Книга Верь мне, Ворон! - Kass2010

— Нет, тут что-то другое, и мне оно попадалось, когда я искала информацию о крестражах, вот только где и что именно — не помню. Крестраж — это не самостоятельная личность, он только филактерия души, заключённая в сосуд. Тот дневник в школе, с которым общалась Гарриет, тоже был странным. Мне кажется, не только Лорд над ним поработал. Он был больше похож на этот странный портрет Альбуса, чем, скажем, на крестраж в медальоне или диадеме. Надо показать Марволо мои воспоминания о его дневнике и спросить, что за чары он использовал для такого «оживления» крестража. А вот если он скажет, что ничего такого не делал, тогда…

— Тогда тебе нужно будет очень постараться вспомнить, где ты читала про такую посмертную активность и что она из себя представляет. И я бы тоже посмотрел эти воспоминания. «Марволо» Лорд разрешил называть себя мне, а не тебе.

— Мне или тебе — какая разница? Считай, мы с тобой как одно целое. А насчёт воспоминаний — нет проблем, я вечером вытяну, ты утром возьми их и посмотрите вместе, уж Омут у Малфоев всяко есть.

***

— Ты виски прихватил, на случай появления Хагрида? — уточнила по дороге от Хогсмида к Хогвартсу Ригель.

— Взял, но надеюсь, что он нас не заметит.

Гробница Дамблдора выглядела так же, как и в день его похорон, которые тут же вспомнились обоим магам.

— Ты не считаешь, что идея захоронения волшебника на территории школы вообще-то не так уж и хороша? — спросила Ригель у Северуса.

— Плохая идея, конечно. Но вышел казус — у Дамблдоров не оказалось собственного некрополя. Его отец умер в Азкабане, трупы оттуда не выдают, хоронят на месте. Мать и сестру похоронили на кладбище в Годриковой Лощине, неподалеку от Поттеров, которые непонятно что там делают, когда им место в некрополе Поттер-мэнора. Но к этому мы вернёмся. Там банально не оказалось достаточно места. Хоронить его с более старшими предками в Насыпном Нагорье? Там не кладбище, а так, одно название. Для пафосного захоронения точно неподходящее. А я так понял, что Альбус подробно расписал свои похороны и даже приложил эскиз этой вот гробницы и сам указал, не предложил, а именно указал, что его следует похоронить на территории школы.

— Надо, когда всё закончится, подумать, куда его перенести, — задумчиво сказала Ригель.

— Если всё закончится нормально, возможно, и думать не придётся, народ сам выкинет его отсюда куда подальше, — ответил Северус, снимая заклинанием тяжёлую крышку саркофага и осторожно опуская её на траву. — Можем наблюдать яркую картину подтверждения того, что к святым после смерти Альбус причислен не был.

— Да уж, это точно, — подтвердила Ригель, заглядывая внутрь гробницы и наблюдая характерную для прошедшего времени степень разложения тела директора.

Бузинная палочка лежала у него на груди, меж положенных одна на другую рук.

— Ты перчатки взял? — почему-то шёпотом спросила девушка у зельевара. — Как-то мне не хочется пока её касаться собственной кожей, да и трупа Альбуса тоже.

— Я без них из дома не выхожу, — хмыкнул Северус и извлёк из своей необъятной мантии не только перчатки, но ещё и обычный маггловский полиэтиленовый пакет с логотипом «Tesco».

— Ты собираешься положить Бузинную палочку в это? — ужаснулась Ригель.

— А ты предлагаешь мне сунуть её в карман грязной? Или наколдовать мешочек из золотой парчи? Полиэтилен, усиленный чарами неразрушимости, очень хорошо защитит нас от трупного яда, остатков жизнедеятельности разного рода бактерий и их самих.

— Альбус бы расстроился, узнав, что его палочку сунули в пакет из-под картошки.

— Не было в нём никакой картошки! — огрызнулся Северус. — Это совершенно новый пакет. А на чувства Альбуса мне глубоко плевать, и тебе кстати, тоже — или я чего-то не знаю?

— И правда, чего это я? Дай перчатки, я сама её достану!

— Нет, доставать буду я. Вдруг, как только ты к ней прикоснёшься, то на месте превратишься в какого-нибудь Жнеца? Или Бледная Госпожа сойдёт сюда к нам? Да мало ли что может произойти при обретении третьего дара Смерти. Так что ты пока её лучше не трогай, — Северус нагнулся и выдернул палочку, зажатую руками директора, потряс ею в воздухе, положил в пакет, который скатал вокруг неё трубочкой, наложил какое-то заклинание и сунул в карман мантии.

— Крышку вернёшь на место или опять мне её левитировать? — спросил зельевар у Ригель.

— Давай я, а то уже темнеет вовсю. Надо успеть поесть, чтобы там в рот ничего не тянуть.

— Дома поешь, после собрания, — резко оборвал планы молодой ведьмы Северус. — Сейчас дойдём до опушки леса, я там обернусь, и ты дальше пойдёшь уже с вороном. Кто знает, не следят ли они за дорогой в Хогвартс.

***

Ригель не сразу и вспомнила, где в Хогсмиде находится эта «Кабанья голова», даже спросила туда дорогу у какого-то волшебника. Тот, оглядев девушку и отметив её дорогую одежду, приличный внешний вид и вежливость, попробовал отговорить Ригель от визита в это «заведение не с самой лучшей репутацией, где приличным молодым ведьмам точно не место». Пришлось грустно улыбнуться и сообщить, что у неё там назначена встреча, потому визита туда, увы, не избежать. Волшебник вызвался немного проводить Ригель, беседуя с ней о житейских пустяках, и, когда паб стал виден, он указал на него и отправился по своим делам. Дорога с разговором заняла чуть больше времени, чем планировала Ригель, потому она, видимо, вошла в «Кабанью голову» последней из приглашённых, так как за ней дверь захлопнулась и запечаталась чарами.

— Гарриет — это ты? — недоверчиво произнесла Гермиона, глядя на красивую, ухоженную, элегантно и дорого одетую девушку, с большим вороном на плече.

— Да, Герми, это я. А что, не похожа?

— Вот теперь, когда ты заговорила, стала похожа. А что за ужас у тебя на плече?

— Это не ужас, это мой новый фамильяр. Его зовут Север. Он сейчас везде со мной, чтобы наша связь как следует закрепилась, так что придётся его потерпеть.

—Гарриет, дорогая! — подскочил к Ригель нахальный Рон Уизли, явно собираясь заключить её в свои крепкие объятья, но девушка быстро увернулась, а ворон успел больно клюнуть Рона в руку, которую он тянул к ней.

— Мне больно! Что творит твоя птица! — обиженно крикнул Рон.