Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Глеб написал свою фамилию, имя, отчество. Коренастый повернулся к скрипачу:
– Сам меня первым ударил, а теперь…
– Я вас не трогал. Я шел с концерта, – вяло произнес скрипач.
– Ну скажи, скажи. Ты не первым его ударил? – вступил гитарист. – Честно!
– Тихо! – прикрикнул дежурный. – Разберемся!
Он собрал анкеты и разложил их на столе, точно игральные карты.
– Так-так… Один, значит, студент политехнического, второй – слесарь-механик в институте, третий… Ты чем занимаешься? – дежурный посмотрел на коренастого.
– Я в настоящее время… болею. С легкими не в порядке.
– Болеет он! – возмутился скрипач. – Чуть руку мне не сломал, подлец!
– А вы не оскорбляйте! – поправил коренастый и взглянул на дежурного. – В официальном учреждении, не в пивной.
Скрипач сконфуженно умолк.
Лейтенант постучал карандашом по столу.
– Так-так… Хулиганите, значит? Избиваете граждан?
– Так он первым полез! – воскликнул коренастый.
Скрипач от изумления лишь покачал головой. Дежурный переводил взгляд с одного на другого.
– Конечно! – загалдели парни. – Он первый полез! И товарищ вот подтвердит. Он сидел на скамейке, отдыхал. Мы же к нему не приставали, верно?
Глеб уперся локтями в колени, положил подбородок на сжатые кулаки. Он молча, в упор разглядывал молодых людей. Обыкновенные ребята. Один – студент-политехник, почти коллега. Второй – механик в НИИ. Глеб-то знал, что это значит. Экспериментальная работа. Тонкая, требующая хороших рук.
– Как же вы могли? – тихо проговорил Глеб. В голосе его, негромком, слегка растягивающем слова, звучало такое отчаяние, что молодые люди притихли, искоса поглядывая на Глеба. – Я все видел, лейтенант, и все расскажу.
Через полчаса опрос закончился.
Дежурный предложил каждому расписаться в протоколе. Затем распорядился, чтобы парней задержали до утра. Скрипача и Глеба он приказал отвезти домой на милицейской машине. А пока скрипач вышел в коридор, чтобы привести себя в надлежащий вид.
Лейтенант что-то записывал в толстую книгу, макая ручку в ученическую круглую чернильницу. В тихой дежурке тикал белый жестяной будильник. Из-под стола вышел сонный, тяжелый кот, вытянул лапы и сладко потянулся.
– Скажите, лейтенант, вы помните, на Менделеевской женщина погибла? – проговорил Глеб.
– На Менделеевской? – Лейтенант не поднимал головы. – Чтото припоминаю. Давно было.
– Не так уж… Три месяца и, скажем, двадцать дней.
– А что, вы и там проходили свидетелем? – усмехнулся лейтенант. – Вам везет. Спать надо по ночам, спать.
Он поднял голову и пристально посмотрел на Глеба:
– А с чего вы вдруг спросили?
– Нет, ничего. Просто вспомнил, – спокойно проговорил Глеб. – Сотрудник мой живет на Менделеевской. Рассказывал.
– Пока ничего не слышно. Глухо.
Глеб встал:
– Спокойной ночи, лейтенант.
– Бывайте!
***
Во втором этаже детского сада светилось окно, задернутое голубой занавеской.
У самого крыльца, в канаве, покачивался белый игрушечный кораблик.
Глеб притопил его носком ботинка. Кораблик исчез, но через мгновение вынырнул вновь и поплыл. Теперь до него не дотянуться.
За дверью раздался радостный голос Марины:
– Глебушка!
Дверь распахнулась.
На лестнице пахло чем-то съестным. И еще лекарствами.
Забытая кукла валялась на ступеньке, свесив в проем капроновые волосы. Глеб подобрал куклу и подбросил. Кукла лениво перевернулась в воздухе и плюхнулась мягко, как подушка.
– Эй! – крикнул он. – Не стойте слишком близко! Я тигренок, а не киска!
Глеб подхватил куклу и закинул ее на подоконник. Там что-то загремело, покатилось.
– Глеб! Ты что, с ума сошел?
Марина побежала наверх. Широкий халат, скрывавший ее располневшую фигуру, распахнулся. Глеб захохотал, повиснув телом на перилах. Марина остановилась на площадке второго этажа.
– Дурень!
– Ну вот, – не успокаивался Глеб. – Сразу и дурень!
– Что с тобой? Ты пьян? – Марина старалась сдержать раздражение.
– Я? Как стеклышко. Ни в одном глазу.
Марина зашла в свою комнату. Громко хлопнула белая больничная дверь.
– Эй! Почему у вас пахнет лекарствами? – крикнул Глеб.
Марина высунула голову:
– Послушай, если ты намерен орать, отправляйся лучше домой. И дай мне спать. Мне в семь детей принимать.
Глеб опустился на ступеньку, положил подбородок на колени.
Марина присела рядом.
– Простудишься, – проговорил Глеб усталым голосом. – Тут дует.
– Не простужусь.
Помолчали.
– Извини. Я тут раскричался, – проговорил Глеб.
– Чепуха. Сад пустой.
– Измучилась ты со мной, – пробормотал Глеб.
Марина вытащила из кармана розовый лоскут, разложила на коленях. Лоскут принял форму распашонки.
– Нравится?
Глеб взглянул на распашонку:
– А почему розовая?
– Розовая? Потому что у нас будет девочка. Хочу девочку!
Глеб усмехнулся:
– Чтобы не пришлось… покупать ему мотоцикл?
– Да! – подхватила она четко и раздельно. – Чтобы не пришлось покупать ему мотоцикл!
Глеб помолчал. Вздохнул:
– В таком случае надо ее приучить правильно переходить улицу. Еще неизвестно, мальчик лучше или девочка.
– Девочка, – прошептала Марина.
Как они давно не говорили об этом! Казалось, прошла вечность.
Казалось, что все-все забыто.
Лампочка под матовым круглым шаром мигнула и потускнела – изменилось напряжение в сети.
– Между прочим… кажется, дело о происшествии на Менделеевской сдали в архив.
Глеб вслушивался.
– Что ты молчишь? Говорю, дело, кажется, сдали в архив… Да ответь же что-нибудь!
– Что ответить? Мы с тобой часто мыслим одинаково, Глеб.
– Ты хочешь сказать, именно так я буду через много лет объяснять ему? Или ей? – Глеб скомкал распашонку и сунул в оттопыренный карман Марининого халата.
– Нам надо расстаться, Глеб.
В расстегнутом вороте ее халата виднелась рубашка с чуть надорванной мережкой.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
