— Диан, это следователь по делу Кирилла Цепова. Он будет только слушать и делать некоторые записи. Вопросы тебе буду задавать я, ты не против?.
Я снова киваю, и она продолжает.
— Я знаю, что тебе будет трудно говорить об этом, но нам очень важно получить от тебя показания.
Я делаю поверхностный вдох, но воздух с трудом наполняет мои легкие.
— Хорошо, задавайте свои вопросы, я хочу, чтобы все это побыстрее закончилось, — говорю я, и хотя я знаю, что говорю грубовато, но она только улыбается мне, не обращая внимания на мой резкий тон.
Глава восемьдесят шесть
— Диан, Кирилл Цепов совершал над тобой сексуальное насилие?
Мое сердце начинает болеть, когда я слышу его имя, рана на нем все еще свежа. Это так больно, что мне требуется несколько секунд, чтобы осознать, о чем она только что спросила.
— Нет, он не делал ни чего подобного, — отвечаю я и смотрю, как следователь что-то записывает в блокнот.
Я хочу спросить его, что он записывает и почему, но почему-то не делаю этого. Я не хочу подвергать себя чему-то большему, чем нужно.
— Запись, которая была разослана студентам вашего вуза, вы знаете, когда и где она была сделана?
Я стараюсь держаться и не давать волю эмоциям, но это становится все труднее и труднее с каждой секундой, когда они задают вопросы, которые заставляют меня вспомнить человека, который разбил мое сердце на части.
— Она была сделана в моей комнате, через несколько недель после того, как я начала учиться здесь.
— Вы уверены? У нас есть основания полагать, что она была сделана на вечеринке, которую вы посетили через несколько дней после этого. На той же самой вечеринке, где по нашей информации вам подсыпали наркотик.
Я переминаюсь на месте, внезапно испытывая желание встать и убежать. Почему они спрашивают о вечеринке? Причем здесь изнасилование? Помимо того, что я пыталась забыть его, я изо всех сил старалась забыть ту ночь.
— Диана, ты в курсе, что твои фотографии были разосланы учащимся вскоре после того, как была разослана запись?
Я бросаю на нее растерянный взгляд, не понимая, о чем она говорит.
— Фотографии? Что за фотографии?
— Ваши фотографии. Фотографии, которые, похоже, были сделаны на вечеринке, на которой вы с Кириллом присутствовали.
Внезапное тревожное чувство накрывает меня.
— Что за фотографии, — повторяю я.
— На этих фотографиях вы были не полностью одеты, и было похоже, что вы без сознания. Как мы понимаем фотографии были сделаны без вашего согласия.
— Я хочу их увидеть, — требую я, каждый мускул в моем теле подрагивает, она как будто знала, что я попрошу их посмотреть и тут же открыла черную папку, которую держала в руках. Она протянула ее мне, и мое сердце бешено забилось в груди, звук пульса заполнил мои уши.
Я открываю папку и… весь мир рушится. То, что я вижу, в точности соответствует ее словам, хотя некоторая часть меня надеялась, что это ложь. Когда я смотрю на фотографии, я вижу, что это я, полуголая в кровати, эти снимки сделаны той ночью, когда Игорь накачал меня наркотиками.
Воспоминания накатывают на меня, и становится трудно думать о чем-либо еще. Я закрываю папку и бросаю ее на стол, а руками зарываюсь в волосы. Почему воспоминания не уходят?
— Вы знаете, кто сделал эти фотографии?
— Да, — выдавливаю я из себя, но ничего не уточняю. — Я не хочу говорить о той ночи. У вас все?
— Диан, мы знаем, что это тяжело для тебя, но есть еще одна девушка, которая написала заявление на него, — она делает небольшую паузу, ее взгляд перемещается между следователем и мной. — Ты больше не одна, и твое заявление может помочь другим девушкам в будущем.
— Другим девушкам?
— Да, кое-кто написал заявление и обвинил Кирилла в изнасиловании.
Ее слова заставляет меня отшатнуться.
Прилив гнева пробивает мои стены, как волна цунами.
— Вы ошибаетесь. Кирилл никогда бы так не поступил. Вы несправедливо обвиняете его.
Он разочаровал и предал меня во многих отношениях, но я знаю, что он не сделал бы ничего подобного.
Кострова и следователь смотрят на меня с озадаченным видом.
— Диана, я слышала запись и видела фотографии…
— Если Кирилл не делал их то, что там вообще произошло?
Я пытаюсь вспомнить ту ночь, вспомнить то, что пыталась похоронить все это время. Я помню, что в ту ночь он сказал мне несколько грубых фраз, но разве это могло звучать так, что он собирается меня изнасиловать?
— По одному только звуку не совсем понятно, что произошло. Был ли секс по обоюдному согласию? Тебе не нужно его защищать.
Мои ноздри раздуваются, и я сжимаю кулаки. Почему они пытаются заставить меня признаться в том, чего никогда не было?
— Не было никакого секса. Он просто…
Я делаю паузу, не желая говорить о том, что произошло на самом деле, но потом понимаю, что они уже слышали запись, и единственный способ прояснить ситуацию — сказать им правду.
— У нас не было секса, он… он просто заставил меня кончить… пальцами, а потом ушел.
Мои щеки пылают от признания.
Кострова кивает без осуждения, поощряя меня продолжать дальше.
— Но что насчет той вечеринки? Люди видели, как вы уходили с Кириллом в тот вечер.
Я вскакиваю со своего места, не в состоянии больше оставаться в сидячем положении.
— Я не хочу говорить о той ночи, ясно? — кричу я, не в силах контролировать громкость своего голоса.
Елена тоже встает и делает шаг ко мне.
— Диана, ты можешь рассказать нам, что произошло. Я знаю, что это трудно, поверь мне, я знаю, но эта информация может иметь решающее значение для расследования дела Цепова. Что бы он ни сделал с тобой, он мог сделать это и с другими девушками. Разве ты не хочешь помочь нам?
Помочь им? Помочь им навредить ему?
Я знаю ответ, даже не задумываясь.
— Он не сделал мне ничего плохого, он спас меня той ночью. Я вела себя как идиотка, у меня было плохое предчувствие, но я не прислушалась к нему.
После того, как я произношу первые несколько слов, остальные следуют с легкостью, и я даже не пытаюсь остановиться.
— Я не знала, что в напитке что-то есть. Я не чувствовала никакого вкуса, и вдруг я почувствовала себя так странно. Жарко и холодно одновременно. Я не хотела идти с ним, но он привел меня в спальню, а потом начал снимать с меня одежду. Я просила его остановиться, но он не останавливался… Я умоляла его прекратить, а когда это не помогло, я попыталась оттолкнуть его, но он был слишком силен.
