Книга Полет Пустельги - Сергей Дмитриевич Трифонов

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95

Меркулов действительно так считал: этой кашей занимаются Берия и Абакумов. У Берии в НКВД есть Главное управление внешней разведки, Главное управление по делам военнопленных и интернированных, а в нем — оперативное управление, чекистское подразделение, подчиненное Наркомату госбезопасности, то есть ему, Меркулову. Наркомат госбезопасности отвечает за чекистскую работу на территории СССР, где у него имеются территориальные управления. Деятельность за границей в его компетенцию не входит. Так чего же вылезать? «Я лучше послушаю, — думал Меркулов. — Дадут команду, исполню. Не дадут, своих дел хватит».

— Медленно. Очень медленно работают смершевцы Жукова. — Сталин говорил тихим, но хорошо им знакомым звенящим недовольством голосом. Он раскурил трубку, и, ни на кого не глядя, продолжал:

— Завтра Жуков подпишет акт о полной и безоговорочной капитуляции Германии. Что он скажет союзникам? Где Гитлер? Где Геббельс? Где Борман, Кальтенбруннер, Мюллер? Почему пресса союзников полна информацией о них, о Гиммлере, о Геринге? — Он взял со своего стола и небрежно бросил между Берией и Абакумовым свежие номера «Washington post» и «Guardian», с прикрепленными к ним листами переводов. — Из информации товарища Абакумова бесспорными являются только факты гибели генералов Кребса, Бургдорфа и детей Геббельсов. Может быть, товарищ Абакумов, у вас кадры слабые? Или людей не хватает? Почему же вы тогда ни разу не ставили перед Верховным командованием вопрос об укреплении Смерша?

Сталин вцепился глазами в Абакумова. Но тот уловил еле заметное потепление в голосе Верховного. Да и взгляд уже был не таким колючим. Абакумов поднялся и по-военному четко, без видимого страха, глядя прямо в глаза, доложил:

— Людей достаточно, товарищ Сталин. Кадры опытные. Работают день и ночь. Но характер работы для них новый, необычный. И объемы поиска колоссальные. Многие важные свидетели скрылись в американской и британской зонах оккупации. Многие ушли в подполье. Считаю, слишком мало времени было у нас. Требуются сотни, если не тысячи допросов, опознаний, экспертиз. Уверяю вас, к концу мая мы доложим вам результаты.

Сталин кивнул головой, разрешив Абакумову сесть. Берия бросил быстрый взгляд на генерала, подумав: «Сталин любит этого проходимца за военную стать, да за глотку луженую. Хотя от армии у него только фасад. Да он и в армии никогда не служил. И зачем я его в сорок третьем году рекомендовал на этот пост? Ведь когда работал моим замом, шелковым был. Вот и оплохнулся я, веря, что шелковым и останется. А он крылышки расправил и думает, высоко взлетел. Ну, мы еще поглядим, куда этот ворон долетит. Я его на землю-то опущу».

Сталин обратился к Берии и Меркулову:

— Что скажут товарищи наркомы на обещание генерала Абакумова?

Берия не встал. Помолчав, он положил левую руку на спинку стула, сел вполоборота к Сталину, заговорил, растягивая слова:

— Товарищу Абакумову виднее, товарищ Сталин. Помощи он не просит. Следовательно, уверен в своих силах. А вот уверен ли товарищ Абакумов в надежности своих кадров в Берлине? — он поглядел на генерала чуть ли не любящими глазами. Абакумов вспыхнул, но промолчал. — Люди устали. Соблазнов много.

Сталин пропустил мимо ушей ехидное замечание Берии и спросил наркома госбезопасности:

— Что скажет товарищ Меркулов?

Тот вскочил и выпалил:

— Согласен, товарищ Сталин.

— С кем и с чем? — Сталин поморщился.

— С вами, товарищ Сталин, — поглядел на улыбавшегося Берию и добавил: — И с товарищем Берия, — бросил косой взгляд на Абакумова, — и с товарищем Абакумовым. — Он вытер платком вспотевшие лоб и шею.

— Болван, — тихо вымолвил Сталин в сторону. Берия только развел руками, давая понять, что, конечно, болван. Но свой болван. И преданный, как собака. Да еще поэт, писатель, драматург и кинорежиссер. Что с него взять.

Сталин отвернулся к окну и бросил через плечо:

— Все свободны.

Берия выходил последним, чуть задержался, прикрыл за Абакумовым и Меркуловым дверь в надежде, что его оставят. Сталин, не оборачиваясь, позвал:

— Подойди.

Берия подошел к окну.

— Лаврентий, — Сталин перешел на грузинский, — мы не можем больше ждать, подключай своих людей. Но формально я дал Абакумову срок до конца мая.

— Я уже распорядился, чтобы Серов сформировал розыскные группы в каждом оперотделе НКВД Берлина. Они начали работать, товарищ Сталин.

— Смотри, Лаврентий, не наломай дров. Жуков и Абакумов могут обидеться. Армия сегодня сильна, как никогда. У генералов гонору много. Победители!

— Это плохо, товарищ Сталин. И для партии, и для государства. Во всем мире генералы знают свое место, нос в политику не суют. Наши зарвались. Жуков на меня, заместителя председателя Совнаркома и народного комиссара, голос повышает. Хочет, говорит по телефону, не хочет, велит не соединять со мной. Из Германии генералы эшелоны барахла вывозят. Каганович так и говорит: «генеральские эшелоны». Не брезгуют ничем — ни мебелью, ни посудой, ни бельем. Про Абакумова я вообще не говорю. Он не только себя, но и всех своих любовниц обеспечивает.

Сталин насупился. Отвернулся, сел в кресло.

— Вот и займитесь этими «генеральскими эшелонами». Но пока тихо. Накапливайте информацию. Пройдет победная эйфория, покажем всему народу, чем генералы занимались. — Сталин вновь раскурил трубку. Протянул папиросы Берии. Тот тоже закурил. — Абакумова не трогай. Я уже тебя предупреждал. Он, единственный, из твоих, кстати, выдвиженцев, кто сумел за два года из никчемной массы ваших особистов, что-то подобное военной контрразведки сделать. И очень эффективно работала эта контрразведка. И ты это, Лаврентий, прекрасно знаешь.

Берия решил попробовать пойти ва-банк:

— Не верю я ему. Затевает он что-то. Не ведет ли он, товарищ Сталин, двойную игру. По нашим сведениям его люди в Берлине, в Вене, в Праге усилили контакты с разведкой и контрразведкой союзников. Генерал Вадис с американцами и англичанами проводит какие-то секретные встречи. Хотя, конечно, поживем, увидим.

— Не зарывайся, Лаврентий. Увидит тот, кто доживет.

Берия почувствовал, что перегнул палку и испугался. Последние слова Сталина касались его. «Неужели Сталину я стал не нужен? Неужели он поставил на Абакумова? Ну нет, дорогой генерал. Мы еще поглядим, кто доживет». Голос Сталина зазвучал миролюбивее:

— Серова не загружай. Пусть занимается налаживанием германской администрации, создает полицию. Кому собираешься поручить расследование?

— Кобулову, товарищ Сталин, — не раздумывая, ответил Берия.

Сталин удивленно повел бровью. Берия заметил и уточнил:

— Младшему Кобулову, Амаяку[25], товарищ Сталин.

— Справится? Или как до войны в Берлине? Ведь тогда, подлец, практически всю резидентуру нашу погубил.

— А куда ему деваться? Не вечно же ему в

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95