— А ты говорила с Маркусом о том, что произошло?
— Нет, у меня не было такой возможности. — Изабель снова вздохнула. — Я утром решила, что Маркус в моей постели мне просто приснился. Но потом, повернувшись на бок, я увидела впадину на подушке, где спал Маркус. Всю ночь он держал меня в объятиях и, должно быть, поднялся очень рано. Когда же я спустилась к завтраку, он уже уехал на фондовую биржу, но оставил у Дженкинса записку для меня.
— Записку? И что в ней?
— Он извинился за то, что поднялся так рано, и пояснил, что этим утром у него важная встреча с клиентом. Маркус попросил меня приехать в полдень в его контору на Треднидл-стрит. Он хочет пригласить меня на ленч в «Корабль и черепаху» на Леденхолл-стрит. Этот ресторан славится своим черепаховым супом, и многие маклеры отмечают там удачные сделки. И еще он написал, что… скучает по мне.
Шарлотта внимательно посмотрела на подругу:
— Ведь он — твой муж, Изабель. Тебе не приходило в голову, что твое призвание — быть женой Маркуса Хоксли, его настоящей женой? В конце концов, ты ведь была увлечена им еще девочкой. И возможно, тебе следует забыть о Париже, о тетушке Лил и об изящных искусствах. Очень может быть, что все это не для тебя.
Изабель на мгновение зажмурилась, ей вдруг почудилось, что комната завертелась у нее перед глазами, а пол уходит из-под ног. Да, она вынуждена была признать: с тех пор как Маркус Хоксли снова вошел в ее жизнь, она все реже думала о Париже и о тетушке Лил. Разумеется, она по-прежнему любила искусство, но все же… К тому же Маркус оказался страстным коллекционером, и это означало, что он вполне подходил ей в качестве спутника жизни, так как у них с ним были общие интересы. Более того, он с пониманием отнесся к ее увлечению и доказал это, устроив для нее личную студию — чего у нее никогда не было, когда она жила в доме отца.
Но с другой стороны, ее мечты о Париже зародились очень давно, и было ужасно трудно от них отказаться.
— Я так долго мечтала о Париже, — пробормотала Изабель со вздохом. — Неужели мне теперь забыть о своих мечтах?
— А вот я всю жизнь мечтала выйти замуж по любви, — заявила Шарлотта. — Моя мать по-своему стремилась к тому же, но ее поиски счастья увенчались успехом только теперь, когда она вышла замуж в четвертый раз. Да, Гарольд Беннинг ее вполне устраивает, и она с ним счастлива. Но тебе, дорогая, повезло, ведь ты нашла свою любовь сразу же.
— Страсть — еще не любовь! — решительно заявила Изабель. — К тому же Маркус ни слова не сказал мне о любви, даже на ушко.
— Но ведь ты не позволяла ему говорить об этом, — возразила Шарлотта. — Как ты ему сказала? Сказала, что между вами ничего не изменилось, не так ли?
— Да, но все же… — Изабель пожала плечами.
— Ты испытываешь к нему страсть? — допытывалась подруга.
— Да, конечно, — кивнула Изабель. И тотчас же почувствовала, что ей снова хочется пережить с Маркусом то же, что она пережила минувшей ночью. — Мне кажется, нас обоих влечет друг к другу, — добавила она.
Шарлотта же взглянула на нее с лукавой улыбкой:
— Расскажи о том, что у вас с ним было, Изабель. Расскажи мне все!..
Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошел Гарольд Беннинг, толкавший перед собой тележку с чайным подносом. На подносе возвышался дымящийся чайник чистого серебра, а рядом с ним стояли фарфоровые чашки.
— Изабель, моя дорогая!.. — Беннинг расплылся в широкой улыбке. — Дорогая, когда я узнал, что ты нанесла нам визит, я тотчас отослал горничную, чтобы лично тебя поприветствовать. Как тебе твой новый дом, в который ты вступила в качестве замужней дамы?
Изабель встала, чтобы поздороваться с Гарольдом. И она очень старалась проявлять сдержанность и не пялиться на его ярко-зеленый двубортный сюртук и такую же рубашку с шалевым воротником. Кроме того, на нем были штаны в зеленую полоску, а также штиблеты на высоченных каблуках. Мистер Беннинг считал себя одним из самых модных лондонских денди, таким же, как Бо Браммел; кроме того, он частенько посещал клуб Джентльмена Джексона, дабы казаться таким же мужественным боксером.
Стараясь скрыть насмешливую улыбку, Изабель присела в реверансе.
— Благодарю вас, мистер Беннинг. Мне очень нравится мой новый дом.
Тут хозяин взял с чайного подноса экземпляр «Морнинг кроникл» и, обмахиваясь газетой, заявил:
— Везде пишут о том, что известный аукционист Данте Блэк найден убитым на Ломбард-стрит. Не он ли недавно обвинил Маркуса Хоксли в краже картины?
Изабель тихонько вскрикнула и прижала к груди руки, изображая изумление. Впрочем, она и в самом деле немного удивилась. Слишком уж быстро обнаружили труп.
— Ах, неужели?.. — пробормотала она. — А я ничего об этом не знала. Да, мистер Блэк вначале утверждал, что в этой краже виновен Маркус. Но он, разумеется, ошибся. Интересно, известно ли Маркусу о смерти Блэка? Вы говорите, его убили?
Гарольд Беннинг утвердительно закивал:
— Да-да, убили. И подробности убийства просто ужасны. Даже рассказывать об этом страшно. Но знаешь, что более всего удивляет в этом деле? Убийство произошло в одном из особняков лорда Гэвинпорта. И если верить газете, то маркиз утверждает: дом этот пустовал, а Данте Блэк жил там без его ведома и согласия. Поэтому на Боу-стрит считают, что Гэвинпорт никак не связан с этим жутким преступлением.
Мистер Беннинг немного помолчал, потом вдруг добавил:
— Мы с лордом Гэвинпортом посещаем одни и те же клубы, поэтому мне очень любопытно, есть ли какая-то связь между ним и аукционистом. Возможно, маркиз чего-то недоговаривает. И если так, то Маркусу Хоксли следует продолжать расследование.
Изабель невольно вздрогнула и пробормотала:
— Да, я непременно расскажу об этом Маркусу.
Беннинг снова улыбнулся и, бросив газету на стол, склонился над чайным подносом. Налив в чашки чай, он передал одну чашку Изабель, другую Шарлотте. И с совершенно невозмутимым видом, словно они только что говорили о погоде, а не о зверском убийстве, сообщил:
— У Летиции скоро день рождения, и мы в связи с этим решили устроить бал в начале июля. Само собой, этот бал будет главным событием сезона.
Шарлотта, тотчас же оживившись, закивала:
— Да-да, главным событием! Приглашения уже доставлены по адресам, но пока что у меня не было случая обсудить все подробности с тобой, дорогая.
Изабель заставила себя улыбнуться:
— Я уже сказала про бал Маркусу, и мы с нетерпением ждем назначенного дня. Ведь ваши балы — это всегда нечто особенное, — добавила Изабель, поднося к губам чашку с чаем.
Гарольд Беннинг просиял и воскликнул:
— Бал будет замечательный! И мы ждем в гости молодоженов! — Он обнял Изабель и расцеловал в обе щеки. После чего покинул комнату и прикрыл за собой дверь.
