Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Я встал, чувствуя легкое головокружение. Мартин, мокрый насквозь, ждал меня у дверей замка и улыбался — немного грустно, как мне показалось. Я пошел к нему, обходя лужи.
— Вот оно, — сказал он. — Точно как в книгах написано, но все видится по-другому, если смотришь своими глазами.
— Где написано? Что это, Мартин?
— А на что похоже? Замок Черный Шпиль, разумеется.
— Черный Шпиль…
Ну конечно. Точь-в-точь такой же, как Белый, только черный и в окнах темно. Белый Шпиль вверх ногами и ночью, когда мы все видим сны. Мартин стянул с себя мокрый свитер и плюхнул его на гладкие плиты.
— Но кто здесь живет?
— Не знаю. Сначала думал, что мы, только наоборот — Нитрам, Трепур и так далее. Как будет Фиона наоборот? Не соображу что-то. Думал, что нам придется сразиться с этими перевертышами не на жизнь, а на смерть, но теперь понимаю, что это совсем не так.
— Ну и слава богу. Как же тогда?
— Вот сейчас и узнаем.
Он потянул за створку больших дверей, и она бесшумно отворилась на смазанных маслом петлях. Просторный холл освещали факелы, вдоль стен стояли бледные лакеи в черных ливреях.
— Ага. — Мартин к этому времени, кажется, уже перестал бояться и держался с отчаянной бравадой. — Дома ли ваш хозяин? — спросил он, повысив голос.
Лакеи, безмолвные, как шахматные фигуры, склонили головы.
— Хорошо. Доложите ему о прибытии верховного короля с братом. Мы будем ждать его в тронном зале. Да разведите огонь в каминах, черт побери! Холодно здесь у вас.
Двое слуг удалились задом наперед — то ли из почтения к королям, то ли здесь все так ходили.
За неимением текста нам приходилось импровизировать. Филлори до сих пор был для нас веселой, с переодеваниями, игрой, но теперь Мартин затеял игру посерьезнее, двойную игру. Он пытался сохранить свое детство, как в янтаре, но для этого требовались недетские меры, грозившие лишить его последних остатков невинности. Чем он должен был стать в итоге? Не ребенок и не взрослый, утративший невинность, но не созревший — это, думаю, и называется монстром.
Я не хотел идти с ним. Хотел остаться позади и побыть еще немного ребенком, но и потерять его тоже не мог.
Мы оба знали дорогу. Я едва ноги волочил, но Мартин летел, как на праздник, как на свой день рождения. Он твердо намеревался прийти хоть к какому-нибудь финалу и весь светился от радостного волнения.
— Не нравится мне это, Март. Давай вернемся обратно.
— Иди, если хочешь, а для меня обратного пути нет. Это мой последний рубеж. Либо я нарушу правила, Рупс, либо они меня. Раз Эмбер и Амбер решили наказать меня ни за что, то и мне все равно.
— Какие правила? Не понимаю! — чуть не плача, пропищал я.
Он зашел в гардеробную у тронного зала. В замке Белый Шпиль, в верхнем мире, здесь дожидались нашей аудиенции иностранные посланники. В комнате, к счастью, горел камин и была приготовлена сухая одежда в цветах Черного Шпиля. Мартин уже снимал с себя мокрое, я не стал.
— Я расскажу тебе, как пришел к этому, — говорил он. — Меня всегда удивляло, что нас сделали королями и королевами: мы ведь дети и даже не местные жители, и ничего такого особенного в нас вроде бы нет. Но ведь оно должно быть, не так ли? То, что нельзя найти в Филлори?
— Да, наверно.
Мартин, раздевшись догола и ничуть не стесняясь, грелся перед камином — я уже много месяцев не видел его таким счастливым.
— Так что же это? Будь я проклят, если знаю. Может, наша человечность? Для меня она ничего не значит — посмотрим, какую ценность она имеет для них. Я выставил себя на продажу и нашел покупателя. Сейчас послушаем, сколько он мне предложит.
— Не пойму что-то. Ты хочешь купить себе пропуск в Филлори?
— Э нет. Я никого ни о чем не прошу. Власть, вот что мне нужно. Такая, чтобы даже Эмбер и Амбер не смогли отправить меня домой.
— Они же боги.
— Может, и я стану немного богом.
— Но если… — Я сглотнул. — Если ты продашь какую-то часть себя, ты ведь больше не будешь Мартином?
— Ну и что из этого? Что в нем хорошего, в Мартине? Все его ненавидят, и я в том числе. Лучше я стану кем-то другим. Кем угодно. Вообще никем.
Он взял из стопки на стуле сухую рубашку.
— Я как те тетины гости, которые не желают идти домой, даже когда она гасит свет. У меня и дома-то больше нет. Англия для меня мертвая зона, Руперт. Пустыня. Уж лучше я умру в раю, чем в пустыне жить.
Богатая одежда пришлась ему точно по мерке — я знал, что так будет. Серебристый жемчуг на черном бархате напоминал сахарные шарики, которыми украшают торт. Мартин выглядел, как настоящий король.
— Ладно тебе, Март, — сказал я, хотя знал по опыту, что просьбы его только бесят. — Брось это, оставь все как было!
— Перестань! — Он наставил на меня обвиняющий перст. Какие там два года разницы: Мартин овладел секретом гневаться совершенно по-взрослому. — Так, как было, уже никогда не будет! Они изменили правила, и для меня лично никаких шансов нет. — Он туго затянул пояс. — Если бы они извинились и проявили хоть немного раскаяния, тогда… может быть. Или, по крайней мере, сказали бы, почему. Но они ни за что не скажут, и поэтому я иду воевать. Как наш папа. Нельзя дарить нам Филлори, а потом отнимать. Овны сделали низость, но я паду еще ниже. Стану еще хуже их.
Он распахнул створки дверей в тронный зал.
— Март, кто здесь живет? Чей это дом?
Он вошел, я задержался на пороге. Вдоль стен зала тоже стояли лакеи, недвижные, с тяжелыми лягушачьими веками. Факелы, которым полагалось бы гореть ровно, искрили и шипели, как петарды.
— Я здесь! — воскликнул Мартин. Лица его я не видел, но чувствовал, что он упивается своим гневом, своим позором. Он, вероятно, так долго сдерживал свои чувства, что после этого даже боль доставляла ему удовольствие. — Приди же! — Он распростер руки. — У меня есть то, что тебе нужно, — приди и возьми!
Я, кажется, понял тогда, почему Эмбер и Амбер не позволяли нам жить в Филлори постоянно. Дело было не в нашем возрасте и не в наших грехах. Просто они не хотели, чтобы их знание через нас проникло в наш мир. То, что избыток счастья от жизни в Филлори для нас столь же опасен, как избыток печали, — ложь, до которой не опускались даже Эмбер и Амбер.
На самом деле Филлори, на свой лад, не уступает жестокостью реальному миру. Нет между ними никакой разницы, хотя мы все делали вид, будто есть. В нашем мире отцы уходят на войну, матери сходят с ума, типы вроде Пловера пользуются детьми, и только мы впятером из всего живого стремимся к тому, чего нет на свете, — но и Филлори нисколько не лучше, только красивее.
Тогда я не думал об этом в таких словах, но чувствовал именно так, глядя в золотые приценивающиеся глаза великого теневого овна Амбера. Это он был купцом, а Черный Шпиль — его домом.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
