быстро записывает что-то в папку, которую принесла с собой. — Как вы себя чувствуете, Ярослава?
— Бок болит.
Доктор осматривает меня, проверяя рефлексы.
Довольно улыбается и добавляет что-то еще к своим записям.
— Вам очень повезло, — говорит она, закончив с записями. — Одно сломанное ребро и сотрясение мозга. Скоро будете бегать. Далеко не всем так везет.
Она переводит взгляд на Макара и снова поправляет очки на носу.
— Хотя вот ваш водитель вообще отделался синяками и всего лишь парочкой швов. Невероятный везунчик.
Хочу спросить о самом важном. О том, отчего в страхе сжимается сердце.
— Возможно, я беременна, — решившись наконец, говорю я.
Я вижу, как мрачнеет лицо врача и пониманию, что ничего хорошего не услышу.
Она снова поправляет свои очки и молчит так чертовски долго, что я думаю, что сойду с ума.
— Вы были беременны, — говорит наконец она. — Когда мы это поняли, то сделали УЗИ и, мне очень жаль, но сердцебиения нет.
Чувствую, как Макар сильнее сжимает мою ладонь, но он не в силах отогнать холодный мрак из моей души.
Мы потеряли ребенка. Как же теперь с этим жить?
— Ты знал? — спрашиваю Макара.
— Да, мне уже сообщили, пока ты не приходила в себя, — отвечает он, и я вижу слезы в его глазах.
В этот день я плачу не переставая.
Не реагирую на утешающие слова Макара. Не замечаю его ухода.
Просто пытаюсь осознать, что у нас было, но мы не смогли сберечь.
Это просто убивает меня. Раздирает душу на части.
Эта боль не сравнится со сломанным ребром. Думаю, она теперь со мной навсегда.
— Ты была права, — говорит Макар, вернувшись на следующий день, — Я не должен был заставлять тебя быть со мной. Прости за это и за всё. Я сделал только хуже. Ты имеешь право жить без меня. И теперь я вижу, что тебе так действительно будет лучше.
Он ставит на стол рядом с моей кроватью огромный букет белых роз.
Когда он смотрит на меня прежде чем уйти, я вижу бездну настоящей агонии в его взгляде.
Аромат роз заполняет мою палату. Я лежу уже в одиночестве и пониманию, что эти цветы буду ненавидеть всю оставшуюся жизнь.
— Сегодня нужно сделать чистку, — говорит мой врач, зайдя очередным утром ко мне на осмотр. — Помните, мы говорили об этом?
Я чувствую себя уже гораздо лучше физически. Она была права, я быстро иду на поправку. И я помню, как накануне она объясняла мне, что нужно очистить полость матки от погибшего плода. Иначе все закончится воспалением.
— Но перед этим положено сделать еще одно контрольное УЗИ, — объясняет доктор.
В специальном кабинете я ложусь на кушетку. Другой доктор сидит рядом со мной на крутящемся кресле и смотрит в большой монитор аппарата УЗИ. В меня вводят специальный датчик.
— На таком маленьком сроке смотрим интровагинально, — комментирует врач.
Одной рукой она держит датчик, а другой стучит по клавишам. Я вижу, как на экране меняются черно-белые картинки.
Она смотрит долго. Включает какой-то странный шум несколько раз подряд.
— Ярослава Дмитриевна, скажите: вы хотели этого ребенка?
— Да, — отвечаю я.
Не понимаю, зачем она задает такой жестокий вопрос.
— Тогда у меня для вас хорошие новости, — с улыбкой произносит доктор. — Поздравляю вас! Сердцебиение есть. Просто срок еще слишком маленький, и на предыдущем УЗИ его не услышали. Так бывает.
48
Макар больше не приходит ко мне в больницу и не звонит.
Мои вещи вместе с телефоном он привез в палату, пока я еще была без сознания.
И теперь у меня есть время подумать без давления.
Я могу жить дальше, как мне захочется.
Могу выбрать свое будущее сама.
Когда открываю мобильный банк в телефоне, то от удивления чуть не роняю сотовый на пол.
На моем счету лежит весьма внушительная сумма. В истории операций вижу, что несколько дней назад на мою карту был сделан перевод от Макара Андреевича Б.
Что ж, этих денег мне хватит на новую квартиру для нас с бабушкой в более благополучном районе. И еще на несколько лет жизни останется.
Получается, я могу не беспокоится о деньгах по крайней мере до того, как мой малыш пойдет в сад.
А Макар даже не знает, что обеспечил безоблачное младенчество своему ребенку.
Нас с бабушкой выписывают почти одновременно, и мы возвращаемся в нашу квартиру.
Странно снова здесь оказаться. Кажется, что всего того, что произошло со мной после встречи с Котом, на самом деле не было. Как будто это был сон.
Однако во мне растет вполне физическое подтверждение реальности моих отношений с Макаром Быковым.
И меня до сих пор время от времени тошнит по утрам.
В женской консультации после целой кучи анализов сказали, что с ребенком все хорошо. Мой малыш жив и развивается соответственно сроку.
Я правда рада, что у меня будет ребенок от Макара. Как бы ни сложились наши отношения, крошка внутри меня — это плод нашей любви.
Мне кажется, я сильно изменилась за последнее время. Выросла, что ли.
Теперь я вижу, что не жила последние восемь лет, а трусливо пряталась в своем горе.
Но теперь у меня есть силы жить настоящим, а не прошлым. Не винить ни себя, ни кого-то другого.
Я даю себе ровно месяц.
Четыре с небольшим недели размеренной жизни.
С бабушкой мы говорим о моей бедовой личной жизни только однажды.
— Макар всегда был сложным мальчиком, — говорит она, расправляя клубок зеленой пряжи на своих коленях.
Мы сидим в нашей комнате. Я пытаюсь читать в телефоне статью об этапах здоровых родов, а бабушка вяжет, кажется, новый свитер.
— Жизнь никогда не была с ним ласкова, — добавляет ба. — Другие бы на его месте сломались.
