Другого человека там точно не было.
— Так этот и приказал монстру убить невиновного, чтоб нас запугать! — возразил Миша.
— Ладно, всё! — я тяжело выдохнул. — Начинайте меня пытать, хоть я и не знаю, что вам это даст. О, я забыл о второй просьбе, пока не начали, но... полагаю, вы хором скажете «так тебе и надо, ссы под себя».
— Правильно думаешь, — кивнул парень.
— Потом убирать придётся, — пожал плечами я.
— Так потерпи, будь мужиком хоть раз!
Я бросил презрительный взгляд на спортсмена, который очень доходчиво говорил: «От кого я, блять, это слышу про мужика? Патлатый феминный хуй!».
Тем временем, Нина обошла меня сзади, стала прицеливаться к пальцам на правой руке.
— Послушай, Нин...
— Заткнись или я прикажу Мише заткнуть тебе рот! — голос девушки дрожал вместе с руками. Уверен, ей никогда в жизни не доводилось пытать человека, даже из чувства мести.
— Только хотел сказать, что после такого ты долго не сможешь нормально спать по ночам, внутри будет глодать мерзкое чувство, — предупредил я.
— Я была заперта в теле с горящей болью и днями напролёт кричала в мыслях до хрипоты, но мучения не прекращались, — Нина горько заплакала, а я почувствовал себя худшим человеком на планете.
— Понимаю. Сломай мне палец на левой руке — я обещаю кричать как следует. У меня низкий болевой порог, тебе особо стараться не придётся. Видела бы ты, как я визжал, когда ногу арбалетным болтом себе прострелил на втором этаже! — я улыбнулся пиздецу из прошлого, о котором сейчас вспомнил с улыбкой.
— Так, это кровь вокруг — твоя?! — удивлённо спросила Нина.
— Угу.
— А Миша сказал, ты тут людей разделывал... — задумалась девушка.
— Чем докажешь, что кровь твоя? Готов поклясться, в этом аду нет лабораторий для экспертизы! — гнул свою линию Миша.
— Это я могу, — воодушевился я. — На правой ноге по центру бедра остался огромный шрам от снаряда. Разрежь мне штанину, убедись!
— Обязательно.
Нина была настроена серьёзно: она подошла к тележке, достала скальпель и подошла ко мне.
— Ты правда будешь его трогать? — скривился Миша. — Вдруг он заразен? Эта его цветная кровь...
— Миш, помолчи, пожалуйста, — нахмурилась Нина. — Он меня всю с головы до ног облапал и облизал — по твоей логике, я уже давно заражена. Вот только признаков никаких от болезни я что-то не вижу. Лучше стереги меня на случай, если наш пленник задумает что-то выкинуть, хорошо?
— Ладно, — нехотя согласился спортсмен и встал в позу замаха с дубиной наперевес. Если честно, он так нелепо смотрелся с этим куском дерева в руках, весь такой жилистый, худенький.
Нина осторожно сделала надрез на моих штанах в указанной области, разодрала ткань и задумчиво уставилась на шрам:
— Слушай, Миш, а ты разбираешься в ранах?
— Немного, а что?
— Да странный он какой-то, — девушка взялась за подбородок в раздумьях. — Очень ровный, без швов, будто наш пленник сам себе его оставил.
— Технически, так и было, — пожал плечами я. — Не надо было устраивать стрельбище в закрытом помещении.
— Нет, я не о том. Ты мог заранее предвидеть наш допрос и подстраховаться, как это сделал с запиской на двери. Откуда нам знать, что ты говоришь правду?
— Никак... — я угрюмо опустил голову.
— Нин, мы пытать его сегодня будем или как? — с явной кровожадностью в голосе поинтересовался спортсмен.
— Я теперь не уверена, Миш. Прости... Помоги ему сходить в туалет и напои водой. Мне надо подумать.
Нина ушла, оставив парня недовольно хватать ртом воздух. Когда он перестал изображать рыбу на суше, он повернулся ко мне и злобно бросил:
— Хуй тебе, а не вода и туалет!
Развернулся и ушёл за Ниной. Сука.
Глава 33
Вы не подумайте, я и под себя схожу, если припрёт, но сейчас проблема посерьёзней — пора валить от этих двух! Я буду рад в качестве глубочайшего покаяния принять любое наказание от Нины, но только не в присутствии этого патлатого дебила!
Тянуть время, пытаться достучаться до них — не имеет смысла. Как только я останусь один на один со спортсменом, он явно сделает со мной что-то ужасное. Причин такого поведения ровно три: он явно не обременён интеллектом — раз. Хочет угодить самочке — это два. Три — я его единственный конкурент на молодое горячее тело.
Быть может, на вид Михаилу и за двадцать, но его поведение и поступки выдают в нём незавершённый агрессивный пубертат. Возможно, любителя аниме, что ещё хуже, на мой взгляд. Или оба варианта одновременно, но тогда мне безоговорочный пиздец. Я не желаю проверять, если ли у него любимый тайтл или голос разума внутри волосатой башки.
Как бы это пафосно или приторно не прозвучало, но моя жизнь сейчас в приоритете: умру я — погибнут и они. Отсутствие цветных вен на пробуждённом гареме пастыря намекает мне, что таких людей не ждёт ничего хорошего в остановленном времени. Без моих путешествий по округе у них быстро закончатся продукты и предметы быта, а дальше — голодная смерть. Может, что похуже... я же не знаю, что случается с людьми, которые остались одни без отмеченных пришельцем «счастливчиков».
Пора валить отсюда.
Начал активнее шевелить руками, растягивая скотч всё сильнее. Впервые в жизни рад тому, что в нашем городе продают настолько дерьмовые товары. Всего ничего потребовалось, чтобы скинуть с себя толстый моток пластика, подкожный жир оказался сильнее дешёвого клея. Так, руки свободны, осталось скинуть с себя «паутину» спайдер-мена с конским хвостом — это оказалось ещё проще, нежели возня со скотчем.
На всякий случай замер и прислушался — людей поблизости нет, куда-то снова свалили. В прошлый раз, когда они притихли, это закончилось попыткой меня истязать. Если б не заболтал Нину, щас сидел бы с переломанными пальцами и, в очередной раз, вызванным Спарком. Им невдомёк, что существует лимит на кровопускание. Откуда им знать?
Хм... лимит...
Понимаю, сейчас не время о таком думать, но вспомнил один важный момент, который проясняет мою ситуацию: пастырь ведь превратился на моих глазах в засохший живой труп — после чего? Как же я раньше этого не понял! Ну да, всё сходится: заложник времени вынужден терять цветную кровь,
