— Ну и ну! — сказал про себя Жюв. Казалось, он уже слышал что-то похожее. Ему на ум пришла смерть леди Белтам…
— Расскажите мне, господин Диксон, все подробности пережитой вами трагической ночи. Вы, наверное, вчера вечером ужинали в Париже?
— Нет, месье, я ужинал здесь, но с пяти до семи часов я провел довольно интенсивную тренировку, готовясь к матчу, который я должен… который я должен был, — поправил он себя с оттенком грусти в голосе, — провести завтра… Ах, кому это будет на руку, так это Джо Сэму… Сэм ничего не потеряет, если матч отменят…
— Вы считаете, что ваш соперник, этот Джо Сэм, способен устроить вам ловушку, чтобы вам было трудно встретиться с ним лицом к лицу на ринге?
Нет, Джо Сэм был, без сомнения, в боксе его самым яростным соперником, поскольку и один, и другой оспаривали титул чемпиона мира, но черный спортсмен был человеком честным и мужественным.
— После ужина, господин Диксон, чем вы занимались?
— Я разделся; после того как моя домработница ушла, я закрыл ставни, двери, поднялся наверх и…
— У вас привычка закрывать дверь вашей спальни на ключ?
— Да, — ответил Диксон.
— В котором часу вы легли в постель?
— Около десяти.
— Что было потом?
— Ну, я сразу же заснул и крепко спал, но посреди ночи меня разбудили какие-то странные звуки: казалось, кто-то царапает по моей двери. Я крикнул один раз и ударил по перегородке комнаты…
— Зачем? — спросил удивленный Жюв.
— Дом этот сухой и не очень старый, но я подумал, что по водостоку могли подняться крысы. Услышав эти царапания, мне показалось, что это были крысы, и я просто начал шуметь, чтобы их отпугнуть.
— Вы не подумали о том, чтобы встать с кровати?
— Нет, шум прекратился, и я заснул снова…
— Дальше?
— Через пять или пятнадцать минут я опять проснулся. На этот раз я услышал шум шагов в коридоре, на лестничной площадке второго этажа…
— Я надеюсь, — предположил Жюв, — на этот раз вы все-таки встали, чтобы сходить посмотреть, что там происходит?
— Я действительно собрался это сделать, — продолжал рассказ американец, — когда внезапно почувствовал, как что-то коснулось простыни и подкралось к моему телу. В одно мгновение я был связан, скручен, как сосиска. Пытаясь освободиться, я вытащил правую руку, приклеенную, как и левая, плотно к телу, и протянул ее к ночному столику, но вдруг что-то сильно ударило меня в бок, и я около десяти минут изо всех сил боролся с ужасным, чудовищным и загадочным объятием, которое сдавливало меня все сильнее и сильнее…
— Лассо! — тихим голосом предположил доктор Плассэн.
— Это… то, что вас сдавливало, вы можете определить, что это было такое? Есть ли у вас какие-нибудь мысли на этот счет?
— Я ничего не могу сказать… Я помню только, что испытывал при соприкосновении с тем, что меня душило, ощущение сырости, холода…
— Ага, ясно, смоченное водой лассо, — сказал доктор. — Известно, что веревка, смоченная водой, имеет способность сжиматься сама по себе…
— Вы, должно быть, предприняли невероятные усилия, чтобы не быть раздавленным, разбитым?
— Нечеловеческие усилия, господин инспектор. Как уже сказал доктор, если бы не мои стальные мускулы, я был бы растерт в порошок.
— Так… так… — заметил Жюв. — Прекрасно!
— Действительно, вы находите?
— Я хотел сказать, это соответствует тому, что я предполагал, — объяснил Жюв. — В вашем сейфе хранилась большая сумма денег?
— Меня ограбили, да? Все кончено, я погиб! Скажите, месье, это правда?
Отчаяние боксера было столь велико, что Жюв пожалел, что так прямо задал ему вопрос. Но отступать было некуда, и он утвердительно качнул головой.
— Сто тысяч франков, месье, у меня взяли сто тысяч франков! Поверьте, мне ужасно не повезло. Я обычно кладу деньги в банк… Я получил эту сумму всего четыре дня назад! Да, сейчас я помню, что, пока я боролся с этой… с этим душившим меня чудовищем, я слышал, как кто-то расшагивал по темной комнате, где хранился сейф…
— Спокойнее, спокойнее, — заметил доктор, — у вас может подняться температура, и я буду вынужден прервать беседу.
Жюв взмолился:
— Еще несколько секунд, доктор, пожалуйста, дайте нам закончить… это очень важно… Чем закончилось ваша борьба?
— Через минут десять я почувствовал, что мои путы ослабли. Но в тот же миг я ощутил такую острую боль, что, вытянувшись на кровати, потерял сознание!
— Значит, с тех пор вы не вставали?
— Ни на одну секунду.
— Дверь вашей спальни, таким образом, оставалась закрытой на ключ всю ночь?
— Да.
— Что вы скажете о разбитом окне и выстрелах из револьвера?
— Это стрелял я, чтобы позвать людей.
— Я так и думал, — сказал Жюв.
Полицейский встал со стула, опустился на четвереньки и принялся тщательно осматривать ковер. На нем он не нашел никаких следов, но на коврике перед кроватью, который был сделан из шкуры белого медведя, инспектор обнаружил, что местами шерсть какая-то клейкая, словно поверх нее прошло что-то влажное и липкое.
Жюв вытащил свои карманные ножницы, отрезал маленький пучок склеившейся шерсти и осторожно положил его в бумажник. Затем инспектор подошел к двери спальни, которую скрывала бархатная портьера. Отодвинув ткань, он не смог сдержать крик изумления: в нижней части двери было просверлено отверстие, примерно пятнадцать-двадцать сантиметров в диаметре; эта дыра поднималась на расстояние около десяти сантиметров от поверхности пола и была похожа на что-то вроде прохода для кошек.
— Это вы распорядились просверлить отверстие в двери?
— Нет, я никогда его не видел, я не знаю, что это такое.
— Я тоже, — быстро отозвался Жюв, — но догадываюсь об этом.
Доктор Плассэн при открытии полицейского воскликнул:
— Ну вот! Я же говорил, это лассо! Именно им чуть не задушили господина Диксона и протащили его как раз через это отверстие.
— Да, — выдавил из себя Жюв таким тихим голосом, что никто не расслышал его слов, — но я думаю, что гаучо, который мог бы так ловко бросить свое лассо по такой траектории, еще не родился на свет.
Глава XXV Ловушка
«Черт, уже двенадцать! Не опоздать бы на встречу с Жозефиной…»
Жюв широким шагом спускался с холма Бельвю.
«Как же мне добраться? Я сказал Фандору быть ровно в половине второго на вокзале в Ножане… А сам… Уже начало первого, а я еще в Севре.»
Жюву повезло с трамваем Лувр-Версаль, в который он проворно запрыгнул и прошел затем на второй этаж:
