Книга Сердце Аспида - Джулия Рокко

Красивые мужские губы тронула снисходительная улыбка.

— Так просто.

— А при каких обстоятельствах она может появиться вновь?

— Гарантированно — при обряде венчания. Также, когда ты будешь призывать Чары Железного Двора, демонстрируя свою власть подданным или что-то меняя вокруг.

— Например? — удивилась, не совсем понимая, что конкретно он имеет в виду.

— Например, тебе понадобится дверь, скажем, вот в этой стене. — Замфир указал на одну из глухих стенок гардеробной.

— И что, я смогу силой мысли сотворить новый проход?

— Что-то вроде того, — в ответ на моё потрясение улыбнулся сид.

— И всё? Больше корона проявляться не будет?

Замфир пожал плечами.

— Никто не знает, когда Чары пожелают проявить себя в иной раз. Но я очень рассчитываю, что сегодня, когда ты будешь сопровождать меня к трону, где королевская печать обновится ещё на один год моего правления, на твоем челе будет лежать этот зачарованный венец. Я хочу, чтобы каждый феец в Инмире знал, что ты обещана мне самой судьбой.

— Как ты?

— Хочу тебя убить.

Услышав ответ короля, Лаэрн понимающе усмехнулся.

— Непривычное чувство, верно?

— Ты тоже? — Замфир даже особо не удивился.

Арканум кивнул, подтверждая догадку правителя. Праздник в честь обновившейся Печати был в самом разгаре и всё больше грозил перерасти в пьяную вакханалию. Все обязательные церемонии были соблюдены, и Замфир с Лаэрном наконец-то получили возможность перекинуться парой слов в более приватной обстановке.

Покидать окончательно прием пока было рано. Ещё час-полтора и тогда король сможет официально оставить своих подданных, не оскорбив Высоких представителей других дворов пренебрежением.

А пока, самое большее, что Замфир мог себе позволить, — это укрыться в тайной комнате, напрямую примыкающей к тронному залу, и наблюдать за происходящим в нём через зеркало, зачарованное особым образом. В случае необходимости, сквозь него он мог быстро переместится в нужно место.

Таких тайных укрытий, лазеек и ниш в Железном Дворце было множество. Должно быть, такое же количество уродливых темных отметин пятнало и его проклятую, утратившую имя душу. Но с некоторых пор в ней вдруг запылала яркая очистительная искра. Такая прекрасная и согревающая, что порой даже становилось больно.

Долго… невыразимо долго холод окружал Вечного Воина и внутри, и снаружи. Иногда Замфиру казалось, что он жил с этой неиссякаемой лютой стужей целую вечность. Она выстудила его кости, прочно заморозила всё нутро ещё тогда, много столетий назад, когда гнусное проклятие сестер-королев исполнилось, и жаркое драконье пламя навсегда погасло в его груди. Но теперь проклятие было разрушено, а жар и страстная, не поддающаяся контролю тяга заполнили каждый миг его существования.

Замфир посмотрел сквозь колдовское стекло, обжигаясь взглядом о точеную фигурку его бесценной девочки.

Юля вновь что-то пела, собрав вокруг себя небольшую толпу таких же, как он, беспомощно очарованных её теплым сиянием фейцев.

Король прикрыл на мгновение глаза, позволив себе унестись мыслями в тот момент грядущей ночи, когда он сожмет её в своих объятиях и утащит в постель, в полной мере продемонстрировав, что значит любовь дракона.

Он с силой сжал кулаки, призывая себя успокоиться и подождать.

— Не припомню подобного. Раньше мой дракон не отличался собственническими замашками в отношении женщин, — наконец, признался он тому, кто столько лет стоял рядом с ним плечом к плечу.

Надежнее чем друг, больше, чем брат. Но даже к нему сейчас он ревновал столь сильно, что едва сдерживал порыв кровавой расправы.

— Это не дракон, — как всегда проницательно заметил Лаэрн. — Это ты сам. Зверь лишь отзывается на твою жестокую потребность. Я тоже чувствую её, эту свирепую жажду владеть и убивать всякого, кто посмеет прикоснуться к ней, хотя бы даже в мыслях.

Мужчины схлестнулись взглядами, на мгновение обнажив свои истинные, далекие от благородства желания. Они словно открывались друг другу, демонстрируя то, насколько страшными и непримиримыми противниками могли бы стать. В этом тоже крылась особая, выкованная годами взаимной преданности близость, — знать и принимать даже самое отвратительное и разрушающее. Даже если это мысли о том, как тебя уничтожат.

— И что нам теперь делать? — не столько спрашивал, сколько размышлял Замфир.

— Выбор небольшой, — сделав глоток лунной воды, отозвался Арканум. — Мы, конечно, можем решить всё поединком, и тогда Юля достанется победителю. Вот только…

— Вот только так мы её подведем, ослабим, заставим страдать и, в конечном итоге, чуть ли не на блюде преподнесём её врагам, — закончил Замфир мысль друга.

Лаэрн одобрительно кивнул.

— Я не рассказывал тебе, но там, в мире смертных, я нашел Провидца. Он лишь подтвердил то, что я почувствовал и так. Чары неслучайно избрали нашу девочку. Инмир прогнил и стремительно катится в бездну всеобщего хаоса. Магия становится всё более жестокой и дикой. Даже сильнейшие из нас перерождаются под её влиянием. А без могущественного, разумного и, теперь я точно знаю, милосердного правителя Высокие Холмы обречены.

— Так ты считаешь, что Юля начнет новую эру Великих королей?

— Я считаю, что она поднимет новый Двор. Однако, как и когда это произойдет, неизвестно.

— Все свидетельства истории в этом вопросе единодушны, — голос Замфира сделался мрачным. — Юлю ждут страшные испытания.

— Да. Поэтому мы должны быть рядом. Делать её сильнее, а не ослаблять.

— Как будущая королева, сейчас она собирает свою свиту… Чары сами приведут к ней тех, с кем она исполнит своё предназначение. Я был первым, но…

— … не стал единственным, — Замфир с трудом выталкивал из горла слова, понимая, что говорит и про себя.

Король и Арканум надолго замолчали. Каждый пытался постичь и осознать поразившее их чувство, столь же возвышающее, сколь и ставящее на колени.