Книга Дикая жизнь - Фиона Вуд

Опять в школе и в раздумьях.

Полностью облажалась в первом «разговоре» – то есть полноценном, зрелом, нестесненном обсуждении секса с Беном: стоит ли нам или не стоит, все «за» и «против», когда, какие варианты?..

Не обсудила толком даже с самой собой, а вместо этого – ладно, кажется, секс у меня будет прямо сейчас, ага, большое спасибо, то есть теперь я в ужасном и, пожалуй, нелогичном – хотя оно кажется нормальным, – положении, поскольку вроде как должна придерживаться правила пока-больше-никакого-секса-но-скорее-всего-продолжу-в-том-же-духе-как-только-все-между-нами-уладится-так-как-я-надеюсь.

Может, только я путаюсь во всех этих сложностях, которые сама нагородила?

Раздражает то, что этот разговор, похоже, необходим только мне. Бен, по-моему, вообще не считает нужным вести разговоры. Что не так с мальчишками, если они обходятся без об-суждений?

Он считает, что достаточно и того, что он смотрит на меня жадным взглядом. Это отвлекает и возбуждает, и этого в каком-то смысле достаточно, но не помогает приблизиться к сути обсуждения, то есть – вот именно, в чем суть? – к вопросу о том, какого рода отношений мы оба хотим.

И потом, мне очень не нравятся некоторые его друзья, но важно ли это: а) очень, это же камень преткновения, б) конечно, но не очень, или в) забей, нисколько?

– Начинаем тренировки сразу после возвращения, счет пошел на дни, – заявил Билли Гардинер, когда мы относили обеденные подносы.

– Сперва – гребцы-братухи, потом потаскухи, чувак, – добавил Бисо.

– Ага, старик, снова на воду, – кивнул Бен, задвигая поднос на место с таким видом, словно ему нет дела до того, как при нем выражаются.

Я уже столько раз прикусывала язык в таких случаях, что была готова взорваться.

– Какая гадость, – выдавила я.

– Это же шутка.

– Не смешно, – кажется, я почти закричала.

– Да просто игра слов вроде «братва первым делом, а телки потом», – отмахнулся Бен.

– Ты что, правда считаешь, что от такого объя-снения мне легче?

– Остынь, Сибс, – вмешалась Холли и добавила, повернувшись к Бену: – Не обращай внимания, ей лечиться пора.

Значит, теперь они вдвоем смотрят на меня свысока и поучают?

– Я не чокнутая. Если кто здесь и в своем уме, так это я.

Майкл услышал меня, пока относил поднос.

– Если кто-то принимает лекарства, это еще не значит, что он чокнутый, – спокойно сказал он.

– Извини, – прошептала я, – я не тебя имела в виду.

Все уставились на Майкла.

– Ну спасибо, – тихо произнес он и отошел. Время от времени он принимает лекарства. Я не собиралась рассказывать об этом всему свету, но была слишком зла на Бена, чтобы думать о чем-нибудь еще.

С Майклом все будет в порядке. С ним всегда все в порядке – просто потому, что ему все равно, что думают люди. Счастливчик. Вот бы и мне так, а то я ради популярности вечно рою себе яму.

Мы дошли до двери, Бен попытался взять меня за руку, но я отдернула ее.

– Я забыла кое-что в корпусе, – соврала я.

Он пожал плечами и направился в сторону студии вместе с Тифф, которая только покачала головой, и с Холли, напоследок укоризненно взглянувшей на меня с выражением «плохая, негодная подружка».

Она обожает встревать между мной и Беном и делать вид, будто мирит нас, а я бы хотела обходиться без посредников.

– Какого черта ты из себя строишь? – буркнул Бисо, проходя мимо. – Тоже мне, нашлась звезда.

Вопрос в точку – за вычетом незаслуженного оскорбления.

Как же мне надоели люди, которым обязательно надо объяснить всем, что привлекательности во мне ни на грош. Почему-то они считают своим долгом принизить меня только за то, что я попала на дурацкую рекламу. Очевидно, моя неоновая вывеска «самооценка-внешность» до сих пор недвусмысленно мерцает на уровне «ниже среднего». На этом фронте без перемен.

Вопрос: ну и какого черта я из себя строю?

Ответ: понятия не имею.