Растерянно пишу ей в ответ:
Охотник to Настенька
Слушай, кто ты?
* * *
У машины, которую Вершинин взял взамен своей, действительно были и руль, и все четыре колеса, но во всем остальном она только отдаленно напоминала транспортное средство.
Как ни странно, она, тем не менее, завелась и даже поехала.
– А еще говорят, что чудес на свете не бывает, – заметил Суворовцев. Он был за рулем и поэтому в полной мере оценил все «прелести» нового авто. – Теперь ты можешь поведать мне, куда сплавил нашу ласточку?
– Я пообещал ребятам: кто сдаст за нас экзамен, тот ее и получит. По-моему, это справедливо.
– Запомни. Прежде чем принимать такие ответственные решения, советуйся со мной. К тому же на такие жертвы я не готов.
– А кто мне все утро твердил, что нам «крайне срочно» надо встретиться с Николаенко или Шуваловым? Может, ты хочешь вместо этого просто прогнуться перед начальством, сдав экзамен на «отлично»? Хорошо, давай вернемся. Еще не поздно, – начал заводиться Вершинин.
– Ладно, что сделано, то сделано, – попытался успокоить его Суворовцев.
– Поверь, ребята откатаются не хуже нас. Тем более на такой тачке, как наша. Лучше расскажи, чего ты там накопал? Для чего нам нужны эти пенсионеры?
– Расскажу, если признаешься, что с машиной ты был не прав.
Признаваться не хотелось, но выбора не оставалось.
– Хорошо, я был не прав, – сдался Вершинин. – Ну давай рассказывай, не тяни.
– Короче, помнишь того перца на фотографии по фамилии Сорс? Так вот, мои люди выяснили...
– Люди? Что за люди?
– Это к делу не имеет никакого отношения. Или ты слушаешь, не перебивая, или я умолкаю.
– Я слушаю.
– Ну, вот, выясняется, что этот господин Сорс – чрезвычайно примечательная личность. Благотворительная ассоциация имени Сорса впервые всплывает в середине восьмидесятых где-то в бескрайних просторах Афганистана. Палатки, теплая одежда, провиант, медикаменты и прочее для беженцев, в общем, благотворительность по полной программе. Почему именно в это время и в этом месте, и, главное, чем Сорс занимался до того, концов не найти. Далее, в ближайшие десять лет он исколесил весь Восток – Ближний, Средний и Дальний. И снова палатки, медикаменты и все в том же духе.
– Ну и что тебя смущает? Глубоко положительный персонаж, да? Не веришь в благотворительность? – Вершинину явно надоело слушать всю эту политинформацию.
– Понимаешь, просматривал всю эту благотворительную историю, и меня не покидало чувство, что все это как будто выставлено напоказ, а за всем этим скрыто нечто иное. Другими словами, благотворительный фонд Сорса – это только ширма. Но вот для чего? Нет, тут не банальный «отмыв» через благотворительность. Не понятно.
– Ну допустим, там не банальный отмыв, а отмыв, но не банальный. На кой хрен он нам сдался? Сидит он на этом Востоке, и пусть сидит. Он там, мы – тут. Нам бы со своими делами разобраться. И при чем здесь Шувалов и Николаенко? Не пойму тебя. Извини, но, по-моему, – мудришь.
– Нет, ты послушай. Вся штука в том, что господин Сорс бывал в России. И, я подозреваю, не один раз. Но о его пребывании ты не найдешь никакой информации. Нигде.
– Почему? – искренне удивился Вершинин.
– Потому что она УНИЧТОЖЕНА. Кто-то очень хотел, чтобы господин Сорс оставался в тени. Но были два человека, которые не только знали о Сорсе, но и встречались с ним. И очень тесно.
– Николаенко и Шувалов, – угадал Вершинин.
– Именно, – подтвердил Суворовцев. – Я копался в архиве и нашел протокол о задержании некоего господина. Задержание проводили Шувалов и Николаенко. Нет, этот господин был не Сорс, иначе документ наверняка бы уничтожили. Но под протоколом стояла подпись одного из свидетелей, и это была подпись Сорса. Вот поэтому мы к Николаенко и едем. Хотя, сдается мне, на этой развалюхе не доедем никогда. – Он нажал на педаль газа, и машина, отчаянно охнув, прибавила скорости, насколько хватало ее дряхлых лошадиных сил.
* * *
Теперь могу утверждать, что кое в чем разобрался. Вершинин – это был ложный след. Задача ложного следа – сбить с пути истинного. Кого? Может быть, меня. Немного лестно, но сути дела не меняет. Хоть я и люблю одиночество, но я его предпочитаю лишь как состояние временное. Как состояние покоя, в которое нужно возвращаться, чтобы потом продолжить движение. Иногда хорошо помолчать, чтобы потом было что сказать. Обязательно надо, время от времени, оставаться в одиночестве и – молчать. Но потом, когда возвращаешься, ты не должен чувствовать себя в одиночестве. Потому что ты должен действовать. А действия во имя одиночества – это что такое? Это эгоизм. Надо действовать в интересах и от имени не себя, а НАС. Тех, кто занят с тобой одним делом – борьбой с наркотиками, на улицах, в венах и головах.
Поэтому я понимаю, что Вершинин – ложный след. Тот, кто его придумал, надеялся, что я по ложному следу пойду. И я даже начал идти, но вовремя остановился. Так что это у вас, господа авторы ложного следа, не получится. Уже не получилось. Я понимаю, в чем состоял расчет – столкнуть и поссорить нас с Вершининым и заставить меня поверить в то, что этот неуправляемый и, прямо скажем, не всегда адекватный оперативник, да еще с женой-наркоманкой, и есть канал утечки информации. Но расчет не оправдался.
Канал утечки – кто-то другой. Это точно.
Все как-то связано в одну схему. И Седой, и загадочный Сорс, и Адвокат. Вершинин случайно стал элементом этой цепи, но свободному протеканию тока в ней он мешал, точнее, мешали материалы, которые попали к нему и до которых теперь я добрался. И теперь знаю, кто нам нужен, чтобы узнать еще больше.
А она ничего не ответила. Кто она? Да, задавать вопросы другому намного проще, чем самому отвечать на них. Хотя, надо заметить, для мудрых людей часто вопросы важнее ответов.
* * *
Уже больше часа он петлял по городу. Машина Суворовцева – черный джип «Шевроле» с сотрудниками – от него не отставала.
Джип не шел ни в какое сравнение с их задрипанными милицейскими «Жигулями». По заданию им, вернее, Суворовцеву достался зеленый «Понтиак», который теперь уходил из центра города к окраинам.
– Интересно, вычислил он нас или у него просто изменились планы? – сказал сотрудник, что сидел за рулем.
– Уже неважно, – ответил штурман. – Осталось немного. Сейчас он движется из города, там попросторней. Вот и проверим нашу машину.
«Понтиак» неожиданно сбросил скорость и свернул на смежную улицу. «Шевроле» последовал за ним.
– Эй, эй! Куда он? Это не входило в наши планы, – обескураженно воскликнул штурман.
– Никуда не денется, – ответил ему водитель. – Посмотри лучше, что это за улица и куда она выходит.
Штурман развернул карту и начал водить по ней пальцем.
