Диана вздыхает, и я усаживаю ее позади себя, чтобы она не видела насилия, происходящего у меня на глазах. Юра, спотыкаясь, возвращается в толпу. Он размахивает руками, пытаясь устоять на ногах, но теряет равновесие, удар и алкоголь, пульсирующий в его венах, совсем не помогают ему. Он приземляется на задницу на деревянный пол.
Вокруг нас образуется круг, люди начинают аплодировать, в воздухе витает атмосфера опасности, и на мгновение я думаю, что на этом все закончится, но потом я вижу, как Костян преследует Юру, словно он его цель. Он отпихивает пьяного парня назад и прижимает колено к его груди, чтобы удержать его и продолжает наносить удары.
— Это… я же угараю!
Юра задыхается, но его слова не останавливают нападение Кости. Я не уверен, что в этот момент что-то может его остановить. Я слышу его удары сквозь рев толпы. У Юры нет ни единого шанса, и мне жаль парня. Он должен был держать свой рот на замке.
— Кирилл, сделай что-нибудь!
Диана пихает меня локтем в бок, но я уже знаю, что должен вмешаться, так как тело Юры только что обмякло, говоря мне, что он отключился. Костя, похоже, ничего не замечает и его это не волнует, он просто использует его как свою личную грушу.
— Хватит, прекрати, — кричит Герман, когда мы приближаемся к ним одновременно. Он хватает одну руку, а я хватаю другую, оттаскивая Костяна, прежде чем он убьет парня.
Пока мы его тащим, он продолжает наносить удары в воздух.
— Хорошо, я остановлюсь, — рычит он.
Мы оттаскиваем его еще на несколько метров, прежде чем отпустить.
— Иди выпей водяры и успокойся, — говорю я ему, хлопая по плечу.
Он качает головой, поворачивается, чтобы пойти на кухню.
— Я позабочусь о нем, — говорит мне Герман, а затем следует за своим лучшим другом, как потерявшийся щенок.
Диана подходит ко мне и прижимается, заставляя меня забыть о том, о чем я думал.
— Что это было? — спрашивает она.
— Не уверен, но думаю, что у него и его будущей сводной сестрой есть какая-то неприятная история.
— Правда? Немного похоже на нас?
Я смотрю на нее, не веря, что она все еще моя, и что я еще не все испортил.
— Я не думаю, что его можно образумить. Он привык бить, а не разговаривать. У него проблемы с самоконтролем, и я уверена, что с родителями тоже.
Диана закатывает глаза.
— Как же легко судить других, но лично мне кажется, что любой может стать лучше.
Мой взгляд зацепляется за кольцо, которое украшает ее безымянный палец. И хотя мы поженимся только после окончания университета, но мне нужно было, чтобы каждый здесь знал, что она моя.
— Я покажу тебе лучшего мужчину… как только мы вернемся домой.
Ее щеки розовеют, и я клянусь, что никогда не смогу забыть, как она смотрит на меня и как реагирует на меня.
— Поцелуй меня, — приказывает она, поднимаясь на цыпочки. Светлые волосы обрамляют ее ангельское лицо, а голубые глаза смотрят глубоко в душу.
Я прижимаюсь губами к ее губам, наслаждаясь лучшим, что когда-либо случалось со мной.
Конец
