— Да, — сказала я, ища хоть какую — то ясность, — Если он не захочет, чтобы я была там, тогда я уйду. Но он всегда был моим другом в первую очередь. Если бы кто — то другой прошел через то, что он сделал сегодня, я бы хотела, чтобы они знали, что я буду рядом, если они захотят поговорить.
Она просто кивнула.
— Наша дверь всегда открыта для тебя, дорогая.
— Спасибо. Спокойной ночи.
Я бродила по дороге в пижаме и сандалиях. Мои волосы были убраны в беспорядочный хвост. Если вдруг Пит привезет домой какой-нибудь горячий кусочек, я буду выглядеть очень хорошо…Нет. На его маленьком крыльце не было ни одного стула. Надо было взять с собой подушку. Вместо этого я села на сухую верхнюю ступеньку, прислонившись к перилам, чтобы устроиться поудобнее. Возможно, это было глупо. Моя жизнь была так полна удивления. В основном я задавалась вопросом, какого черта я делаю. Наверное, в конце концов, можно было делать только то, что казалось правильным. То, что, как ты надеешься, кто — то сделает для тебя.
В конце концов, свет в доме папы и Шанти погас. Только тусклый свет на крыльце остался светить для меня. Остались только я, ночь и мои добрые намерения. Этого должно было быть достаточно.
Спустя несколько часов я проснулась от того, что меня подняли сильные руки.
— Спокойно, красавица. Это всего лишь я.
— Пит?
— Я должен был подумать о том, чтобы дать тебе ключи от дома, — сказал он, занося меня внутрь. У меня болели конечности, ведь я уснула на лестнице, но его знакомый запах, тепло его тела — все это было слишком приятно. Единственным источником света была лампа на тумбочке, которая мягко светилась, отбрасывая тени на его красивое лицо.
— Который час? — спросила я, мой вялый разум медленно просыпался.
— Немного за одиннадцать, — его голос был низким, с грохотом в груди. Но он был ясным, и он крепко держал меня. Он не пил, несмотря на наши с Шанти опасения, — Прости, что оставил тебя там ждать.
— Это не твоя вина. Я хотела убедиться, что с тобой все в порядке.
— Правда? — он действительно выглядел удивленным, — Тебе не нужно было этого делать. Я в порядке. Все хорошо.
— Он твой отец.
— Да, но он дерьмовый отец. Мне давно пора было порвать с ним отношения, — сказал он, осторожно укладывая меня на свободную кровать.
Я переместилась в сидячее положение, держа руку на его руке. Он сел на край кровати рядом со мной, его взгляд был усталым. Казалось, в его глазах затаилась обида молодого парня в сочетании с сожалением мужчины. Мое сердце болело за него. Долгое время он смотрел на меня. И тогда мир показался мне очень маленьким — только я и он остались наедине в ночи.
— Мне нужно было кое-что обдумать, — сказал он наконец, — Пошел на пляж и немного погулял, пытаясь проветрить голову.
Я просто кивнула, пытаясь сдержать зевоту.
— Я позвонил Крисси и рассказал ей, что случилось. Она извинилась, — он потер челюсть, — Моя сестра все еще думает, что однажды она пробьет весь лед и у нее наконец — то будет отец, которого стоит знать. Она думала, что он будет рад услышать, что у нас будет ребенок.
— Ах.
— Да, — его взгляд упал на мою фигуру, — У тебя небольшой животик, Адель.
— Это может быть торт, но я предпочитаю верить, что это ребенок.
Его улыбка была короткой. Не более, чем мерцание.
— Ты устала. Я должен дать тебе поспать.
— Все в порядке, — я взяла его руку, поиграла с его пальцами, — Я здесь для тебя, если ты этого хочешь, Пит. Я имею в виду, не секс. Я не… мы еще не дошли до этого. Но, знаешь…
— Знаю, — его рука обвилась вокруг моей шеи, притягивая меня для быстрого поцелуя, — Я рад, что ты здесь. В конце очень дерьмового дня увидеть твое лицо — это именно то, что мне нужно.
Я улыбнулась.
— Никакого секса, но ты не будешь против, если я посплю здесь с тобой сегодня ночью?
— Конечно, — я поерзала на кровати, устраиваясь поудобнее.
Тем временем он пошел и закрыл входную дверь, выключил свет. Проявив небывалую силу, я не стала смотреть, как он снимает ботинки и раздевается до трусов.
Они были серыми. Ладно, я могла подглядеть.
Матрас прогнулся, и он устроился рядом со мной. Я потянулась к его руке, просунув ее под подол моей майки, к моему животу. Когда его рука находилась на мне, все казалось более спокойным. Он был здесь. С ним все было в порядке. Или будет.
— Забавно, — сказал он, его голос был низким в темноте, — Ты думаешь, что справился со всем этим, что ты в порядке. Но это как будто сидит у тебя в мозгу, влияет на то, как ты смотришь на вещи, как ты живешь.
Я погладила тыльную сторону его руки в знак молчаливой поддержки.
— Я думал, что умнее, сильнее. Чертовски ненавижу, что позволил этому случиться.
— Отношения с родителями — сложная штука.
Он фыркнул.
— Да, это так.
— Когда ты маленький и беспомощный, ты так сильно полагаешься на кого-то, нуждаешься в нем, — сказала я, — Я имею в виду, что все иногда оступаются. Мы всего лишь люди. Но некоторые люди, как твой отец, как будто даже не пытаются. Они не хотят.
Его большой палец провел по моей коже.
— С нашим ребенком такого не случится, красавица.
— Я знаю.
— Пора забыть об этом, — сказал он, перекатываясь на бок и заменяя одну руку другой, — Я просто… так устал от этого. С тем, чтобы он был хоть какой — то частью моей жизни. Нашей жизни. Я много думал сегодня.
— Да?
— Я знаю, что не очень — то поддерживал твой план: ты получаешь свою собственную квартиру, мы просто встречаемся, — он улыбнулся, — Но если ты хочешь, чтобы все было именно так, то я не против. Мы выясняем отношения, двигаемся к чему — то.
Я улыбнулась.
— Хорошо. Это здорово.
Белизна его зубов, когда он улыбнулся мне в ответ, была хорошо видна при слабом освещении. И я надеялась, что он больше не разобьет мое сердце. Что он знает, что делает сейчас, чего хочет. Но только время покажет.
— Мне очень нравится этот цвет на тебе, дорогая. Это очень красивое платье.
— Спасибо.
— Вот так. Идеально, — Шанти отступила назад, изучая мою прическу. Потому что, конечно, эта женщина была безумно хороша с волосами, как и со всем остальным.
Это был субботний вечер, и я готовилась в их с папой доме. Все это было частью официального плана. Несмотря на нервы, мои руки не дрожали, и я не сильно вспотела. Слава Богу.
— Ты потрясающая, — сказала я, — Мне это нравится.
Она улыбнулась.
— Ты надерёшь Питеру задницу.
