- Связь - как у меня с сэндвичами? - спросил я. - Мне не очень хочется отправлять Нуалу на встречу с Королем Мертвых, особенно теперь, когда она утратила свои сверхъестественные способности. Если что-то пойдет не так, ему просто пинка не дашь.
- Иных предложений нет, - пожал плечами Салливан. - Заканчивается шестнадцатый год. Она сгорит и вернется в прежнее состояние.
- Если сгорю, - пробормотала Нуала, опустив глаза.
- Что? - спросил я.
- Я не знаю, хочу ли я гореть.
Над столом повисла тишина.
- Нуала, - мягко произнес Салливан, впервые называя ее по имени, - когда я жил в Волшебной стране, я видел, как горела твоя сестра. Ей нужно было сгореть. Я знаю, ты не хочешь идти в костер, ужасно, что тебе приходится это делать, но иначе ты умрешь.
Нуала не поднимала глаз.
- Лучше умереть, чем вернуться к тому, какой я была. - Она скомкала салфетку и положила ее на стол. - Мне нужно в туалет. - Нуала сверкнула в мою сторону фальшивой улыбкой. - Все бывает в первый раз, правда?
Она встала и зашла в закусочную.
Салливан вздохнул:
- Джеймс, дело плохо. Ее сестра не была настолько человечной; казалось, она даже не чувствовала, что горит. А Нуала… - Он полуприкрыл глаза, почти съежился. - Все равно что сжечь человека.
Я достал покой-камень и начал крутить его в руках, ожесточенно поглаживая большим пальцем.
- Очевидно, ты прав, - продолжил Салливан. - Она не такая, как другие. Ты все равно дурак, что не сбежал от нее, но она - не такая.
- Я пойду к Кернунносу вместе с ней, - сказал я. Салливан раскрыл рот. - Вы меня не остановите. Да вы и сами поступили бы так же. Только дайте совет, как уменьшить опасность. Если возможно.
- Господи Иисусе, - ответил он, - я - твой преподаватель и куратор, я должен уберегать тебя от неприятностей, а не устраивать новые.
- Наверняка в глубине души вы хотели, чтобы я тоже пошел, иначе поговорили бы с ней наедине.
- Не надо мне ничего приписывать, - сказал Салливан и снова потер пальцами морщину между бровей. - Я бы пошел с тобой, но я не слышу его в этом году, а незваным к нему не ходят… Черт, Джеймс, не знаю! Надень что-то красное. Насыпь соли в карманы - никогда не повредит.
- Не могу поверить, что слышу такое от преподавателя.
- А я не могу поверить, что такое говорю.
Я написал на руке «соль» и «красный», и тут из закусочной вышла Нуала. Что бы она ни чувствовала раньше, теперь у нее в глазах была яростная решимость.
- Пойдем? - спросил я.
Джеймс Если бы Нуала все еще могла читать мои мысли, она бы меня убила. Потому что пока мы вместе пробирались через высокую траву, я думал, что она выглядит совсем как человек, вопреки всем ее уверениям, что она не может им стать. В городе я купил ей свитер и джинсы (ни то, ни другое ей не понравилось, потому что почти полностью закрывало кожу - я этого и добивался), чтобы она не замерзла до полусмерти, пока мы будем вечером идти по холмам.
Я не слишком расстраивался, что она выглядит как человек; мне было не так страшно идти на встречу с Королем Мертвых, держа ее за руку. И еще чуть легче верилось, что она вспомнит меня после Хеллоуина и что в нашем будущем есть нечто большее, чем поцелуи в вестибюле общежития.
- Здесь адский холод, - пожаловалась Нуала.
- Неужели я был прав, когда говорил, что тебе понадобится свитер?
- Молчи. - Ее темный силуэт отчетливо вырисовывался на фоне яростно-розового неба. С некоторых деревьев у подножия холма уже облетели листья, и, глядя на их голые ветки, можно было подумать, что пришла зима. - Всех мертвецов распугаешь. Ты слышишь короля терновника?
Я не слышал. Я много вечеров притворялся, что не слышу, и теперь начал бояться, что стал глухим к его зову. Вроде бы он уже должен был гулять среди холмов, но вокруг стояла тишина, которую нарушал только хруст травы под нашими ногами. Ветер стих, оставив только легкий ледяной бриз, и казалось, что вместо нас по холму топает стадо слонов.
- Пока ничего. Давай пройдем дальше, туда, где я его видел раньше.
- Ступай тише, - прошипела Нуала.
- Не могу. И вообще, ты разговариваешь громче, чем мы идем.
Она дернула меня за руку:
- Ничто не может быть громче твоих шагов.
- …кроме твоего скрипучего голоса. Он у тебя как у гарпии, пронзи… ох!
Я так резко остановился, что Нуала выпустила мою руку.
- В чем дело? - спросила она, растирая запястье.
- Прости, - рассеянно сказал я, глядя под ноги. - Споткнулся.
У моих ног что-то лежало. Вернее, кто-то - в неестественной позе, которую просто не могло принять живое человеческое существо. Долю секунды моему мозгу казалось, что это - Ди. Потом я понял, что тело принадлежит мужчине - в камзоле, гетрах и мягкой кожаной обуви. То ли заблудившийся любитель исторической реконструкции, то ли кто-то, связанный с феями.
Нуала осторожно ткнула его в плечо носком ноги, и тело с хлюпающим звуком перевернулось на спину.
- Меня тошнит, - пробормотал я.
Нуала осторожно выдохнула:
- Консорт Элеонор. Он был вчера на танцах.
- Как ты думаешь, кто его убил?
Она указала носком на торчащую из сердца рукоять:
- Костяной кинжал… Его убили Они. Я видела, Элеонор постоянно носит с собой такие кинжалы. Когда мы познакомились, он сказал мне, что будет королем. Наверное, королем трупов.
Я был потрясен и одновременно заворожен. Раньше я видел мертвецов только по телевизору, и для первого раза мне достался довольно жуткий экземпляр. Я подумал, не нужно ли сообщить в полицию. По-моему, феи проявили странную беспечность, оставив тело среди холмов.
- За что тебя убили, человек? - прошептала Нуала.
И тут я понял, что слышу песню короля терновника, причем довольно давно.
- Нуала, я слышу…
Она схватила меня за руку и развернула:
- Гляди!
Рога повторяли форму голых ветвей за его спиной. Он шел прочь от нас. Никогда не думал, что мне придется его догонять. От такого ужаса обычно убегают.
Мы с Нуалой пошли за ним, но не могли приблизиться. Более того, разрыв увеличивался, словно между нами было бескрайнее море красно-золотой травы. А потом я понял, что он побежал неспешными грациозными прыжками крупного зверя, и на каждом шаге оленьи рога покачивались из стороны в сторону.
Я тоже побежал и услышал, как громче и чаще затопала Нуала. Оленерогий король оставлял за собой дорожку из примятой травы, которая выпрямлялась еще до того, как мы ее достигали. Холодный воздух разрывал мне горло, и я уже был готов сдаться, когда заметил, что за фигурой развевается длинный черный плащ.
