Все происходит в доли секунды. Я теряю понимание, что делаю. Слышу, как разбивает моя чашка, стоящая на краю стола. Не помню, как схватил Рената за голову, для него мой выпад тоже оказался неожиданностью. Он не успевает среагировать, собраться, дать отпор, за то я успеваю шибануть его лицом об стол. Резко отскакиваю, прижимаюсь спиной к стене. Я не боюсь ответки, я боюсь, что просто сейчас его убью в собственном кабинете. Перед глазами все размыто, адреналин зашкаливает, как инсулин после сладкого. Мне плохо и одновременно хорошо.
— Не все потеряно, - слышу, как шепелявит Ренат.
Фокусирую на нем взгляд. Весь рот в крови. Приподнимается, смотрит на стол. Я понимаю, что ищет салфетки. Немного успокоившись, выдвигаю ящик и протягиваю ему упаковку бумажных салфеток. Он выдергивает несколько, вытирает губы, сплевывает.
— Счет на зубы я тебе пришлю по почте.
Улыбается, не скрывает последствия моего порыва: один передний зуб наполовину сломан. Комкает салфетки, обходит стол, швыряет их в мусорное ведро. Окинув меня насмешливым взглядом, поправляет пиджак и спокойно выходит из кабинета. Как только закрывается дверь, я сползаю по стенке, обхватываю голову руками.
48 глава— Вчера я встретилась с дизайнером. Мы с ней обсудили все вопросы по поводу оформления дома. Она сказала, что в течение недели пришлет наброски, если мы одобрим, то будем прорабатывать детали. Я так волнуюсь.
— Почему ты волнуешься? – улыбаюсь. Болтовня Марьяны о ремонте отвлекает от тягостных дум, от напряжения внутри.
— Вдруг тебе не понравится. Я совсем не знаю, какой стиль ты предпочитаешь в интерьере, какие у тебя любимые цвета.
— Это совсем не важно, главное, чтобы ты и Кэти были рядом со мной, - ловлю ее руку, на секунду отвлекаюсь от дороги, быстро целую костяшки. Я обязательно что-то придумаю. Должен придумать.
— Я вот одну комнату на втором этаже думаю оставить в нейтральном цвете.
— Почему?
— Вдруг у нас будет мальчик, - смущенно улыбается, я на секунду хмурюсь. Опускаю глаза на грудь, потом на живот, смотрю в глаза.
— Не-не, я еще не беременна, но это дело не хитрое. В этот раз я тебе сообщу сразу, как только почувствую, что это случилось.
«В этот раз» - колет в груди. Сжимаю зубы, чтобы не взвыть от бессилия, от несправедливости положения звезд в моей судьбе. Что за рок такой. Почему, блять, у меня все идет вкривь и вкось? Почему, когда я думаю, что вот-вот у меня будет нормальная жизнь, как у всех, случается какой-нибудь пиздец. Вот никогда не любил планировать на долгий срок, загадывать будущее, потому что знаю твою мать, что ни хуя у меня не получится. То и думал, как все складно у меня получалось жить эти крайние три года. Никто за яйца не держал, никто не караулил в темном подъезде с оружием в руках. Бизнес удалось сделать легальным, уголовные дела некоторые закрыли за срок давности, некоторые «исчезли» по договоренности. Все делал для того, чтобы прийти к Марьяне и сказать: «Дорогая, теперь можешь не бояться быть со мной». И на тебе. Вылезла одна падла, которой очень важно, чтобы главный соперник продолжал участвовать в увлекательной игре для избранных. Паршиво то, что в его руках есть ниточки, за которые можно меня дергать.
Бросаю взгляд в зеркало заднего вида. Кэти сидит в автокресле, задумчиво смотрит в окно. Перевожу взгляд на молчаливую Марьяну, копающую в своем телефоне. Как от них теперь отказаться? Я привык возвращаться в шумную квартиру. Тишина меня убьет напрочь. Быстрее, чем чья-то пуля.
— Ты хмуришься. Что-то случилось? – голубые глаза с беспокойством смотрят мне в глаза. Я вымученно улыбаюсь. Не хочу ей лгать, но и пугать не планирую. Поэтому проще вообще ей ничего не говорить о Ренате. Она его не знает и знать не должна.
— Это сугубо мои проблемы, тебя они не касаются.
— Проблемы на работе?
— Типа того, но все решаемо. Не переживай.
— Когда ты так говоришь, я еще больше переживаю, - меняет положение тела, больше поворачивается в мою сторону. – Можешь расскажешь? Тебе нужно иногда выговариваться. Психологи советуют не копить все в себе. Я, конечно, не пойму все тонкости твоего бизнеса, но молча выслушаю.
Усмехаюсь. Сейчас вот выложу как на духу. Расскажу даже в шутливом тоне угрозу Рената: пустить ее по кругу. Она, конечно, посмеется, скажет, какие я ужасы рассказываю и забудет. Я не забуду, ничего не забуду, потому что угроза совсем не шутка.
— Герман, - нагибается в мою сторону, максимально растягивая ремень безопасности. – колись. Какой-то контракт упустил? Мы обеднеем на пару тысяч?
Лучше обеднеть на полмиллиона долларов иль евро, но с гарантией, что никто никого не тронет. Мне не жалко денег, мне жалко своих девочек. Они не должны из-за моего прошлого переживать кошмары настоящего. Жаль, что у меня нет бункера. Спрятать бы их на время, пока я решу, что делать с Ренатом.
— Ты не расскажешь? – обиженно плюхается обратно на сиденье, скрещивает руки на груди. – Чувствую себя за бортом твоей жизни. Мы основная часть или приложением?
— Марьяна, не начинай, пожалуйста. Мои проблемы не касаются тебя.
— А для чего люди создают пару, семью? Чтобы просто ужинать вместе? Ты даже в любви не признаешься. Считаешь, что одного раза достаточно?
— У тебя пмс? – иронизирую, сворачиваю машину в сторону поселока, где живет Тайсум со своей семьей. – Тебе просто нужно до меня докопаться?
— Я просто хочу, чтобы ты мне доверял. Делился со мной своим настроением, чтобы я ничего не придумывала и не накручивала себя.
— Не придумывай и не накручивай себя. Кэти! – ловлю взгляд дочери, улыбаюсь ей, она улыбается мне. –Все хорошо, детка?
— Да! Только мне скучно.
— Скоро приедем, - подмигиваю ей. Иногда хорошо, что ребенок плохо понимает русский язык, а тон в разговоре был относительно спокойным.
До самого дома Адама и Дианы едем в тишине. Марьяна показательно дуется. Обижена. Как только машина заезжает во двор, она первая выходит, забирает Кэтрин и направляется к крыльцу. Там их нетерпеливо ждет Диана. Я не спешу за ними. Выйдя на улицу, достаю из кармашека на двери сигареты. Прикуриваю, втягивая в себя никотиновый дым до покалывания в легких.
— Дай сигарету, - сзади раздается голос Адама. Я вздрагиваю от неожиданности, но тут же протягиваю ему пачку. Пока он затягивается, я от первой сигареты раскуриваю вторую.
— Это пиздец, - цежу сквозь зубы, надеясь, что мне не потребуется ему объяснять, что я имею ввиду.
— Согласен. В такой жопе ты еще не был.
— Какие-нибудь мысли есть?
— Если только его грохнуть, но ты прекрасно понимаешь, чем тебе это аукнется.
— Я так понимаю, выхода особого нет.
— Правильно понимаешь. Чтобы ты не предпринял, все обернется против тебя. Вступишь с ним сделку, тебя прижмет прокуратура. А они прижмут, им только дай повод зацепиться. Ты давно у них в печенках сидишь. Натравишь на него нужных людей, твои бывшие подельники тебя сразу же раздерут на кусочки. Хотя больше не тебя, а Марьяну с Кэти на твоих глазах, - холодно смотрит в мою сторону. – И все твои попытки быть хорошим полетят к чертям.
