– Так и есть. – Изабелла рассмеялась. – Вот почему я спрашиваю, если мне что-то неясно.
– Так же, как вы расспрашивали леди Одетту о тонкостях дамского обхождения?
Она пренебрежительно махнула рукой и спросила опять:
– Что такое греческий огонь?
Джордан подобрал с земли прут. От него несло серой, но ему было все равно. В рыхлой грязи Джордан нарисовал фигурку человека.
– Однажды я видел такую картинку.
Он пририсовал к фигурке цилиндр, длиной примерно в руку нарисованного мужчины.
– Древние пользовались такой трубкой, внутри которой была жидкость. Трубка изрыгала огонь. Его хватало, чтобы вмиг зажечь целый корабль.
Изабелла присела рядом с ним на корточки и подперла щеку ладонью.
– Интересно, как они это делали?
– Знания были утеряны. Вы это пытались повторить?
– Нет. Я хотела сделать такую смесь, которая взрывалась бы, если ее поджечь.
Он спросил:
– Вы учились этому в аббатстве моей тетки?
– Да.
– Как и искусству врачевания?
– Именно.
– Там же вы научились драться. – Он погладил ее щеку согнутым пальцем. – Изабелла, вы поразительная женщина.
Она взяла его руку и сжала ее в ладонях.
– Джордан, поразительным оказалось то, что на сей раз я смогла держать взрыв под контролем. Я так долго этого добивалась! Много лет…
Джордан поднес ее руки к губам. Поцеловал сначала одну, затем другую.
– Изабелла, я горжусь вами. Нечасто бывает, чтобы сон стал явью. Но нам обоим это удалось – прошлой ночью.
– Нам обоим? – Изабелла хотела было спросить, что он имеет в виду, но замолчала, заметив, что к ним направляется хозяин гостиницы, и выпустила руку Джордана. – Думаю, мы сказали достаточно. Лучше не говорить о том, что произошло.
– Может, вы и правы. – Он заговорщицки усмехнулся. – Но я все равно буду думать только об этом.
– О чем?
– О прошлой ночи.
– О чем это вы?
На него это не похоже – говорить загадками. Его улыбка погасла. Джордан нахмурился. На лбу залегла глубокая морщина.
– Изабелла, не притворяйтесь. Вы сказали, что хотели этого не меньше, чем я. Будете отрицать?
– Не буду, потому что не могу взять в толк, о чем вы говорите.
– Я говорю о том, что вы были в моей постели. А также о том, что мы нашли в камине.
– Я в вашей постели? Вы полагаете, что я… Что мы…
Она засмеялась.
– Изабелла! – У него пересохло в горле. – Что тут смешного? Мы поговорили о нашей находке, а потом мы легли вместе. Когда я проснулся, вас не было. Отчего вы делаете вид, будто я сочиняю небылицы?
Она обняла его лицо ладонями, так что ему пришлось выдержать ее взгляд.
– Джордан, я не говорю, что вы лжете. Я знаю – вы уверены, что все случилось на самом деле. Но вы должны вспомнить, что я дала вам сонный порошок, а он способен вызвать странные видения.
– И это был всего-навсего сон?
– Может, и не совсем сон, но что-то вроде. Я ведь предупредила – некоторые травы заставляют видеть то, чего на самом деле нет.
– И меня не было в вашей постели?
– Моей постели? Там была леди Одетта. Больше никого. – Изабелла нахмурилась. – А вы крепко спали, когда я зашла вас проведать среди ночи.
– А талисман пилигрима? Скажете, мы его не находили?
– Конечно, нет! Говорю же вам – вы выпили сонное зелье, и травы оказали на вас странное воздействие.
Джордан сжал зубы. Он был поражен. Его глаза обежали ее всю – она недоумевала, что он хочет увидеть? Словно прочитав ее мысли, Джордан сказал:
– Мне бы следовало догадаться, что я сплю. Разве смогли бы вы так неприкрыто отдаться страсти? Забыть о долге, обязательствах. Вы были смелой и нежной, ваши ласки сделали бы счастливым любого мужчину. Когда вы склонились ко мне, ваши обнаженные груди щекотали мою кожу, а вы умоляли, чтобы я вас взял. Все это обман?
Он повернулся и бросился к забору. Там накануне она учила его приемам, которые узнала от Нарико. Сжав кулаки, Джордан обрушился на калитку. Казалось, он еле-еле сдерживает гнев. Гнев и отчаяние.
Ее глаза вдруг наполнились слезами, и ей пришлось отвести взгляд. Изабелла была поражена. Что он ей говорил! И что она при этом чувствовала! Ее пальцы горели, когда он рассказывал, как она его ласкала. А когда он заговорил о ее наготе, она перестала дышать.
А теперь его плечи поникли, словно замок Ла Тур давил на них всей своей тяжестью. Она знала Джордана всего несколько дней. И почти все время он был несчастен. Так редко появлялась на его губах радостная улыбка! Настоящий праздник. А теперь радость ушла. Она слышала, как он сыплет проклятиями, и поняла – есть только один способ облегчить его боль. Она может сделать так, чтобы его сон сбылся.
Джордан обернулся к ней и сказал:
– Было очень приятно обладать вами, Изабелла, даже если это был всего-навсего сон, навеянный вашими травами.
– Больше нам не следует об этом говорить.
– Отчего же?
– Это был сон.
– А что в действительности? Будем скрывать то, что чувствуем?
– Мы должны.
– Изабелла, я не монах и не отрекался от наслаждения и радости жизни.
Его грубый тон ее обидел. Изабелла резко возразила в ответ:
– Нет, вы просто мужчина, который способен испытывать лишь похоть, отчаяние и вину. Остальные чувства вас пугают. Но, Джордан, если вы их боитесь, вам только и остается, что их отрицать. А я чувствую радость, надежду и воодушевление. Любовь, наконец. И я буду наслаждаться ими, выпью все до капли!
Она не дала ему возможности ответить. Что бы он ни сказал – ничто не поможет преодолеть пропасть, что разверзлась между ними, поглотив ее счастье.
Глава 16
Город Линкольн внушал ей благоговение. Глаза разбегались – Изабелле все было в новинку. Лавки, деревянные дома с тростниковыми крышами. В стороне от главной городской дороги располагались бойни, где трудились мясники. Над крышами там и сям возвышались колокольни церквей, отмечая каждый квартал города.
Взгляд Изабеллы был прикован к башням-близнецам – там располагался западный придел огромного собора. Воздвигнутый на вершине холма собор вместе с Линкольнским замком нависал над городом. Главная колокольня собора, казалось, пронзает облака.
Ей хотелось подольше наслаждаться прекрасным зрелищем, но приходилось, однако, следить, чтобы лошадь не задавила кого-нибудь на оживленных улицах. У подножия холма, возле городской стены, раскинулся рынок. Запахи, витающие над рыбными и мясными рядами, грозили свалить ее с лошади. Лорд Уиртон сделал знак следовать за ним вверх по крутому склону – по направлению к замку и собору.
