Конь бил копытами землю. Сбруя позвякивала.
Сейбер затаил дыхание.
Наконец стук копыт возобновился – всадники удалялись.
Он спасен.
Но он почти мертвец. Ему уже не хватает воздуха. На лбу выступил предсмертный пот и смешался с кровью.
Снова послышались стоны и крики. О Господи, все раненые замерли на время, как и он, надеясь обмануть убийц и спасти свою жизнь. Но зачем? Зачем цепляться за жизнь, которая несет страдания? Все равно жить им всем осталось недолго.
Он жив пока.
Он может отправиться за помощью – для себя и всех этих несчастных.
Стоны не прекращаются.
Но вот снова слышится топот копыт, доносятся людские голоса. Они вернулись, чтобы довершить то, что начали.
– Нет! Оставьте их! Нет!
Кто-то навалился на него, чьи-то руки шарили по его телу. Он почувствовал горячее дыхание. К нему склонилось лицо врага.
– Убирайся! Убирайся, говорю тебе!
Он повернулся к убийце и ударил его правой рукой.
– Будь ты проклят!
– Остановись!
– И не подумаю, – проревел он. Руки его стали скользкими от пота. Ему необходимо достать кинжал. – Ты умрешь!
– Прошу тебя, успокойся!
– Проси пощады, ублюдок! – Сейбер перелез через чье-то тело, шаря вокруг в поисках кинжала. Он, должно быть, валяется где-то рядом. – Проси пощады!
– Умоляю тебя!
Его пальцы нашарили место, где лежал кинжал. Он вспомнил, что положил его так, чтобы он был под рукой. Сейбер стиснул холодную рукоять и сел верхом на своего мучителя.
Тот замолотил его кулаками по животу. Он отпрянул, ударив невидимое в темноте лицо, и занес кинжал.
– Сейбер!
Сейбер. Его имя Он вцепился в горло врагу.
– Сейбер! Умоляю тебя, остановись! Что с тобой? Сейбер!
Он замер. Дрожь пробежала по его телу. Оглядевшись вокруг, он увидел свою спальню, залитую лунным светом, скомканные простыни. Дождь утих.
– Странно, – пробормотал он. – Ведь недавно шел дождь.
– Прости меня.
Сейбер взглянул сверху вниз на своего «врага».
Придавленная его тяжестью, под ним лежала Элла, темные глаза ее блестели в лунном свете.
Но она смотрела не на него, а на кинжал, который он направил ей в сердце.
Глава 17
Элла!
Он открыл рот, чтобы произнести ее имя, но не смог вымолвить ни слова.
Возлюбленная.
Она останется его единственной любовью до конца жизни.
Медленно, словно во сне, она подняла руки и сжала его пальцы, стиснувшие рукоять кинжала. Он не сразу разгадал ее намерение. Она хочет, чтобы он вонзил кинжал ей в сердце…
– Нет! – Он отбросил кинжал в дальний угол комнаты.
– Ты хотел убить меня, – прошептала Элла. – Так убей!
– Нет-нет, не говори так.
– Ты ненавидишь меня. Я тебе противна.
Он опустился рядом с ней на кровать и заключил ее в объятия.
– Для меня ты лучше всех на свете. Ты прекрасна. Ты моя единственная возлюбленная.
Она беззвучно всхлипнула, ее стройное тело обмякло. Платье и накидку она сняла, на ней сейчас была скромная нижняя сорочка.
– Вся моя жизнь – ошибка, – промолвила она, уткнувшись лицом в его грудь. – Я сделала несчастной свою мать. Ради меня она была вынуждена заниматься тем, что ненавидела. И все для того, чтобы прокормить меня и Макса Я недостойное, презренное существо.
Боже правый. Это его вина. Он ведь всегда знал, как ранима его Элла.
Потом она доверилась ему настолько, что рассказала о своих бедах, и у него стало мерзко на душе. Да, именно мерзко. Но теперь – теперь он знал только одно, она нужна ему. Он желал ее так отчаянно, что не мог жить без нее И он должен будет оставить ее навсегда, как только выполнит свою задачу и убедится в том, что она под опекой человека, который будет любить ее и заботиться о ней.
– За что ты ненавидишь меня, Сейбер? – еле слышно прошептала девушка.
Он погладил ее спутанные волосы.
– Я не ненавижу тебя. Я же сказал тебе, что люблю тебя.
Ее слезы капали ему на грудь. Он перевернулся на спину, привлек ее к себе и натянул сверху одеяло на них обоих.
Ее всхлипывания постепенно стихли. Она успокоилась, и он теперь чувствовал ее теплую тяжесть, свою наготу и тонкую ткань ее нижней рубашки.
– Если ты любишь меня, – промолвила она, – если ты любишь меня, то позволь мне быть с тобой. Я ничего больше не прошу.
Сейбер прижал ее лицо к своей шее и зажмурил глаза.
– Нет.
– Но ты же сказал…
– Я не могу.
– Прекрати! – Она замолотила кулачками по его груди, вырываясь из его объятий. Подняв голову, она глянула на него сверху вниз. – Ты снова и снова повторяешь, что мы не можем быть вместе. Так объясни же наконец почему! Я люблю тебя. Ты говоришь, что тоже любишь меня. Прошу тебя, не прогоняй меня. Я не могу жить без тебя.
– Я мог тебя убить. – Он произнес эти слова вслух и похолодел от ужаса. – Что мне сказать, чтобы ты поняла? Еще мгновение, и ты была бы мертва. – Он отвернулся.
– Но ведь ты не убил меня, – возразила Элла. – И ты хотел убить вовсе не меня.
– Откуда ты знаешь?
– Ты спал, когда я пришла к тебе. Я не должна была этого делать. Ты подумал, что я твой враг и нападаю на тебя. Поэтому ты вынужден был защищаться.
Она почти догадалась!
– Ты не понимаешь. Поразмысли хорошенько о том, чему ты была свидетельницей. Что ты подумала, когда я бросился на тебя с ножом? Разве я в здравом уме?
Ее густые волосы волнами струились ему на грудь. Свет и тень обрисовывали тонкие черты ее лица, плечи и впадинку между грудей. Белоснежная рубашка словно светилась в темноте, золотистая кожа отливала матовым блеском.
Элла неподвижно застыла, все еще прижав кулачки к его груди.
– Тебе не стоило этого делать, – тихо заметил он ей. Как ни старайся, нельзя удержать зов тела. Она почувствует его. – Как ты проникла сюда?
Она обняла его за шею.
– Мне помог Макс. Он отвлек Бигена, а я тем временем проскользнула в дом. Да, нам не следовало этого делать, но мне наплевать на приличия. Я хочу быть с тобой, Сейбер.
Он поморщился. Ее живот, бедра прижимались к его телу. Она хрупкое создание, но ее тяжесть возбуждает.
