– Ла-да-да… припоминаю – прошлым летом… Очень интересный был разговор. Пожилые люди могут рассказать столько интересного…
– Тем, кто захочет выслушать, – вставил Герлоф невеселую реплику.
Она улыбнулась и повела его дальше. Они прошли мимо выключенной беговой дорожки, большого винного стеллажа.
В креслах вокруг низкого дубового столика сидели несколько человек. Здесь настроение было явно напряженным. Серьезней всех выглядел главный герой – Юнас Клосс. Рядом с ним, покровительственно положив руку на плечо мальчику, сидел Кент Клосс – в меру загорелый, спортивный, в светло-бежевом летнем пиджаке.
Еще трое подростков, все опрятно одетые, в сорочках и темных джинсах. Герлоф знал только, что кто-то из них родной брат Юнаса, а двое других – двоюродные.
Миловидная молодая женщина принесла кувшин воды со льдом. Герлоф сначала решил, что это еще какая-нибудь родственница, но, когда она на ломаном шведском сказала «пожалуйста», сообразил что к чему. Наемная работница. Когда-то это называлось «прислуга». Подумать только – есть еще люди, которым это по карману.
– Итак, – сказала Сесилия Сандер, заняла место у торца и улыбнулась. – Семейная конференция закончена. Начинаем допрос. Мне бы хотелось, чтобы с нами остался только Юнас и кто-то из родителей. Остальные свободны. И погода, как видите, замечательная.
– Останусь я, – быстро сказал дядя Кент. – Я дядя Юнаса. Родителей здесь, к сожалению, нет.
Он улыбнулся, но улыбка осталась без ответа.
– А где они, Юнас? – спросила Сесилия.
– Мама дома… мы живем в Хускварне. А папа здесь, только… – Он замолчал и посмотрел на дядю.
– Он шеф нашего ресторана и должен быть на месте. Иначе мы лишимся лицензии на торговлю алкогольными напитками.
Сесилия посмотрела на Юнаса.
– Ну, хорошо, – сказала она. – Тогда начнем.
Открыла блокнот и перелистала записи.
– Вечером в конце июня, двадцать восьмого, если точно, ты с братьями собирался в кино в Кальмар. Но не поехал. Вместо этого решил пойти на берег.
– Так и было.
– А почему? Почему ты не поехал в кино?
– Фильм только с пятнадцати… Они меня не взяли.
Кент прокашлялся и наклонился над столом:
– Старшие братья так решили. У нас за спиной… я уже говорил с ними на эту тему. Они раскаиваются.
Герлоф обратил внимание, что Сесилия Сандер слушает Кента, но смотрит при этом на Юнаса.
– Значит, ты пошел на берег. И что было дальше?
Юнас обвел взглядом сидящих:
– Тут я увидел корабль… ну, я взял резиновую лодку хотел покататься. И увидел корабль.
– И ты можешь рассказать, что было дальше?
– Он назывался «Элия»… корабль, в смысле… он лодку утопил. И я забрался на борт.
Юнас начал рассказывать историю, которую Герлоф слышал уже дважды. Он рассказывал медленно, но на удивление последовательно и точно.
Сесилия слушала и делала пометки в своем блокноте. Когда Юнас рассказал, как он прыгнул с корабля и поплыл на берег, она отложила блокнот и достала из сумки несколько фотографий:
– Извини, Юнас, но я должна показать тебе несколько… неприятных фотографий, так что соберись с духом, пожалуйста. Это снимки утопленника, найденного в проливе несколько дней назад, примерно в пяти морских милях к северу.
Закрытые глаза, иссиня-бледное раздутое лицо, редкая бородка. На вид лет пятьдесят. Рабочий комбинезон. Наверняка несколько дней пролежал в воде, решил Герлоф. Он и раньше видел утопленников.
– Ты его узнаешь?
Юнас посмотрел на снимок, отвернулся, помедлил немного, вгляделся и кивнул:
– Он там был… лежал около люка в трюм.
Сандер отложила снимок:
– Его зовут Томас Херберг. Он немец. В кармане у него был бумажник с документами.
Никто не произнес ни слова.
Она показала еще одну фотографию:
– А вот это… не напоминает тебе тот корабль… «Элия»?
Герлоф вытянул шею и посмотрел на снимок. Относительно небольшая баржа, сфотографирована в три четверти. Черный корпус, две рубки. Он даже почувствовал гордость за свой рисунок в рыбарне. Один к одному Единственная разница – эта зачалена у пирса.
– Да… похоже, – тихо сказал Юнас.
Герлоф покосился на Кента Клосса – тот мельком глянул на снимок и отвернулся к окну.
– И название ты прочитал правильно, – кивнула Сандер. – Вернее, частично правильно. Называется баржа не «Элия», а «Офелия». Посмотри: Ophelia. Ты прочитал только четыре последние буквы: elia. Старая грузовая баржа из Гамбурга. – Она убрала фотографию и добавила: – Томас Херберг был капитаном на этой барже.
«Офелия». Герлоф задумался. Может быть, не Юнас прочитал неверно, а кто-то из экипажа закрасил первые три буквы? Или эти… захватчики? Вряд ли… Зачем?
– У меня есть и другие снимки.
Сесилия Сандер выложила сразу четыре фотографии.
Молодые люди, не старше двадцати – тридцати лет. Серьезно смотрят в камеру. Похоже на полицейские фотографии, решил Герлоф. Сам он никого из этих парней не знал, но Юнас сразу показал на четвертого:
– Этого я знаю. Это Петер Майер… Это он был с топором.
– Значит, ты даже знаешь, как его зовут? – удивилась Сесилия Сандер.
– Я его видел в кино в Марнесе, – кивнул Юнас и покосился на Герлофа. – Он продавал там билеты.
Она сделала пометку в блокноте.
– И больше ты с ним не встречался?
Юнас посмотрел на Кента Клосса. Тот молча уставился на него. Ни один мускул не дрогнул. Мальчик повернулся к Сесилии и покачал головой.
– Понятно. – Она убрала фотографии. – И еще одна, последняя. Ты когда-нибудь видел этого человека?
Сильно увеличенный, нерезкий снимок старика в черном пиджаке. Он смотрел на фотографа, а за его спиной виднелась часть деревянного щита с надписью «…карь». Герлоф сразу узнал – это был щит с названием отделения в доме престарелых. «Токарь». Оно занимало первый этаж, а отделение Герлофа было на втором.
Он и человека узнал, правда, не сразу. Эйнар Балл, рыбак, про которого поговаривали, что он промышляет контрабандой оружия. Но Балл жил в уединенной хижине на берегу, почему он сфотографировался около дома престарелых? Может, у него там кто-то из родни?
Юнас внимательно рассмотрел снимок и покачал головой:
– Не-а, я его никогда не видел.
Наступила недолгая тишина. Сесилия черкнула еще несколько слов в блокноте и пристально посмотрела на Юнаса.
– Хорошо, – сказала она. – На этом закончим. Когда будет готов протокол, я пришлю его вам на согласование. Вы должны подтвердить, что ничего не добавлено и не пропущено. Если будет необходимость, позвоню. Спасибо, Юнас.
