В кухне Кэролайн бросила миску и ложку в таз с грязной посудой, затем повернулась к столу, чтобы отрезать ломтик пирога. Аромат корицы и яблок приятно защекотал ей ноздри, соблазняя попробовать небольшой кусочек, каким-то образом уже оказавшийся в ее руке. Пирог был действительно великолепен на вкус, Кэролайн не могла этого не признать. Мэту очень понравится.
Досада терзала ее сердце. Миллисент жалобно мяукала, и Кэролайн отрезала для нее большой кусок драгоценного пирога и, положив на тарелку, поставила на пол. Ее собственная кошка, от которой она ожидала более утонченного вкуса, понюхала угощение, попробовала маленький кусочек, а затем охотно принялась за еду.
— И ты туда же, Миллисент? — уныло пробормотала Кэролайн. В этот момент у нее появилась идея.
Если бы Кэролайн была пуританкой, то сказала бы, что внезапно ею завладел дьявол. Но, будучи трезвой и здравомыслящей роялисткой, могла сослаться только на то, что оказалась не в силах сопротивляться неодолимому желанию. Ни на минуту не задумавшись, она взяла кусок пирога, приготовленного для Мэта, подняла ножом верхнюю половину и щедро посыпала солью сочные, ласкающие глаз яблоки. Затем, все еще одержимая дьяволом или каким-то другим злым духом, незаметно проникшим в нее, Кэролайн с тайным восторгом добавила туда солидную порцию горького пива, несколько кружков тонко нарезанного лука, комок бараньего сала и парочку вишневых косточек. Вишни она съела сама, злорадно улыбаясь, когда дочиста облизывала косточки и засовывала их поглубже в тесто. Затем вернула на место снятый верхний слой, переложила пирог на чистую тарелку и отнесла наверх Мэту вместе с чашкой свежезаваренного чая.
— Вот, пожалуйста. — Пожалуй, более жизнерадостным тоном она за последние несколько дней к нему не обращалась.
— Спасибо.
Мэт все еще полулежал на подушках. Кэролайн требовалось только отдать ему тарелку и чашку, что она и сделала. Стараясь изо всех сил не выдать своего нетерпения, она следила за тем, как он, осторожно балансируя, поставил тарелку себе на живот и сделал глоток.
— Вкусно.
Казалось, он смакует чай, но в ярко-голубых глазах, обращенных на нее поверх края чашки, мелькнуло любопытство. Несомненно, Мэт недоумевает, почему она все еще находится в комнате, хотя последние два дня всячески старалась избегать его общества. Чтобы отвести от себя подозрения, Кэролайн чуть отвернулась от Мэта и принялась концом передника сметать крошки со стоявшего рядом с кроватью столика.
Мэт отхлебывал чай и следил за ее действиями. Пирог на коленях оставался нетронутым.
— Может быть, тебе помочь с пирогом? — спросила наконец Кэролайн вкрадчивым голосом, не в силах больше выносить ожидание. Возможно, вопрос ее прозвучал чуть более едко, чем она хотела (воспоминания о том, как покорно принимал он бульон из рук Ханны Форрестер, все еще жгли душу), но это было ей даже на руку, поскольку отводило от нее все подозрения, возможно уже возникшие у Мэта.
— Ты же хорошо знаешь, что я прекрасно обхожусь без посторонней помощи.
— Да, признаться, я так и думала, но сегодня у тебя был такой вид, будто ты несказанно рад, что вдова Форрестер тебе помогает.
В ответ на это Мэт сощурил глаза, в которых неожиданно, к недовольству Кэролайн, заблестели искорки смеха: разговор явно забавлял его. С досады она готова была откусить себе язык за то, что сболтнула лишнее.
— А-а, но ведь ты и Ханна Форрестер совсем разные, тут и сравнений быть не может, — загадочно произнес Мэт.
— И что же это значит? — допытывалась Кэролайн, подходя все ближе и уперев руки в бока, поскольку подозревала, что в его замечании кроется нечто оскорбительное для нее.
Но Мэт и не подумал отвечать, лишь приподнял бровь, покачал головой и продолжал так же невозмутимо и не спеша потягивать чай.
Кэролайн, сжав губы, отвернулась и отошла.
— Хорошо, что Мэри изъявила желание подружиться с тобой. Жена Джеймса — добрая женщина.
В ожидании того момента, когда Мэт откусит свой кусок пирога, Кэролайн протирала ширму. Услышав его слова, она напряглась всем телом.
— А почему бы, позвольте вас спросить, нам не стать с ней подругами? Разве в ком-нибудь из нас есть нечто такое, что может помешать сблизиться? — В ее глазах, в упор смотревших на него, появился воинственный блеск.
Прояви Мэт чуть больше благоразумия, одно выражение ее лица заставило бы его призадуматься и тщательнее подбирать слова.
— На самом деле у вас, как мне кажется, очень мало общего. За всю свою жизнь Мэри ни разу не удалялась далеко от дома, и к тому же она очень добродетельна.
— Не хочешь ли ты сказать, что я этим не отличаюсь? — Голос Кэролайн дрожал от ярости и негодования.
Мэт поднял голову, оторвавшись от почти уже пустой чашки. Выражение его лица было невинным и вместе с тем удивленным.
— Я и не думал никого сравнивать. Но по своей закваске вы — антиподы.
— Неужто? — Ее грудь гневно вздымалась под слегка поблекшим зеленым хлопчатобумажным платьем, которое она надевала во время уборки.
— Собственно говоря, в этом плане ты не похожа ни на одну женщину в нашей общине. Взять хотя бы Ханну Форрестер. Вот уж кто ни разу в жизни, насколько я знаю, не совершил неблаговидного поступка. Достойнейшая женщина эта Ханна Форрестер.
У Кэролайн зародилось подозрение, что Мэт просто потешается над ней. Что-то похожее на самодовольную ухмылку мелькнуло в уголках его губ, а глаза под полуопущенными веками мерцали ярким голубым светом.
— Добавь к этому ее умение превосходно готовить, и можно сказать, что ты от души воздал ей хвалу. — Теперь, когда у Кэролайн имелись основания полагать, что Мэт попросту дразнит ее, она нашла в себе силы не попадаться на его удочку. И добавила с улыбкой:
— Ешь своей пирог.
— Я так и сделаю.
Протянув ей пустую чашку (Кэролайн так дрожала, предвкушая наступающий момент, что чуть не выронила ее из рук), Мэт взял вилку и вонзил ее в пирог. Кусок, который он отломил, был довольно крупный. Сгорая от нетерпения, Кэролайн внимательно наблюдала за тем, как Мэт запихивает его в рот.
Всего лишь на какое-то мгновение на его лице отразилось предвкушение неземного блаженстга. Затем глаза непроизвольно расширились, черты исказила гримаса отвращения — и Мэт выплюнул все на тарелку.
Потрясенный взгляд его голубых глаз натолкнулся на притворную невинность янтарного взора Кэролайн.
— Что-нибудь не так? — спросила девушка, изображая участие.
— Ты… — маленькая… мегера! — прошипел Мэт. — Ты намеренно испортила пирог!
— Я?! — Кэролайн округлила глаза. Она едва сдерживала смех, так что даже сдавило горло, но внешне умудрялась сохранять вид полнейшей невинности.
— Да, ты! Бухнула в него соли и один Бог знает чего еще!
— Это просто смешно! Пирог пекла не я, а миссис Форрестер!
