До 1939 г. Польша насчитывала 251 еврейскую библиотеку, в которых имелось 1650 тысяч томов, иными словами, больше половины всей европейской иудаики и гебраики.
Наряду с крупными специальными учреждениями, как Большая синагога в Варшаве или два архива в Вильнюсе — Штрашун (по имени основателя) и Идишер, — значительное количество рукописей и печатных изданий на древнееврейском было собрано в Публичной и Национальной библиотеках, в частности в собрании Раппервил. Как мы уже знаем, их сожгли, и пламя уничтожило, разумеется, все книги без разбора. Зато Brandkommandos (пожарные отряды) прекрасно знали, что делают, когда поджигали синагоги в Бедзине и Познани, вместе с их книгами, как в Люблине: «Для нас было особой честью уничтожить талмудическую академию… мы выкинули гигантскую библиотеку на улицу и перевезли на рыночную площадь, чтобы развести там костер, который горел двадцать часов. Евреи Люблина окружили его со всех сторон и горько плакали, почти оглушив нас своими воплями. Мы пригласили военный оркестр, и музыка вкупе с радостным гомоном солдат подавила рыдания евреев». В другом месте солдаты с надеждой ждут, когда какой-нибудь раввин попытается спасти свою бессмертную Тору, чтобы застрелить его и бросить их вместе в костер. В вильнюсском Штрашуне хранитель, внук основателя, предпочитает покончить с собой, но не принимать участия в инвентаризации перед вывозом, и приходится извлечь из тюрьмы двух ученых, чтобы заменить его. Критерий отбора очень прост, однако требует подобия экспертизы: все книги на древнееврейском, напечатанные после 1800 г., подлежат переработке — кроме тех, что посвящены истории и сущности иудаизма.
Однако излишняя эффективность ведет к пресыщению. Свитков Торы во Франкфурте слишком много, они достигают высоты трех метров в подвале института; предполагается пустить пергамент на переплеты. Эти инструкции, в свою очередь, не ведут к библиофильству: однажды пять ящиков с редкими книгами были уничтожены, чтобы освободить место в вагоне для свиней, закупленных на черном рынке.
Хотя итальянские фашисты устроили замечательное аутодафе еврейских книг в 1938 г. в Турине, на пьяцца Карлина, антисемитизм не был их сильной стороной. И только после их падения, 16 октября 1943 г., из римского гетто забирают 1041 человека с целью — это распоряжение в первый и последний раз появляется в письменном виде — ликвидировать в Освенциме. Папа тем временем закрывает глаза, вероятно, для молитвы.
За два дня до этого ERR завершила работу в синагоге: в библиотеках школы раввинов и, главное, общины, чья репутация порождает самые фантастические ожидания тем сильнее, что сокровища ее не каталогизированы; последовательно сменявшие друг друга хранители едва успевали записывать приобретения. Однако благодаря исследованию, проведенному в 1934 г. Исаией Зонном, все уверены, что этот фонд восходит к первой поре христианства и эпохе цезарей, что он значительно пополнился в Средние века и после изгнания евреев из Испании и Сицилии, что в нем широко представлен золотой век римских и венецианских издателей XVI в., среди прочего — Талмуд в восемнадцати томах Даниеля Бомберга. Мечта любой библиотеки. Впрочем, люди из ERR находятся здесь уже месяц и, судя по всему, пребывают в возбужденном состоянии; есть один лейтенант, который «с осторожностью и тщанием кружевницы осматривает, трогает, ласкает папирус и инкунабулы, перелистывает рукописи и редкие книги, проглядывает пергаментные свитки и палимпсесты. Дозированная легкость прикосновения, выверенная осмотрительность жестов непосредственно связаны с ценностью издания. Большинство этих сочинений созданы на основе алфавитов, рожденных в незапамятные времена. Но едва открывается какая-нибудь страница, взор офицера становится пристальным и воспламеняется, как это случается с особо тренированными читателями, которые умеют сразу найти нужное им место, содержащий некое откровение пассаж. В этих аристократических руках книги заговорили, словно их подвергли жестокой и утонченной, изысканно садистской пытке. Позднее стало известно, что этот офицер СС — выдающийся специалист в сфере семитской палеографии и филологии». 11 октября он открыто звонит во фрахтовую компанию Отто и Розони, затем, повесив трубку, говорит секретарше хранилища, что архив конфискован: если хоть одной книги недосчитаются, она заплатит за это жизнью. Председатель общины Уго Фоа тут же ринулся в министерства, чтобы предотвратить катастрофу. Тщетно. 14 октября два вагона немецких железных дорог подходят по трамвайным путям и увозят все, что можно туда погрузить, а именно: более десяти тысяч изданий, тщательно обернутых и переложенных крафт-бумагой. Пока немцы с бесконечными предосторожностями укладывают книги в вагоны, facchini (грузчики) итальянского предприятия, которым поручено сносить их со второго этажа, выбрасывают некоторое количество в окно заднего фасада людям, собравшимся внизу. «Мы вернемся, чтобы забрать все остальное», — предупреждают офицеры ERR, когда состав трогается. Но они не вернулись. Через двое суток произошла Judenrazzia (облава на евреев), словно бы специально скоординированная во времени, как отмечают историки.
Эти книги станут объектом величайшей заботы, особенно когда на Франкфурт начнут сыпаться бомбы; поэтому добрую половину собрания позднее удастся вернуть в Рим (зато после облавы уцелели только пятнадцать человек). Древнееврейские книги не только перестали уничтожать — они становятся для нацистов лакомой добычей: примерно четыреста тысяч были собраны в новой библиотеке в Познани, где создана кафедра по «еврейскому вопросу». Подчиненная штаб-квартире Рейхбезопасности, или RSHA в Берлине, библиотека украла, свезла в одно место и потеряла почти три миллиона изданий по иудаизму и другим объектам гитлеровских треволнений, тому же франкмасонству. Так произошло, например, с сокровищами каббалистики, которые Адольф Эйхман захватил в 1938 г. в Вене, где Израильское общество культуры (Israelitische Kultursgemeinde) в двадцатые годы собрало треть всех известных инкунабул на древнееврейском: в марте 1939 г. в Берлин перевозят, в частности, 625 бесценных для исследователя, но также и для библиофила рукописей (шесть были найдены и возвращены венской еврейской общине в 1950-м, седьмую совсем недавно конфисковала американская таможня после продажи на аукционе: «Сефер Йецира», или «Книгу обучения» XIV в. Ср. депешу АР 17/11/2003). В 1939 г. все, что не было отправлено в Берлин, пошло на переработку — от 200 до 300 тысяч томов.
Со своей стороны, Розенберг получил 29 января 1940 г. прямое указание фюрера создать после войны поблизости от Шимзее в Баварии нацистский университет, Die Hohe Schule, в котором по зрелом размышлении предполагается создать следующие факультеты: иудаизма, франкмасонства, коммунизма, расовой биологии и проч. Времени все же хватило, чтобы 26 мая 1941 г. во Франкфурте появилось важнейшее подразделение: Институт изучения еврейства, Erforschung der Judenfrage, которому предстояло «провести критическое исследование духовных основ и тактических приемов нашего идеологического противника». Благодаря ERR украденные собрания стали основой его библиотеки, насчитывавшей в 1943 г. 550 тысяч изданий (и это только половина уже захваченного, но еще не привезенного), «которые прежде никогда не были собраны вместе». В частности, семьсот ящиков с книгами конфискованы во Всемирном израильском союзе, расположенном на улице Лабрюйер в Париже; вернется только часть. Пять собраний парижских Ротшильдов[39] соседствуют с фондами из магазина Липшютца[40], раввинических школ и других хранилищ из Амстердама (Розентальская и Сефардская, 45 тысяч названий), Салоник, Киева, Вильнюса и Риги.
