ситуацией во дворце. Приезд иностранных делегацией это всегда такое сложное дело, многое может пойти не так, а посему глаза и уши дона Жюстье будут крайне необходимы короне. Именно так это прозвучало. Мажордом ничуть не удивился, слегка выпятил грудь, упакованную в безупречно чистый и отутюженный сюртук, и заверил, что ситуация находится под его личным контролем.
Тем не менее, несмотря на выпяченную грудь и всю гордость старой доброй прислуги, мажордом ничего не заметил. Возможно, потому что не хотел замечать? Мог ли дон Жюстье, преданный слуга короны в черт знает каком поколении предать своего господина?
Личный приказ проявлять особую бдительность, также объясненный приездом послов, поступил и королевскому повару Абигайль Тертон. Крохотная повариха, чья репутация была такой же незапятнанной, как и ее белоснежная форма, тоже ничего подозрительного не заметила. И тем не менее, его величество отравили, и если бы не своевременная помощь Евы Вейер, работающей во дворце под псевдонимом Верне, король Аргент уже имел бы удовольствие общаться со своими почтенными предками на том свете. Могла ли Абигайль Тертон, державшая свою кухню в таком безупречном порядке, держать за пазухой камень, готовый в любую минуту полететь в голову короля?
Быть может, никто ничего не заметил, потому что преступник настолько хорошо знает дворец и настолько опытен в колдовстве, что… Мог ли в деле быть замешан Алистер Левергард? Почтенный ректор Академии, любящий супруг, обладатель нескольких научных премий, прекрасный наставник и человек, вхожий в королевский дворец. Предал бы он своего короля ради денег? Или же он возжелал власти? Был ли это его план или ректор получил щедрую плату за свои услуги? И не поэтому ли Левергард посоветовал королю в качестве телохранительницы именно Еву Вейер? Рассчитывал ли Левергард, что Ева провалит свою попытку защитить монарха?
Опытный маг, прекрасно знающий дворец… Мог ли Левергард вынести часть королевского сервиза и наложить на него чары? Мог ли Левергард заколдовать дрова для королевского камина? Ректор во дворце не чужой, никто из слуг не заподозрил бы ничего, глядя, как он бродит по коридорам и даже заходит в кладовые. В крайнем случае, похихикали бы и пошептались о том, что дон Левергард обзавелся любовницей и прячется с ней по углам, боясь возмездия своей мстительной мегеры-жены.
Ведут ли все ниточки к ректору Алистеру Левергарду или это всего лишь совпадения?
Мысли о личности предполагаемого преступника не давали покоя нескольким обитателям дворца. Они гадали, сомневались, предполагали и опровергали свои предположения. Они не знали, что искать и блуждали в потемках.
Тогда как некто другой имел возможность отыскать это, хотя тоже блуждал в потемках. Королевский чародей Туссет, возвратившийся из своей длинной (и не слишком приятной) поездки в Гезельскую топь, крался ночью по коридорам замка.
Каждый склонен оценивать людей и их поступки исходя из собственного опыта. Так уж устроен человеческий организм и противостоять этому сложно. Полицейский, заметив, крадующуюся в темноте фигуру, завернутую в плащ, в первую очередь наверняка подумает, что перед ним преступный элемент. Ученый-натуралист, вышедший понаблюдать за поведением летучих мышей, скорее всего увидит в незнакомце коллегу, занятого исследованиями. Игроман, любящий спустить немного (а чаще много) наличных в покер, подумал бы, что человек идет в ближайший клуб, таверну или паб, чтобы избавиться от звонких монет, оттягивающих карман. Человек, страдающий от хронической бессонницы, мог бы предположить, что то вышел на позднюю прогулку его собрат по несчастью.
Чародей Туссет не был ни полицейским, ни преданным делу ученым, ни игроманом. Туссет был влюбленным. Этому состоянию традиционно сопутствует масса разнообразных симптомов разной степени привлекательности. Потеря аппетита, учащенное сердцебиение, сновидения, наполненные ликом возлюбленного (или возлюбленной, как в случае Туссета) или же невозможность уснуть в принципе и еще множество других больших и малых приятностей и неприятностей.
Среди важнейших симптомов этого заболевания важно отметить желание регулярно лицезреть любимое лицо и прочие вожделенные части тела. Влюбленным обычно мало портретов или фотокарточек. О нет, для полноценного лицезрения им необходим объект целиком, во всей его реальной или воображаемой красе. Гонимый именно таким желанием, чародей Туссет покинул этой ночью свою уютную теплую спальню и не менее уютную теплую постель. Некоторые назвали бы подобное нерациональным и странным поступком одержимого чудака. Ну что же, возможно, эти некоторые будут правы. Также возможно, что они просто никогда не были влюблены. Посочувствуем же бедолагам и посмотрим, что же произошло ночью с чародеем.
Итак, Туссет, как любой порядочный влюбленный, предвкушал встречу, летел на крыльях любви и… и, пожалуй, других не менее важных чувств. Кто сказал, что возбуждение не способно окрылять?
Туссет плыл, летел и мчался. Делал он это быстро, но осторожно. В конце концов, наткнуться на кого-нибудь темной ночью, прошмыгивая в спальню одной из фрейлин дофины, не самое лучше, что может случиться с человеком. Именно поэтому, заметив какое-то движение в конце коридора, Туссет юркнул в нишу и замер на месте.
Существует немало теорий о том, как устроен и как работает мир. Одна из этих теорий называется эффект наблюдателя и предполагает, что обычное наблюдение явления неизбежно меняет это самое явление. Относительно явления сказать сложно, но наблюдателя это точно меняет. Кроме того, не будем забывать, что результаты наблюдений зависят от личности наблюдателя. Стой в том коридоре кто-то другой, он бы пришел к иному выводу и совершил бы иные действия, но там был Туссет. Влюбленный Туссет с трепещущим сердцем и всякими там дрожащими от предвкушения коленками. И даже сквозь дрожь этих коленок он сумел расслышать в собственной голове мысль, гласящую что-то вроде: «Хм. Интересно, кто это там крадется в ночи? Уж не мой ли это собрат по цеху спятивших от любви чудаков?». Подобное не всегда притягивает подобное. Порой оно просто замечает подобное там, где совершенно непохожий объект. Фигура на том конце коридора не была любовником, крадущимся к даме сердца.
Любопытство не порок, а скорее болезнь. Порой она приводит лишь к оторванным носам, порой заканчивается смертью очаровательных пушистых существ. Впрочем, поговаривают, что та кошка все же воскресла*. Туссету, однако, не так повезло.
Ведомый любопытством, он прокрался за незнакомцем, желая подсмотреть, кого из дам тот навестит. В конце концов, хорошей сплетней всегда можно поделиться с возлюбленной. Ей наверняка будет интересно узнать первой такую горячую новость.
К немалому удивлению чародея, фигура прокралась прямиком к апартаментам дофины Коры и, постучав определенное количество раз, скользнула было внутрь.
Человеческие тела неуклюжи, неловки
