атрибутов представить отца в этом помещении было попросту невозможно.
Дмитрий Романов поднял глаза от бумаг и мрачно посмотрел на наследника престола:
— Когда в прошлый раз ты заходил с «идейкой», мне пришлось раскошелиться на новогодний бал для малолеток, — не слишком довольным тоном произнес император.
— Почему же малолеток? Все совершеннолетние, — совершенно искренне возмутился цесаревич, садясь напротив отца.
— Совершеннолетие, Ваня, это не признак наличия ума. Почивший княжич Долгоруков тому яркое доказательство, — откладывая бумаги, произнес государь. — Итак?
— Я читал доклад Голицына и комментарии Толстого к нему, — протягивая руку к соломке, но тут же получив по ладони от отца, заговорил Иван. — И вот, о чем подумал. К нашим традиционным внешним врагам в этот раз добавились слишком резвые враги внутренние. С первым все понятно, мы всему миру от зарождения цивилизации как кость в горле. Со вторыми непрозрачно — ты никого не обижал, мой дед никого не обижал, значит, есть какая-то внешняя мотивация.
— Ни одна революция, сынок, не делается на личные средства, — усмехнулся Дмитрий Алексеевич.
— Это понятно, — кивнул Иван. — Но я подумал вот о чем. И первые, и вторые слишком хорошо знают нашу структуру и привычную схему работы. Одни в силу исторических традиций, вторые — потому что живут с нами под одной крышей. И ловить за хвост тех, кто сидит с тобой за одним столом каждый день из века в век, задача со звездочкой.
— Ты пришел меня пораздражать этим? — вскинув бровь, недовольно перебил своего наследника император. — Я и без сопливых в курсе, что происходит.
— Я не договорил, — мягко возразил юноша, хотя глаза полыхнули чисто романовским гневом.
— Ну, что же, договаривай, — нехотя произнес Дмитрий Романов.
— Система сейчас в равновесии. И равновесие довольно прочное, поскольку все участники знают свои роли досконально, — продолжил мысль цесаревич. — И я подумал, а что если ввести новый несистемный элемент?
Намек Его Величество уловил мгновенно.
— Ты своему «несистемному элементу» титул уже предлагал дважды, если я не ошибаюсь. Без титула его сожрут, — покачал головой император, после чего подумал и добавил: — С титулом, впрочем, тоже.
— Титул здесь вообще не нужен… — медленно произнес Иван, не сводя взгляда с государя. — По крайней мере, не сейчас. Нужна новая структура, которая будет чем-то средним между всеми имеющимися под твоей рукой. Помесь ребят Лютого и Серова. Какой-нибудь особый отдел.
— Потешный полк? — приподнял брови Дмитрий Алексеевич.
Иван кивнул, а император откинулся в кресле с задумчивым видом. На то, чтобы государь все обдумал, ушло не меньше минуты. Цесаревич за это время умудрился выкрасть соломку из блюдца.
— Это интересно, — наконец принял решение император.
— Молодой пацан, фаворит власти, идет на службу государю развлекать наследника трона, — решил развернуть свою мысль Иван. — Набирает в свою команду каких-нибудь неброских людей из простолюдинов и отрабатывает офицерский паек, катаясь с цесаревичем по кабакам и актрисам. Собутыльник и телохранитель в одном лице с развеселой группой сопровождения, цыганами и медведями. Кто воспримет это серьезно? Никто. А что ты не воспринимаешь серьезно, в том не видишь для себя угрозы. И на этом очень легко погореть.
Император прищурился, рассматривая собственного сына. Гениален, весь в отца. Юн и дерзок. Если продолжит в том же духе, при нем империю будет ждать расцвет.
Но тут главное не перехвалить.
— И ты так в нем уверен? — с неприкрытым сомнением в голосе проговорил Дмитрий Алексеевич.
— Как в себе, — спокойно ответил цесаревич.
— История знает много случаев, когда самые преданные союзники обращались в непримиримых врагов, — с тяжелым вздохом произнес император. — Не боишься ошибиться, доверившись этому человеку?
— Я доверяю ему, как себе, — выдержав пристальный взгляд отца, повторил наследник.
Его Величество еще немного пораздумал над словами сына, но, наконец, решил:
— Ну, хорошо, пробуй, — произнес он, а после короткой паузы добавил: — Но финансироваться этот балаган будет уже из твоей казны.
— До первого трофея, отец, — широко улыбнулся Иван. — До первого трофея.
Глава 25
Императорский Московский Университет, Александр Мирный
Если сложить две моих жизни, то общий возраст у меня прямо-таки почтенный. Не сотня, конечно, но оптимистично приближающаяся к ней цифра.
Так вот, делать скучное домашнее задание, когда ты воюешь почти век, просто максимально уныло. К сожалению, это была обязательная часть программы получения корочки, открывающей дальнейший карьерный рост. Так как и в этом мире без высшего образования тоже придется очень быстро упереться в потолок. К счастью, у меня был неугомонный сосед, который и нарушил мое не очень искреннее стремление к знаниям.
— Привет, — поздоровался Иван, постучав по косяку открытой в мою комнату двери.
— Привет, — кивнул я, отрываясь от списка вопросов к зачету.
— Я с новостями, — наследник престола плюхнулся на свободный стул. — И как ты догадываешься, новости так себе.
— Ну, — вздохнул я, откладывая конспект, — если мы не объявили войну всем соседям вдоль границ, то вряд ли ты меня опечалишь.
Цесаревич фыркнул:
— Пока нет, хотя некоторые очень напрашиваются, — парень помедлил, словно собирался с духом, а после сказал: — Нашелся куратор наемников, что похитили Василису.
— Но? — подтолкнул я замолчавшего товарища.
— Но он уже ничего нам не расскажет, — с сожалением закончил Иван. — На наше посольство в Британии напали, и куратор был среди нападавших. По иронии судьбы ниточку от куратора к заказчику оборвала боярышня Румянцева с помощью прикроватного светильника, весьма результативно размозжив череп мужику.
Я округлил глаза:
— А девчонка-то не промах!
— Жить захочешь — не так раскорячишься, — усмехнулся цесаревич. — Но согласен, Румянцева интересная девица. Перспективная.
Я кивнул, понимая, что девчонке теперь определенно светит служба на благо родины. Но, может быть, это и не плохо — государь заботится о своих людях, и никакой очередной Распутин не обидит сиротку.
— Честно признаться, шансов на то, что вы бы этого пациента приняли живым, не было никаких, — проговорил я, возвращаясь к теме разговора. — Наши ребята при нападении на нашей территории, как правило, сначала стреляют, а потом спрашивают: «Кто?». Не Румянцева, так кто-нибудь из силовиков бы его пристрелил, — усмехнулся я. — Но тут, конечно, недоработочка, Твое Высочество. Такого языка упустили.
— Так говоришь, словно ты бы мог сделать лучше, — улыбнулся Иван той хитрой улыбкой, с которой начинаются все неинтересные приключения.
— Ой, вот только не начинай, — отмахнулся я.
— Я еще даже ничего не сказал, — пожал плечами Иван, изображая обиду. — Но хозяина наемников мы не поймали, так что, может, тебе тоже стоит обзавестись охраной?
— Ты еще предложи ходить и оглядываться, — оскалился я. — Нет уж, я лучше навещу весь местный аристократический бомонд и сделаю внушения. Глядишь, еще чего-нибудь интересненького найду, как у Распутиных.
— Алекс, у тебя нет права на насилие, — прищурился Иван. — Это монополия государства. И если в случае с Распутиным на твой визит закрыли
