— Простите, — проговорила она как можноспокойнее, — кажется, я уже приехала. Остановитесь, пожалуйста…
Человек со сросшимися бровями обернулся, но заговорил не сней, а с молодым парнем, который сидел слева от нее на заднем сиденье:
— Ты уверен, что это она?
— Точно, она, — подтвердил парень, покосившись наБеату. — Видел ее сегодня утром на вокзале.
— Вы обо мне? — напряженным голосом осведомиласьБеата. — Вообще-то я тут. Говорить о присутствующем человеке в третьемлице невежливо. И кроме того, кажется, я попросила вас остановиться…
— Ты что-нибудь слышал? — осклабился старший,переглянувшись с соседом Беаты. Ничего? Я тоже ничего не слышал!
— Остановитесь! — истерически взвизгнулаБеата. — Что вы себе позволяете? Остановитесь сейчас же! А то я…
— А то — что? — издевательским тоном осведомилсястарший и смерил Беату спокойным изучающим взглядом, как будто она была редкимнасекомым или веткой необычной формы.
— У вас будут большие неприятности! угрожающим тономпообещала женщина. Вы не знаете, кто я…
— Как раз знаю, — ухмыльнулся бровастый. —Потому-то мне и интересно, что вы сегодня делали на вокзале…
Беата схватилась за ручку двери и попыталась открыть ее, норучка была заблокирована.
— Остановите! — умоляюще повторила она, но никтона нее даже не посмотрел. Она забилась в угол и затихла. По щекам ее сползалислезы.
— Пусть хозяин сам с ней поговорит, — произнесстарший после нескольких минут угрюмого молчания. — Может быть, не все такплохо, как кажется на первый взгляд. Хорошо, что ты ее заметил.
Беата лихорадочно перебирала варианты.
Самым ужасным в ее положении было то, что при ней находитсякамея Медичи.
Если Костоломов найдет ее — все пропало. Она не тольколишится огромных денег, на которые так рассчитывала, но скорее всего не вырветсяот Костоломова живой Муж… Вряд ли на него можно рассчитывать. В последнее времяон явно завел себе какую-то новую пассию, очередную длинноногую модель, иисчезновение жены его не слишком огорчит. Тем более, что она создавала ему однипроблемы. Особенно с тех пор, как увлеклась игрой. Пока она проигрываланебольшие суммы, муж был даже доволен — она меньше надоедала ему, позволялажить своей собственной жизнью. Но когда проигрыши стали расти с угрожающейбыстротой, отношения с мужем стали очень напряженными. В последний же раз онапроиграла так много, что не посмела даже заикнуться об этой сумме. Тогда-то онаи вспомнила об отцовской камее.., это разом решило бы все ее проблемы. Тогда жеона навела справки и выяснила, что в городе существует человек, специализирующийсяна подобных операциях. Когда же она узнала, что этот человек — Леня Марков, еедавний возлюбленный, Беата решила, что судьба наконец-то ей улыбнулась. Стараялюбовь не ржавеет…
И действительно, Леня охотно пошел ей навстречу, провернул всеочень ловко и за небольшие деньги. Еще бы, старая любовь не ржавеет. Камея былауже у Беаты в руках, больше того, она нашла покупателя… Но тут-то все и пошлонаперекосяк! И теперь может закончиться для нее просто ужасно…
Вспомнив о Лене, Беата подумала, что он — тот единственныйчеловек, который может ей помочь. И не только может, но и захочет Старая любовьне ржавеет… Но для того чтобы выкрутиться, необходимо по крайней мере одно —спрятать камею. Ведь если ее найдут люди Костоломова — надеяться будет не начто.
Беата из-под полуприкрытых век оглядела своих попутчиков. Нанее никто не смотрел. Она беззвучно подняла правую руку, запустила ее под шубу,нащупала потайной кармашек, в котором прятала коробочку с драгоценностьюСтараясь не привлекать к себе внимание, даже не дыша, она высвободила руку иодним ловким движением засунула коробочку с камеей под чехол сидения.
Затолкав ее как можно глубже, перевела дыхание и замерла,краем глаза следя за дорогой.
Джип подъехал к особняку Костоломова, обогнул его и остановилсявозле заднего крыльца. Мужчины вышли, открыли дверь со стороны Беаты и грубовыволокли ее наружу.
Втащили в дом и, подгоняя грубыми толчками, повели подлинному ярко освещенному коридору.
Костоломов сидел за широким письменным столом и не поднималвзгляда от каких-то бумаг. Охранники остановились в дверях и молча ждали, когдахозяин обратит на них внимание.
— Ну что, — неприязненно проговорил он наконец,по-прежнему не поднимая глаз, всех упустили? И Зайковского, и даже старикаадвоката? Кого я держу! Это называется профессионалы! Да вам в детском садунадо работать массовиками-затейниками! И то только в младшей группе!
— Шеф, — негромко прервал хозяина начальникохраны, — посмотрите, кого мы привезли. Она была сегодня на вокзале.
Костоломов удивленно уставился на Беату, и на его лице одноза другим сменилось несколько выражений, начиная от удивления и даже недоуменияи кончая насмешливой улыбкой.
— Так ты считаешь… — проговорил он, повернувшись кбровастому.
— Я не верю в совпадения, — отозвался охранник.
— Я тоже не верю, — поддержал его Костоломов инаконец обратился к Беате:
— Здравствуй, Беата, рад тебя видеть.
— Иван, ваши люди привезли меня силой зачастилаженщина. — Я требовала, чтобы они меня отпустили, но…
— Значит, это ты организовала! — прервал ееКостоломов, — Ну что ж, тебя можно понять. Значит, это не только деньги,но еще и месть…
— Я не понимаю, о чем вы говорите! — Беатавыпрямилась и гордо вскинула подбородок.
— Вот только не надо этого! — брезгливо скривилсяИван. — Не разыгрывай здесь партизанку на допросе, это неактуально! Все тыпрекрасно понимаешь! Отдай камею — и я тебя отпущу!
— Какую еще камею?
Камею Медичи. Камею твоего отца.
Я ничего о ней не знаю!
Значит, ты не выйдешь из этого дома. Произнеся эти слова,Костоломов опустил глаза, как будто снова погрузившись в бумаги.
— Значит, ты меня похитил? Но ведь мы не в Чечне, не наКавказе…
— А какая разница? — проговорил Иваннасмешливо. — Ты что, думаешь, тебя кто-нибудь будет искать? Да ты никомуне нужна! Собственный муж только вздохнет с облегчением!
— Это не правда!
— Правда, и ты это прекрасно знаешь. Кроме того, никтоне видел, как ты сюда вошла, значит, здесь тебя искать никто не будет. Так чтоединственный твой шанс на спасение вернуть камею.
«Вот уж в этом случае у меня точно не будет никакихшансов», — обреченно подумала женщина.
Шеф, — подал голос бровастый охранник, — что яподумал… Раз она была на вокзале, может быть, камея при ней?
