— Ты обещала не врать, — напомнил он и шлепнул ее еще раз, посильнее.
— Аш-ш-ш… — Она выдохнула воздух сквозь стиснутые зубы. — Если честно, то не знаю. Вернее, не понимаю. Боль мне не нравится, но… есть что-то такое…
Альтан снова шлепнул, тут же растер покрасневшее место и приласкал жену между ног.
— Да-а-а… — хныкнула она. — Не останавливайся, прошу.
Он и не хотел останавливаться. И пусть в паху все так же ломило от боли, но наказание Теоны закончилось, она получала заслуженное удовольствие, чуть ли ни насаживаясь на его пальцы.
Почему он опять не взял ее по-настоящему? Стыдно признаться, но от страха. Боялся, что все испортит. Жена и так преодолела очередную границу, нехорошо давить на нее и требовать большего. Опять же, если записи из дневника ректора не врут, Эмиль прав, их можно трактовать по-разному. Их первое соитие по обоюдному желанию должно стать особенным: ярким, страстным. Так что он… не будет торопиться.
Глава тридцать девятаяТеона сидела на качелях. Веревку через толстый сук старого дерева перекинул Альтан, он же и толкал качели. Летнее платье развивалось, обнажая босые ноги. Теона смеялась, и ей вторила белокурая малышка, которую она держала на руках. Сук скрипел.
— Тео… Теона!
Треск дерева заглушил крик Альтана, а у Теоны от страха перехватило дыхание. Падая, она крепче прижала к себе малышку и зажмурилась.
Альтан успел: подхватил жену и дочь и рванул в сторону, в безопасное место.
— Тео…
Он коснулся ее губ… и Теона проснулась. Все еще во власти сна, она крепко обняла склонившегося над ней Альтана.
— Мышка, ты чего? — обеспокоенно поинтересовался он, осторожно прижимая ее к себе.
— Это сон, — выдохнула она. — Всего лишь сон.
— Расскажешь? — Он поцеловал ее в лоб, убирая с лица прядь волос.
— Мы упали с качелей.
— Мы с тобой?
— Нет, я и наша дочь.
— Дочь?
— Ты, наверное, хочешь сына, — пробормотала Теона.
— Без разницы, милая. Нам еще рано говорить о детях. Ты не беременна.
— Так… приснилось. — Она расстроилась. Альтан не хочет детей?
— И что дальше?
— Ты нас спас, а потом я проснулась.
— Видишь, все закончилось хорошо. — Он снова поцеловал, теперь в губы. — Пора вставать.
Только теперь Теона обратила внимание, что за окном едва рассвело.
— Так рано? — удивилась она.
— Если хочешь помогать мне в кладовых, конечно. Или поспи еще, я не против.
Она против! В кладовые без нее? Да ни за что!
Дорвавшись до желаемого, Теона ощутила себя нужной. Ей нравилось все: просыпаться от поцелуя Альтана, начинать вместе с ним день, завтракать за одним столом — уединенно, без Эмиля. Утро принадлежало им двоим, а потом они расставались до обеда.
В тот первый день Альтан убедился, что Теона не обманывает. Она уверенно чувствовала себя и в кладовых, и на кухне, и в прачечной. Она командовала прислугой, корректируя привычное для них расписание. И муж не выказывал недовольства. Наоборот, хвалил! С тех пор после завтрака Теона занималась домашними делами, а Альтан уходил на ферму или уезжал в город. Эмиль, конечно же, его сопровождал.
Вскоре к хозяйке Мэвери Холл присоединилась Виола. Роль наставницы Теоне тоже нравилась: Виола оказалась прилежной ученицей, и она до мельчайших подробностей знала работу прислуги. Еще бы! Виоле пришлось познать ее на практике. И она помогала Теоне: рассказывала о хитростях и уловках горничных и делилась секретами чистки и уборки.
Нет худа без добра.
Обедали вчетвером. Делились впечатлениями о прошедшем дне, но дел не обсуждали. А после обеда Альтан и Теона снова уединялись, и она отчитывалась перед мужем, хоть в этом и не было необходимости: Альтан не просил. Однако он с интересом выслушивал жену, а вскоре и сам заговорил о текущих делах на ферме. Сначала скупо, односложно, а потом и подробно, словно увидел в Теоне понимающего собеседника.
А что она? Она слушала, не перебивала, не лезла с советами, поддерживала, как могла. Ей так хотелось помочь! Но чем? Альтан выяснил, почему упал спрос на молоко с их фермы. Управляющий разбавлял его перед продажей и присваивал дополнительный заработок. Качество молока, конечно же, упало, покупатели жаловались, скупщики перестали сотрудничать с фермой.
Дерек Кит исчез, и Теона предпочитала не знать, как наказал его Альтан за воровство и обман. Однако положение это не спасло, вернуть потерянную репутацию непросто. И уж точно никто из скупщиков не стал бы слушать доводы женщины.
После Теона коротала время с Виолой. Альтан и Эмиль работали в кабинете, а женщины занимались рукоделием. Виола наотрез отказалась от услуг портнихи, заявив, что прекрасно шьет сама. Альтан не спорил лишь потому, что не мог потратить целый день на визит в ателье. Теона убедила его, что проще сделать выбор там. Не мог же он отпустить жену в город без сопровождения! А за Виолой так вообще глаз да глаз, тут и Эмиль один не справится.
Решили, что новое платье Виола сошьет сама, а в город они съездить успеют. Альтан выдал жене ключ от кладовой, где хранились ткани и нитки. Была и такая комната в замке. В сундуках Теона нашла не только ткани разных фактур и расцветок, но и шерсть ламы. И у нее созрел коварный план.
Шить она умела, но не любила, и могла помочь Виоле лишь в обработке швов. Но зато Теона умела вязать, ведь выросла она на севере, где без шерстяных вещей не перезимуешь. А тут шерсть ламы! Такое сокровище! И искушение.
Она задумала связать мужу одежду на зиму, но тайком от него. Это же не обман, а секрет. И заниматься вязанием можно, когда Виола шьет. Теона потихоньку перетащила шерсть в комнату, где они занимались шитьем, и заказала Эмилю привезти из города спицы.
В спальню Теона возвращалась уставшая, со слипающимися глазами. И чаще всего засыпала, не дождавшись мужа. Иногда она все же слышала, как он ложится рядом, однако лишь уютно устраивалась в его объятиях, на большее не хватало сил. Альтан был великодушен, ни на чем не настаивал и не отчитывал жену за то, что она пренебрегает обязанностями.
