Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
солнцем, тупица)
Крейн алчно пялился на меня. Сейчас он выглядел почти человеком, и только зыбкие обрывки теней еще липли к его коже, словно паутина.
– Тебе понятно, не так ли? Мы одни здесь, в лесу, ты и я, и тебе не спастись.
И тело, и лицо болели после побоев Дидерика Смита, и я ужасно, ужасно устала от всего, что видела и слышала. Какой-то части меня даже хотелось сдаться, сдаться, потому что надежды на победу не было никакой.
Но потом я снова посмотрела на Крейна и увидела в его глазах такую непоколебимую уверенность, что мне сразу захотелось вырвать ее с корнем. Захотелось причинить ему боль, заставить страдать.
Вот что почувствовал Бром, увидев самодовольную физиономию школьного учителя, увидев твердую уверенность Крейна в победе в борьбе за сердце Катрины.
И я не могла винить Брома, правда не могла. Что делать мужчине, столкнувшемуся с таким самодовольством? Изобразить Всадника было вполне даже милосердно.
Крейн был уверен, что победит. А я не могла ему этого позволить.
И я, вскинув руку, вонзила ногти (ломаные, грязные, Катрина обязательно бы сказала, что ходить с такими ногтями абсолютно недопустимо) в щеку Крейна, просто чтобы посмотреть, могу ли хоть как-то навредить ему, и провела, сдирая кожу. Потекла кровь. Может, потому, что он почти уже стал человеком? Или потому, что кровь моего отца питала его и теперь привязала физическую сущность Крейна к моей?
Он вскрикнул (как птица, он всегда казался мне птицей) и потрясенно зажал рану ладонью. А я кинулась бежать, не дожидаясь того, что будет дальше. Важнее всего сейчас было убраться от него подальше, оказаться вне его досягаемости. Петляя между деревьями, я вломилась в подлесок.
Прикасавшиеся к чудовищу пальцы жгло, я посмотрела на них – и едва не окаменела от ужаса, но, сглотнув, заставила себя бежать дальше.
Кончики трех пальцев сгорели напрочь, ногти оплавились, кожа и подкожный жир капали, как вода, с обнажившихся костей. Боль вдруг стала невыносимой, как будто я сунула руку в огонь. Никогда в жизни я не испытывала такой боли. Я даже прикусила губу, чтобы не завопить.
Прекратится ли это, металось в голове. Или сначала расплавятся пальцы, потом рука, и плечо, и грудь, и сердце?
Мне показалось, что где-то опять застучали копыта. Пускай это было всего лишь желание, детская надежда, но этот стук стал моим талисманом, и я побежала навстречу ему. Позади громко топал бросившийся в погоню Крейн.
У него снова есть тело. Не знаю как, но ему можно причинить боль. Я сделала ему больно. Но если ему можно сделать больно, то его можно и убить.
О том, чтобы еще раз прикоснуться к нему, не могло быть и речи. На свою левую руку я боялась даже взглянуть. Остатки кожи на трех пальцах покалывало, хотя невыносимое жжение унялось. Я передернулась, услышав тихое постукивание костей, сталкивающихся друг с другом.
Все-таки я заставила себя посмотреть, что там. Плоть больше не таяла. Часть трех пальцев, от кончиков до вторых фаланг, оказалась сожжена. По обнаженным мышцам на голые косточки стекала кровь. Если я выживу, моя рука никогда уже не будет прежней.
Но ты сперва выживи. Поищи оружие.
Камень был бы бесполезен. Я могла метнуть его во врага, но могла ведь и промахнуться. Глаза заплыли так, что толком не прицелишься, и оплавленным пальцам трудно было доверять.
Нужно что-то другое, что-то длинное и крепкое.
Сучьев вокруг валялось полно, но в основном это был трухлявый валежник.
Стук копыт сделался громче. Я понимала, что это всего лишь воображение, что я, возможно, сошла с ума от боли и ужаса, но все равно слышала этот стук.
Не слушай. Он не настоящий.
Значит, мне надо было найти длинный сук, достаточно тяжелый, чтобы им можно было оглушить. Я не собиралась убивать Крейна, да в нынешнем состоянии это и не представлялось возможным. Моей единственной целью было остановить его, чтобы убежать. Прикасаться к нему больше не следовало. Пускай он и выглядел сейчас человеком, плоть его была ядовитой, она убивала.
Ядовита. Отравлена Шулером де Яагером, отравлена ненавистью и завистью.
Крейн ломился сквозь заросли, абсолютно забыв о грациозно-бесшумном парении. Я выскочила на маленькую поляну и остановилась на миг, пытаясь сориентироваться. Если на самом деле я все больше и больше углублялась в чащу, то для меня все было потеряно.
И тут я снова услышала топот копыт скачущей галопом лошади, и наконец-то осознала, что стук этот раздается не в моей голове. Кто-то приближался.
Всадник.
Кровь моя вскипела от одной лишь мысли о нем.
Крейн рвался ко мне. И Всадник приближался. Еще несколько секунд, ликовала я, и они встретятся, столкнутся – и Всадник одержит победу. Несомненно. Крейн боится Всадника. Я улыбнулась, радуясь тому, что Всадник на моей стороне.
Но Крейн сказал, что Всадник никогда не показывается при свете дня. Значит, это не может быть он.
Я мотнула головой, отгоняя сомнения. Это он. Должен быть он.
Не мешкая, я ринулась к ближайшему дереву, намереваясь понаблюдать за битвой сверху. Карабкаться оказалось сложнее обычного – с поврежденной рукой, ослепшим глазом и общим ощущением, будто меня переехала груженая телега. Но мне все же удалось добраться до надежной ветви.
Не успела я толком устроиться, как услышала голос:
– Бен! Бен!
О нет. Нет. Нет. Нет.
– Бен! Ты меня слышишь? Бен?
Только не он. Только не сейчас.
– Бен! Если ты здесь, откликнись!
– Нет, – простонала я. – Опа, нет!
Я слезла с дерева – ну, честно говоря, почти что свалилась из-за спешки и утративших ловкость оплавленных пальцев.
– Бен!
Он был уже близко. Слишком близко. А я не хотела, чтобы он оказался там же, где Крейн!
Секунду спустя Бром вылетел из-за деревьев, рванул поводья и остановил Донара в нескольких шагах от меня.
– Бен!
Глаза его потрясенно расширились, когда он увидел, в каком я состоянии.
Я ужасно боялась за него, я хотела, чтобы он поскорее убрался отсюда, но все равно кинулась к нему и крепко обняла его.
– Мой Бен, – пробормотал он, тоже обнимая меня. – Мой мальчик.
И я стиснула его еще крепче, потому что Бром всегда понимал тайную тоску моего сердца. Что бы он ни говорил раньше, Бром знал. Знал, кто я на самом деле.
А потом из зарослей выломился Крейн, и они увидели друг друга впервые за тридцать лет.
– Ты! – взвыл Крейн. Лицо его исказила такая смесь ярости и радости, что мне захотелось немедленно схватить Брома за руку и
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
