как Мари опустилась на землю и обхватила руками голову. Ей казалось, что она разваливается на куски.
Мари сидела в оцепенении, пока слезы текли по ее щекам и падали вниз. Голос в голове шептал, что такая реакция причиняет Курту больше боли, чем он может вынести, но она была не в силах его слушать.
*
Они уехали за несколько часов до рассвета, прокрадываясь к лошадям, словно воры, чтобы Ленз не мог их услышать и остановить. Они долго скакали, не переставая. Йохан подхватил темп и неизменно бежал рядом. Всю дорогу Мари чувствовала на себе обеспокоенные взгляды Курта, но не могла на них ответить. Не могла смотреть ему в глаза.
Она не могла поверить, что они проиграли. Только теперь она поняла, насколько сильно она цеплялась за надежду, пока они были вдали от леса.
Спустя несколько часов пути Мари поняла, что голодна. Но ей было до ужаса всё равно. Она вспомнила, что хочет пить, только когда Курт сказал ей пойти к ручью.
Когда они остановились в лесу на ночлег, Мари всё еще не сказала ни слова. Курт развел костер, и она села рядом с огнем, уставившись на языки пламени, облизывающие темноту.
Она знала, что Курт сидит напротив, но не смотрела на него. Ее не заботила тишина, потому что ее не заботило ничего. Но Курт, очевидно, тяготился ее состоянием.
— Мари, я… Я не хочу причинять тебе боль. Я просто не знаю, что делать, — его голос надломился. — Я хочу, чтобы ты была счастлива, но не могу позволить своим людям умереть.
Она ничего не ответила и даже не видела, как он схватился руками за голову.
— Мы пытались, Мари. Мы сделали всё…
С этими словами он умолк, а потом резко встал и отправился в темноту.
— Я… я за дровами. Я вернусь.
Когда Курт ушел, Йохан принял человеческий облик и сел на его место.
— Не путай его чувство долга с безразличием, — сказал он Мари как можно мягче. — Он правда страдает из-за того, что страдаешь ты.
Мари продолжала смотреть на пламя, как будто оно могло дать ей ответы, которые она искала. Но огонь молчал так же, как она сама.
Когда Йохан попытался сказать что-то еще, Мари демонстративно легла и закрыла глаза. За этот месяц слов было сказано достаточно, и ни одно из них не помогло. Этим вечером она уснула с намерением произнести следующее своё слово только у алтаря.
Глава 20
Мари проснулась с чувством непонятной тревоги. Судя по всему, она проспала дольше, чем следовало бы. Серый лесной рассвет давно наступил, костер догорел, а вокруг не было ни души.
Ни Курта, ни Йохана.
Всевозможные страхи пронеслись у нее в голове, когда она подскочила на ноги. Где все? Сердце стало биться чаще, а дыхание сбилось. Первый ее порывом было бежать на их поиски, но она быстро осознала, что это глупая затея. Мало ли, куда они могли пойти. Если они вернутся и не найдут ее, то потратят лишнее время на ее поиски.
Всякая надежда разрушить чары рассеялась, когда они сбежали из Майсена, но спустя полчаса одиночества в лесу Мари была бы рада и просто воссоединению. Уверенность в том, что с Куртом и Йоханом случилось что-то плохое крепла с каждой секундой. Но что именно? И что ей делать? Как им помочь?
Мари не могла больше сидеть на месте и начала ходить взад-вперед. Чем дольше они отсутствовали, тем хуже она себя чувствовала. Наконец, она услышала приближающие шаги и шуршание веток.
— Слава Создателю, вы вернулись! — воскликнула она, продираясь сквозь деревья навстречу шагам.
Однако вместо того, чтобы увидеть Курта или Йохана, она столкнулась… с Криганом.
Они удивленно уставились друг на друга. В руках у Кригана был небольшой мешок, который он неуверенно протянул Мари.
— Это твоё.
Она заглянула внутрь и увидела в мешке свою книгу. Недоброе чувство, которое преследовало с момента пробуждения, усилилось в десятки раз. В животе будто упал и перевернулся камень.
— Криган, — прошептала она, — что это значит?
Он промолчал и ответил ей взглядом, которого она никогда раньше не видела на его юном лице. Он выглядел повзрослевшим лет на десять. Что произошло в стае, пока их с Куртом не было? И где…
— Криган, где Курт? Ты знаешь?
Вместо ответа Криг шагнул к одной из лошадей, которые были привязаны к деревьям неподалеку.
— Я возьму одну? — спросил он. — Вторая останется тебе.
Мари испытала прилив ярости и перегородила ему путь.
— Я не дам тебе сдвинуться с места, пока ты не скажешь, что происходит! Где Курт? И что случилось, пока нас не было?
Страдание на его лице стало настолько явным, что Мари против воли начала готовиться к худшему.
Криган вздохнул.
— Дядя Руперт нашел способ снять проклятие.
— Разве это не прекрасно?
Криган помолчал, прежде чем ответить.
— Я думал, что он делает что-то великое, жертвуя благом одного ради стаи.
По спине Мари пробежала невольная дрожь. Она нервно сглотнула и кивнула Кригану, прося его продолжать. Но он смотрел не на нее, а в сторону.
— Но дядя… Когда я увидел, что он на самом деле собирается сделать… — он поморщился, словно от резкой боли. — Курт вернулся ночью, и я всё ему рассказал. Если… если тебе причинят вред, это убьет его, будь он человеком или волком.
Последние слова он произнес почти шепотом.
— Где Курт? — спросила Мари, пытаясь совладать с ужасом, который расползался по ее телу.
Криган просто посмотрел в землю и покачал головой, как побитая собака.
— Где он? — она старалась звучать грозно, но получалось плохо. — И что сделал Руперт? Криг, расскажи мне!
На секунду ей показалось, что она готова броситься на него с кулаками.
— Курт дома, — ответил он. — А дядя… Это всё больше не твоя забота.
Криган поднял голову и заглянул ей в глаза. Даже попытался улыбнуться, но это больше походило на гримасу.
— Я заберу одну лошадь, а ты садись на свою и уезжай отсюда.
Мари посмотрела на него, как на сумасшедшего. Ей потребовалось несколько секунд молчания, чтобы понять, что не шутит.
— Я свободна? — прошептала она.
Это же невозможно. Что он несет? Как она может уехать?
— А как же ваше проклятие?
— Курт говорит, что это больше не твоя ответственность. Он первый в очереди на звание вожака, а значит имеет право дать тебе то, что ты хочешь.
С этими словами Криган взялся за поводья одной из черных кобыл и повел ее в ту
