голову на край мраморной ванны, облицованной мозаикой из самоцветов, вспыхивавших в полумраке ванной то красным, то зеленым, то оранжевым цветами. В воде плавали лепестки пионов и роз.
Мои любимые цветы… Я прикрыла глаза, вспоминая букеты, которыми меня завалил Михаил, когда пришла пора пионов. Белые, бардовые, красные, почти черные, розовые…
- Ждешь ли ты меня? Ищешь ли? – вслух спросила я.
Через неделю должна была состояться наша свадьба. Когда этот срок пройдет, надеяться на возвращение станет еще тяжелее. Чем больше времени будет проходить, тем больше я буду отчаиваться. И тем меньше верить, что он меня ждет.
Нисия робко вошла в ванную с полотенцем.
- Его величество велел доложить, что хочет говорить с вами.
- Передай ему, что я говорить с ним не желаю.
Я нырнула в воду с головой, чтобы не слышать возражений Нисии. Когда вынырнула, девушки уже не было. Я вылезла из ванной, закуталась в полотенце, прокралась к гостиной и прислушалась.
- Не плачь, девочка, король на тебя не сердится. Иди, принеси госпоже ужин, - услышала я голос лорда-канцлера.
Потом, видимо дождавшись, когда Нисия выйдет, он обратился к королю:
- Ее величество умна, вы должны были попросить ее напрямую, как тогда.
- Она бы не пошла на это. Она непредсказуема, Витторино. Это меня и раздражает. Я не спал всю ночь, думал, что она не соберется духом, - голос короля звучал устало.
- Леди Эллен очень храбрая девушка. Вам стоит ценить ее.
- Я не знаю, зачем нам ее подсунул глава Альбиона. Я уеду, и леди Эллен вырвется из-под контроля. И станет плести интриги против нас.
У меня внутри все заклокотало. Отбросив полотенце, я начала одеваться.
- Вы же говорили, что поверили ей. С тем, чтобы отпустить.
- Да. Но… здесь все равно что-то не так. Почему ее отец настаивал на женитьбе с ней? Для чего мне пришлось искать способы активации черного зеркала и помогать ему? Все остальные условия контракта понятны, но этот? Узнай кто, что королева была в другом мире до свадьбы… это же приравнивается к бесчестию и черному колдовству одновременно. И король не побоялся навязать мне…
- Шлюху и ведьму? – спросила я, входя в комнату.
Король взглянул на меня, отвел взгляд.
- Я так не говорил.
- Но подразумевали. Признаюсь, этот же вопрос терзает меня, ваше величество. Я не знаю, как еще доказать, что я хочу вернуться в тот мир, а не служу своему отцу. Но то, что вы сделали сегодня… Вы двое… это непростительно. Я никогда вам этого не забуду.
- Вы босиком, - измученно сказал король, все еще избегая на меня смотреть.
- Вы мыли мне ноги, ваше величество, что вас так удивляет? – издевательски спросила я. Он заметно побледнел при упоминании о своем унижении, но промолчал.
- Ну что ж, - осторожно отступая к выходу, сказал Витторино. – Я вас оставлю.
Он исчез за дверью, и между нами повисло молчание.
- Ловкий ход, ваше величество, - заявила я, видя, что король первым не заговорит. – Что теперь?
Его невыразительный взгляд скользил по мне равнодушно и холодно.
- Полагаю, вечером вы идете со мной раздавать милостыню.
- Почему Гефест? – спросила я.
- А вы внимательная, - одобрительно кивнул король. – Там за ними проследят.
- Маргарита угрожала мне.
- Знаю, - холодно откликнулся король. – Она не знает благодарности. И будет пытаться насолить вам. Но вас оберегают. Вы в безопасности. – Король пошел решительно к двери, но потом все же остановился, чуть повернулся и сказал: - Войска Альбиона уже прибыли в порты. Через четыре дня лорд-главнокомандующий прибудет в замок. Будет праздник.
И вышел.
ГЛАВА 20
Дни ожидания прибытия Дика были заняты приручением народа, мы с королем много времени проводили вместе, раздавая милостыню, посещая лекарские дома в округе и столице. Люди стекались отовсюду, чтобы прикоснуться к нам. Я видела, что Генрих, общаясь с людьми, говорит мягче, немного выразительнее, чем в замке. Он пожимал протянутые к нему руки, отвечал на вопросы.
Удивительно, но народ любил его, и я не могла понять, почему. Ведь он каменный, заносчивый, невыразительный.
- Дела, - ответил на мой вопрос лорд-канцлер. – Народ судит по его делам. Как и вас будет судить по делам. Ему не нужны улыбки короля. Ему нужна помощь и справедливость.
Генрих устраивал часто суд на главной площади, где любой мог обратиться к нему за справедливостью. Я сидела рядом и училась его способности рассуждать и судить так, чтобы оппоненты уходили в мире.
- Я искренне восхищаюсь вашей способностью приводить людей к согласию, - не выдержала я на второй день, когда мы возвращались с суда, прогуливаясь вдоль озера. – Я так не смогу.
- Сможете, леди Эллен. Все, что нужно – отстраниться. Не поддаваться эмоциям. Открыться тому, кто уже все знает, - король подставил лицо солнцу.
- Это вы сейчас про Всевидящее Око? – заинтересовалась я.
Король чуть качнул головой.
- Нет. Это не зависит от того, в одного бога вы верите или в нескольких. Это то, что над вашей верой. Над всем. Вы доверяетесь этому свету, и он ведет вас. Не я сужу людей. А он. Я лишь проводник.
- А обо мне вы у него можете спросить?
Король вдруг остановился, повернулся ко мне. У меня от его странного глубокого взгляда часто забилось сердце. Стало не по себе.
- Я спрашивал. И он ответил, что моя победа в ваших руках, леди Эллен. И я не знаю, что это значит.
- Раз так… Значит, я сделаю все возможное для этого.
Король чуть кивнул и пошел дальше.
- Я знаю, вы не доверяете мне, - осторожно начала я.
- Не доверяю. Но проверять вас больше не стану. Вы поступили хорошо. Я могу лишь надеяться, что так будет и дальше.
- Поверьте, я не служу своему отцу, - робко вставила я. Но Генрих ничего не ответил. Мы молча шли некоторое время, и я начала ругать себя за то, что вообще начала этот разговор, когда король вдруг нарушил молчание.
- Когда приедет лорд Дик, мы начнем собираться. Сейчас, когда Микеле Вислы устранен, наши отношения с Виссарией и Измиром подпорчены жалобными письмами Маргариты. Вам нужно заключить перемирие с этими государствами. Я направил письма для договоров о ненападении
