страху, который витал в коридорах здания… и которому подчинялись все, от уборщицы, и до высокопоставленного чиновника. Как будто был не девяносто второй год. А сорок четвертый…
Ирпень, Киевская область. 07 июня 1992 года
Никакой сигнализацией вы не остановите того развала и разложения, которые свили теперь гнездо в душах человеческих.
М.А. Булгаков «Белая гвардия»
Судя по звонку – а Кравчук сумел добраться до вертушки и его звонок пошел на самый верх, он чуть не Горбачёву дозвонился – первый президент Украины находился в здании бывшего райкома партии и нынешнего райсовета в Ирпене, небольшом городке рядом с Киевом. Теперь его надо будет оттуда забрать и доставить на аэродром… а что дальше – не наша забота.
Несмотря на то, что эти окрестности Киева ему были мало знакомы – Игорь вывел нас точно. Мелькнул дорожный указатель «Ирпень», перечеркнутый красной чертой – конец населенного пункта.
Ехали-ехали и приехали…
Я так прикинул, что к основным административным зданиям ведет улица Ленина и оказался прав. На небольшой площади – около здания административного вида стоял Камаз с простреленным лобовым – одного из двух не было вообще. Рядом с ним стояла Скорая.
Приехали…
– Здесь – не спросил, а констатировал Игорь
– Здесь – подтвердил я – ставь машину, пойду разбираться…
– Пойдем вместе.
– За руль кто?
– А вон, Леха сядет, он до того как пришел к нам, водителем у шефа был.
– Скажешь тоже – обиделся опер из Вымпела – это оперативка была…
– Да, только шеф ее все время по своим делам гонял. Ладно, не грузись…
…
Не успели мы подойти к ступенькам – как раздался окрик
– Стоять! Дальше ни шагу!
Я медленно начал поднимать руки, Игорь крикнул
– Свои!
– Кто свои?
– Москва! Оружие опусти!
– Один ко мне, второй на месте!
…
У парня, который перевернул стол дежурного и перегородил им вход – был небольшой пистолет-пулемет, и судя по тому, как он его держал – с пальцем на спусковом – он в любой момент мог пустить его в ход. Но больше всего меня поразили его глаза… я такие видел только у выживших в госпиталях…
– Стой!
Я остановился.
– Автомат опусти. Выстрелишь еще.
– Документы!
Я развел руками.
– Документы?! Стреляю без предупреждения!
Я понял, что он и в самом деле выстрелит.
– Эй, парень. Документов у меня нет. Понял? Нет. Вон, у него есть. Если хочешь, я его позову. А у меня нет.
Парень на какое-то мгновение стушевался.
– Пусть с поднятыми руками подойдет!
– Игорь! – крикнул я – документы достань. И подойди, с документами и поднятыми руками.
За спиной – осторожные, выверенные шаги.
– Удостоверение бросай сюда!
– Земеля, а тебе еще ничего не бросить? – сказал Игорь. – Его мне не для того давали.
Он то ли не въехал, то ли играл с огнем
– Бача124… – сказал я – тебя как зовут? Ты среди своих…
…
– Служил?
– А ты где?
– «Кобальт». Слышал?
…
– Он тоже служил… Его Игорь зовут. Если мы здесь не ко двору, мы повернемся и уедем. Мы с Москвы, ищем Кравчука – правильно заехали?
Парень опустил автомат
– Заходите…
Я подошел ближе… заметил кровь кое-где.
– Ты чего резкий то такой? А если бы пристрелил?
…
У первого президента Украины – суетились врачи Скорой – наверное, единственной на район. Он был каким-то… красное лицо, глаза… как будто не понимает, что происходит… но так сидел сам, без посторонней помощи.
Впервые – я видел президента Украинской ССР. Даже на фото не видел, а сейчас видел вживую.
Что я подумал? Да ничего. Хватит… передумал, если все время думать – крыша поедет. Он был один из тех, кто устроил кровавые игрища на руинах страны, кто начал раскачивать лодку… но странно – я не испытывал к нему ненависти. Потому что отненавидел в Москве и потому что понял – очень просто свалить всю вину на Горбача или на Ельцина. Гораздо труднее – на себя. А виноваты как раз все мы. На митинги ходили – ходили? Кусман мяса или линолеум из-под полы, с заднего входа магазина покупали – покупали. Долбанный этот «Огонёк» с АиФом125 читали? Читали. Значит, все и виноваты. Кто больше, кто меньше – но виноваты все. И всем нам выгребать – кому рано кому поздно. Этот вот – уже огреб. И не факт что все – нам его еще до летного поля везти.
– Леонид Макарович, – сказал я, достаточно громко, чтобы он услышал, – мы за вами…
Бывший первый секретарь республики – бросил на меня взгляд, и я увидел в его глазах…
Страх?
Додумать я не успел – врачиха Скорой буквально вытолкала меня из кабинета. Решительная баба, из тех, что и коня на скаку…
– Выйдите, молодой человек. Выйдите… нельзя сюда.
Молодой человек… блин, и где моя молодость… А про то, чего и с чего боится первое лицо республики – лучше и вовсе не думать. Вероятно… есть чего боятся, начинают понимать, чего натворили.
…
– Ты старший?
Парень в испачканной рубашке – отрицательно качнул головой. У него была «ксюха», магазины смотаны изолентой. Те, кто прошел Афган, знают, что «валетом» связывать нельзя, попадет грязь и хана. Но было не до того.
– Нет.
– А кто?
– Убили старшего.
– По факту, получается ты. Рассказывай, как было.
Парень пожал плечами.
– Чего рассказывать. Утром все как обычно было, с госдачи выехали. Первый какой-то смурной был. На дороге – подрыв, потом с холма вдарили, пяток стволов.
– А то, что в Киеве творится – знаешь?
Парень снова покачал головой.
– Какие-то боевики захватили здание Верховного совета. То ли Нацгвардия, то ли переодетые под Нацгвардию. Захватили заложников. И – дороги блокируют, митинги какие-то. В общем, Народный Фронт в полный рост.
Парень пожал плечами.
– Стоило ожидать.
– Почему – расскажешь? Я – не местный, с трудом пока ориентируюсь.
– Ну, как почему? Вот вы – где срочку служили?
– В ЗГВ126.
– Ого. А я вот – здесь на родине. У нас был командир части – украинец, и зам по тылу – украинец. Ну и склад… столовка – все свои. Так вот, я заметил – как только они на мову переходят – значит, нае…т тебя где-то. Или не додали, или не положили…
– Не понял.
– Вы там, в России – просто живете, над некоторыми вещами не задумываетесь. А тут… в каждой избушке свои погремушки. Вот как вы думаете, я понял, что вы с Москвы? По
