Книга Афганский исход. КГБ против Масуда - Александр Полюхов

— Иславское — прямо по курсу, два «щелчка», — уточнил пилот, сверившись с GPS-навигатором.

— Зайди по дуге к реке. Посади машину в поле, между ними и деревней, — приказал пассажир, разглядев на берегу две черточки — люди и две точки — собаки.

Минутой ранее сука повернула голову и прислушалась. За ней и кобель навострил уши. Собаки вытянулись струной, хвосты параллельно земле. Остановился их хозяин — плотный мужчина, за пятьдесят, в серо-зеленой ветровке. Обернулась и его жена, одетая в изящную куртку и пестрый платок. Люди не видели ничего особенного, однако скоро разобрали тихое жужжание вертолета. В верховьях Москвы-реки такое — не редкость: летают большие Ми-8 с резиденций президента и премьера, маленькие «робинзоны» миллионеров. Но приближался двухмоторный еврокоптер.

Аппарат приземлился, из кабины вылезли двое. Пилот остался у машины, пассажир направился к четверке. Пес занял позицию между незнакомцами и хозяевами. Сука встала впереди и чуть сбоку, вычислив в прилетевшем правшу, чтобы атаковать его соответственно. Левая рука хозяина нащупала в кармане выкидной нож. Правая набрала мобильный номер знакомого начальника местной полиции. Женщина просто смотрела: «Наверное, люди заблудились».

Неизвестный шел навстречу, демонстративно разведя руки и не делая резких движений. Полы пиджака шевелил осенний ветер, ноги тонули в траве. Кобель взглянул на хозяина: «Атаковать»? Приказа не последовало, и родезийские риджбеки сохранили готовность № 1.

— Матвей Александрович, доброе утро.

— Телефон?

— Да, и спутниковая сигнализация вашей машины, припаркованной у церкви Спаса Нерукотворного Образа.

Алехин знал, такими техническими возможностями располагали только федералы, но кто из них — МВД, ФСБ, ФСО или коллеги по прежней работе в разведке? Теоретически вертушку могли прислать и зарубежные враги из прошлого.

— Что?

— Товарищ Чудов просит вас о встрече.

— Когда и где?

— Сейчас, недалеко — 15 минут лета.

— Жена и собаки?

— Могут вернуться в резиденцию, кстати, вот ваш внедорожник подъезжает. Их проводят.

Через поле ехал «мерседес», за рулем сидел мужчина в костюме. Выйдя, открыл дверь для Анны. Она села с бледным лицом, хотя держала подбородок поднятым. Риджбеки по приказу хозяина запрыгнули в багажник. Итак, Матвей останется только с ножом. Вдруг, всё же захват чуждыми агентами?

— Товарищ Чудов что-то передает на словах?

— «Серый». Так вы летите?

— Да. Анна, это — коллеги, жди меня к обеду.

Жена, молча, кивнула. Через десять минут машина въехала в лесной поселок, затем в ворота большого участка. Тем временем ЕС-135 успел достичь МКАД и, пролетев четверть ее окружности, сел на подмосковном аэродроме. В ангаре, кроме авиаштуковин стояли два «гелендевагена» с заурядными московскими номерами, без спецсигналов. Охранник впустил в тесное техническое помещение.

— Здравствуй, Матвей Александрович! Сдай, пожалуйста, ножик, а то сенсоры засекли и охрана нервничает, — приветствовал Чудов.

— Чем обязан гостеприимству, Игорь? — гость оглядел авиамастерскую, где и присесть было не на что.

— На встречи ветеранов не ходишь, на звонки действующих коллег не отвечаешь. Пришлось в гости силком затаскивать. Ребята не перестарались?

— Ребята правильные. Что надо? Я уже двадцать лет в отставке и не хочу с конторой иметь дела.

— Мы уважаем твое решение уйти с оперативной работы и никогда не обращались с просьбами. Вот только мир изменился и не в лучшую сторону. Нужна помощь.

— Не читай лекций пенсионеру. Холодная война позади, вы в кабинетах сидите, в интернете выискиваете развединформацию. У вас и агентов, поди, не осталось.

— Почти правда. Только позавчера на рубеж Пянджского погранотряда вышел «младший брат Али» и попросил встречи со «старшим братом Свеном». Сказал, американцы «пещеру» вскрыли и «товар» вывезли. Придется тебе поведать ту старую секретную историю.

Если бы Чудов взял киянку, висевшую на стене, и ударил Матвея в лоб, то вряд ли добился бы большего эффекта. Заместитель директора внешней разведки преподнес ужасный сюрприз. Бывший разведчик обмяк в ожидании новостей про «ящик Пандоры», похороненный им в горах Афганистана. Он был молод и удачлив тогда: погиб лишь один участник операции, а тысячи людей избежали страшной опасности. Полузабытый ужас вновь опускался на Матвея и его мир.

— Самозванец, не мог парень выжить так долго в тамошнем аду!

— Назвал пароль «Стокгольм». Погранцы нашли старую запись в их разведотделе — твой пароль из 1988 года.

— И?

— Прошу, хотя могу приказать, напиши подробно. Коли согласен — работай дома, не согласен — останешься здесь. Мы беседуем неофициально. По сути тебя здесь нет, вылет еврокоптера оформлен как тренировочный. Если разговор не получится и начнется официальный допрос, то не в моих силах контролировать последствия.

— Что ж, дам полную информацию об операции «Пакет». Мои условия: Анна улетает в Швецию, президент создает спецгруппу.

— Эка, хватил! Президент!

— Возникла ситуация biohazard. В пещере находилось биологическое оружие. Советское! Вскрытие контейнеров вызовет катастрофу.

— Серьезно?

— Нет, шучу, ты развеселил. Где «младший брат»?

— На 201-й российской военной базе в Таджикистане. Ранен. Признаков инфекции нет.

— Слава Богу! Значит «товар» не распечатан.

— На базе Али был осмотрен Иваном Заболоцким начальником экспедиции из Саратовского НИИ по особо опасным заболеваниям. Она работает в Таджикистане.

— Давай, Игорь, действуй. Времени мало.

— А вы? — незаметно для себя Чудов перешел на уважительное обращение, видимо, вспомнив, что общается с начальником, пусть и бывшим.

— Домой отписываться. Вертолет дашь или полетишь на нем в Кремль докладывать? Ладно, хоть машину выдели, а то я, гуляя с собаками, бумажник не беру.

— Поезжай, Матвей Александрович. Умоляю: никаких звонков и контактов. Связь через ребят, охраняющих твой дом, у них есть оперканал.

— Не доверю вашим каналам, слишком многие слушают эфир на Рублевке — и свои, и чужие. Пришли утром курьера за моим отчетом. И следи, чтобы американцы не разнюхали прежде времени.

— Понимаю ситуацию, не подведу. Охрана останется в твоем доме. На всякий случай.

— Честь имею.

Многолетний груз ответственности и невозможности разделить ее хоть с кем-то свалился с плеч полковника Алехина. Нерассказанная тайна — тяжкое бремя. «Еще чуть-чуть и запляшу — так полегчало! — балагурил сам с собой по пути домой. — Даже стыдно: ситуация аховая, а мне хорошо. Наверное, такое чувство охватывает преступника, кающегося в содеянном. Правда, преступления не совершил. Тем не менее, Yersinia pestis mutatio вырвалась из пещеры».