но это же политика, дело такое. Вот, графа этого, шурина своего, к себе сманил под крыло. А нам же выгодно! Как имперцы бумагу эту покупают — не представляете! Да и настойки хорошо идут. Не конкуренция конечно местному их вину, они его очень уважают, но вот как диковинка… Империя-то огромна! Даже если каждому купцу, трактирщику или вельможе кувшин продать на пробу, так это век целый торговать можно!
— Значит, хорошо дела идут в Парте? — переспросил я.
— Да, превосходно! Я вот вообще согласен с людьми, что говорят, мол, Золотой Век настал! Республику прижали, исконные земли вернули, теперь у нас вдоволь леса. Новые товары вот сразу появились, которым как раз дерево и вода севера нужна, союз, опять же, с Клерией заключили. Говорят, и соседи их, паринийцы, тоже не прочь дружбу водить. А там и Ламия подойдет. А это все — торговля, торговля и еще раз торговля! Уже на семейном совете думали расширяться, ведь во все стороны можно теперь дела вести, без бреннских-то купцов. А Нельская Корона больше не посмеет переходить наши границы! А все лишь потому что наш Великий Арх, хвала его мудрости, оказался провидцем. Кто бы мог подумать? Отдать любимую дочь замуж за северянина! А вот как вышло…
Я был рад, что зацепился языком с говорливым южанином. Благодаря его компании четырехдневный переход прошел как-то веселее, да и много новостей я узнал от купца о том, как идут дела в Ламхитане у Орвиста и Арвана, пусть и через третьи руки.
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается — и это тоже. Мы прибыли в Пиен, а это значит, что встреча с братом Итаном все ближе и ближе.
Я снял небольшую комнатушку на постоялом дворе — мог бы найти вариант получше, денег было с избытком, но за последнее время я привык экономить — и погрузился в молитвы. Я общался с Лу так много, как мог.
Обычно богиня вспоминала наши совместные путешествия, пересказывала уже знакомые мне события, строила планы.
— Помнишь о своих планах на залив Плети? Может, если у тебя получится меня вытащить, переберемся в Империю? Подальше от Фотенов, их проблем, войн востока… Что думаешь?
Лу невидящим взглядом уставилась перед собой, а я мог только влить немного энергии в алтарный камень, чтобы показать, что я тут, на месте.
— Мне было очень страшно, Антон. Очень, — внезапно начала Лу. — Я чувствую, ты что-то затеял, что-то опасное. А еще я понимаю, что если бы ты мог меня вытащить отсюда, то уже сделал бы это. Я не могу тебе приказывать, но послушай: не делай ничего такого ради меня, чего бы ты не сделал для себя самого, хорошо? Это важно. Не надо идти на неоправданный риск, ведь я застряла тут по собственной глупости… Сейчас я понимаю, что мне стоило сделать что угодно, но увернуться от жрецов Единого, избежать прямого столкновения с ними… Но… Антон, ты слышишь меня?
Все это время я внимательно всматривался в полупрозрачное лицо Лу и даже не сразу понял, что мне надо послать сигнал «да». Да, милая, да, я слышу. Но, как и любой другой мужчина в любом из миров, конечно же, я тебя не послушаю. Мы вообще существа неприхотливые и ради самих себя редко идем на жертвы. Тяга к альтруизму, та особенность, которая позволила нашему виду выжить, она же и заставляет идти на риск.
Наконец-то этот день настал. Ожидание настолько вытрепало мне нервы, что я даже рад был увидеть знакомую лысую фигуру в рясе с белым кругом на груди. Брат Итан.
Фанатик вошел в трактир, где я снимал комнату, окинул взглядом мрачное помещение, чуть поморщился и широким, чуть пружинящим шагом молодящегося человека подошел к моему столу.
— Здравствуй, Антон! Рад видеть тебя, — просто сказал Итан и сел на свободный стул.
Я же только молча кивнул жрецу и продолжил потягивать пиво из огромной глиняной кружки — литра на полтора, не меньше.
— Как добрался? — спросил я у Итана.
— Да знаешь, я был уже на полпути в Бочо, когда пришел твой… ответ.
— Значит, следили?
— Ни в коем разе! Следовали — да. Ведь Единый был уверен, что ты согласишься нам помочь, согласишься помочь очистить этот мир от скверны богов. Я даже в Апахабас не заходил — держался в полусотне лиг от столицы.
Я прощупал сознание жреца, которое было сейчас для меня открыто, и понял, что тот не врет. Единый следовал за мной, но не дышал в затылок. Сопровождение у Итана тоже было невелико, так что он просто направил по моим следам своего верного последователя и проводника истинной воли.
Внезапно я задался простым вопросом: а сколько у Единого таких, как брат Итан? Или он единственный и неповторимый в своем роде? Ведь если подумать, то о реальном положении дел были в курсе только Старшие, мы с Лу, Единый и, собственно, брат Итан. Все, больше на Таллерии не было разумных существ, которые бы знали о том, что скоро должно произойти в первохраме.
— Это все хорошо, но, мне кажется, это наша конечная точка путешествия. В Агион хода нет, мне это вполне однозначно сообщили в торговой гильдии.
Жрец нехорошо улыбнулся и достал из внутреннего кармана, подшитого к своей рясе, небольшой тубус для документов.
— Ты недооцениваешь мощь Кватта, Антон.
— Кватта или Единого?
— Именно Кватта, — ответил жрец и начал извлекать что-то из тубуса, — на, ознакомься.
Я принял из рук фанатика лист тонко выделанного пергамента — документ был написан на очень дорогом материале, раньше я такой работы не встречал — на котором стояла печать и подпись наследника Императора Токонской Империи. Мои брови взметнулись вверх от удивления.
— Токонский принц лично разрешил нам проследовать в Агион? — удивленно спросил я.
Жрец, довольный собой, утвердительно кивнул.
— И чего это стоило Кватту?
— Лучше тебе не знать, — загадочно ответил жрец.
