Среди тех вопросов, что волнуют человека, вопрос «Ради чего?» – самый важный, самый насущный. Он пронизывает наше бытие. Он – вершина духовного поиска, а ответ на этот вопрос – ключ к пониманию наших поступков и их последствий. Способность задаваться вопросами смысла жизни – отнюдь не признак патологии; более того, это как раз свидетельство человечности; в конечном счете – наиболее человеческого в человеке.
Виктор Франкл Вопросом смысла жизни человечество задавалось с древних времен. К нему подходили и философы, и ученые, и просто любознательные индивиды. Но попытки найти ответ в основном напоминают попытки эмбриона продумать смысл своего существования или нахождения в утробе. Недостаток самого понятия «смысл» кроется в следующем:
• во-первых, понятие «смысл» является категорией интеллекта, ума;
• во-вторых, ум является инструментом самой жизни, что делает проблематичным ее познание, поскольку невозможно исследовать что-то целое через его инструмент (его функциональную часть);
• в-третьих, понятие «смысл» низвергает значение целого до определенного его качества, что по сути является редукцией, упрощением.
Поэтому правильнее было бы обратиться к понятию «принцип», поскольку он не является придумкой ума (а значит, не определяется его содержанием) и не противопоставляется тому целому, которому мы принадлежим. А осмысление единства организующих жизнь принципов подводит нас к характеристикам и ценности самой жизни. Однако поскольку понятие «смысл жизни» является устойчивым фразеологизмом, суть которого ясна каждому, дальнейшее изложение главы будет происходить через эту призму с учетом опоры на принципы, которые мы детально рассматривали в предыдущей главе.
Коротко, смысл – это внутреннее содержание, значение чего-либо, то, что может быть понято, сущность феномена, оправдывающая его существование, связывая его с более широким пластом реальности[87]. Получается, что мы ведем речь о назначении и содержании жизни, которую мы проживаем. Что может быть более значимым нежели то, как и для чего мы живем? Именно жизнь является тем единственным значимым и ценным, что у нас есть. Все, что происходит, происходит в процессе жизни, а она случается со всеми нами.
Вопрос о смысле жизни всегда остается краеугольным и в философии, и в религии, и в психологии, и в периоды личных духовных кризисов, поскольку обладает способностью выводить нас за рамки привычного бытия, а поиски смысла зачастую заставляют заглянуть далеко за пределы собственной личности.
Эйнштейн сказал: «Человек, считающий свою жизнь бессмысленной, не только несчастлив, он вообще едва ли пригоден для жизни». И действительно, зачем садиться в автобус, если не знаешь, куда он идет и с какой целью ты в него должен войти? Если поразмышлять, откуда вообще появился вопрос смысла жизни, то можно прийти к выводу, что, с одной стороны, он вытекает из самой сути жизни (познания и развития), но с другой – из разобщенности и отделенности человека на уровне локального «Я» от всего остального мира, от Вселенной и самого течения жизни.
Люди говорят: то, что все мы ищем, – это смысл жизни.
Я не думаю, что на самом деле мы ищем именно это.
Я думаю, то, что мы ищем, – это ощущение быть живым.
Джозеф Кэмпбелл Это желание поиска смысла подобно тому, как если бы нам отключили органы чувств и мы оказались в темноте, без зрения, слуха, обоняния и осязания. В этом случае единственное, чего бы нам хотелось, – найти хоть какой-нибудь ориентир. Однако любые попытки посмотреть на смысл с позиций Эго изначально обречены на провал, поскольку сама суть Эго состоит в отделении нас от мира. Оно подсовывает нам ложную самоидентификацию, искажающую природу реальности и переворачивающую все с ног на голову. Мы же приписываем ему ведущую функцию в процессе жизнедеятельности, тогда как это всего лишь компонент, инструмент, приспособление. Вы как пользователь, будучи в здравом уме, вряд ли позволите компьютеру руководить вами. Но в действительности все происходит именно так.
Современные тенденции в образе жизни (наш lifestyle) заключаются в следующем. Во-первых, мы склонны к подмене подлинного смысла жизни продуктом масс-медиа, т. е. сформированным маркетологами представлением о том, как нужно жить, для чего и что важно. Рамки привычного вектора мышления подталкивают нас к тому, что основным смыслом является потребление, достижение личного благополучия, социального успеха, благосостояния, стремление к большему. Но пока мы проживаем жизни без опоры, ориентируясь на внешнее, истинная ее суть неумолимо от нас ускользает.
Во-вторых, обладая развитым интеллектом, который предрасположен углубляться в детали и не видит общей картины, мы смещаем фокус внимания с самой жизни на погоню за неким смыслом, постоянно отделяя наблюдателя от объекта – цели. Как будто смысл – это некое правило или предписание, которое можно обнаружить во внешнем мире. Подмена самой жизни поиском постоянно вовлекает в дуальность, в иллюзию того, что отдельно существует «Я» как самостоятельная единица, и отдельно – «жизнь». Возникает парадокс: мы сначала отделяем одно от другого, а потом пытаемся найти между этими частями взаимосвязи. В результате искомое постоянно остается где-то впереди, как морковка перед осликом.
В-третьих, мы склонны прятаться в развлечениях, приобретении все новых и новых вещей, накоплении благ, смене обстановки лишь для того, чтобы оградить себя как можно более толстой стеной от неудобных вопросов о самих себе. И все было бы хорошо, если бы где-то в глубине души мы не ощущали потребность в истине, обретении чего-то настоящего, если бы не слышали звук некоего источника, идущего из глубины «Я», – тихого, но настойчивого, входящего в диссонанс с тем, что мы делаем в наших повседневных жизнях, о чем думаем, что чувствуем, какие решения принимаем. Выражаясь словами Августина, человеческое сердце не находит себе покоя, пока оно не найдет и не осуществит смысл жизни.
