Он со вздохом протянул руку, Элиза отдала ему конверты.
– Надеюсь, вы своевременно отвечаете своим корреспондентам?
Граф поморщился, и это послужило достаточно ясным ответом.
– Неужели вам не хочется общаться с людьми, милорд? – Элиза покачала головой.
– У меня и здесь есть все, в чем я нуждаюсь.
Мелвилл положил письма прямо на рассыпанную по столу землю.
– Но возможно, кто-то другой нуждается в вас? Раз люди пишут вам, значит им хочется поддерживать с вами дружеские отношения.
Положение дяди тревожило Элизу все сильнее. Что с ним будет, когда они не смогут жить под одной крышей? Ведь только благодаря ей он кое-как поддерживал связи с внешним миром. Неужели, оставшись один в этом доме, он будет узнавать о жизни за его стенами только из газет? У Элизы болело сердце при такой мысли.
– Да разве ты сама еще недавно не намеревалась всю жизнь прожить в одиночестве? – Граф снова взялся за лейку. – Довольствоваться тихими прогулками, хорошими книгами и делами по хозяйству?
– У меня есть вы.
– Это не навсегда. Рано или поздно я покину этот бренный мир.
Элиза провела пальцем по россыпи земляных комочков.
– Надеюсь, это случится как можно позже.
Мелвилл бросил на нее быстрый взгляд, но, к счастью, не стал развивать тему.
– Как бы то ни было, я рад видеть, что ты вышла из тени своей матушки, – сказал он вместо того. – И моему старому сердцу приятно знать, что ты наконец нашла себе более надежного спутника жизни.
– Тень моей матушки… – тихо повторила Элиза. – Действительно ли я из нее вышла? Между нами много сходства, и я выбрала мужчину, как она в свое время моего отца. Может быть, я просто слилась с ее тенью и мы стали одним целым?
– Ты красива, как она, это верно. Но к тому же ты наделена душевной стойкостью, а ей этого не хватало. Ты твердо стоишь на ногах, а вот Джорджину частенько пошатывало.
– Вы хотите сказать, ей недоставало чувства ответственности?
– Я хочу сказать, она толком не знала, куда ей надо, и постоянно рыскала с одного курса на другой. – Его светлость легким щелчком сбил с листка какое-то мелкое насекомое. – Именно из-за Джорджины я когда-то занялся ботаникой: надеялся отыскать сочетание трав, которое могло бы уравновесить ее натуру, сделать менее переменчивой.
Элиза тоже слишком хорошо помнила перепады в настроении своей матери. Джорджина могла неделю сиять от радости, а потом неделю лежала в постели, совершенно разбитая.
– Вы думаете, у этих колебаний была какая-то физическая причина? Мне всегда казалось, что ей просто не хватало рассудительности.
– Я рассматривал любую возможность. Готов был весь мир перевернуть, чтобы найти ключ к ее счастью, так же как готов сделать это для тебя.
– Мистер Бонд сделает меня счастливой. И теперь я тревожусь только за вас.
– Со мной все будет в порядке, пока тебе хорошо. – Граф протянул руку и погладил пальцы Элизы.
Перевернув ладонь, Элиза сжала руку дяди.
– Не пойти ли нам в ваш кабинет выпить чая?
– А что, уже пора?
Как по сигналу, желудок Мелвилла заурчал. Граф отставил лейку, отряхнул ладони от земли и предложил руку племяннице.
– Не забудьте почту.
Его светлость застонал, однако забрал конверты.
– Ты такая же упрямая, как твоя мать.
Покинув оранжерею, они отправились в кабинет графа. Элиза окинула взглядом знакомую дядину обитель: ей будет не хватать этих чаепитий и бесед. При всех странностях графа Элиза очень сильно его любила. Будет ли у нее время его навещать, после того как она переедет к Джасперу? А когда Мелвилл переберется в загородное поместье, не грозит ли ему там полное одиночество в течение долгих месяцев? Элиза только теперь подумала о том, что Джаспер, скорее всего, в силу характера своей деятельности весь год проводит в Лондоне.
Мелвилл водрузил новые письма на груду старых, лежавших в корзинке на столе у двери. Не выдержав дополнительного веса, стопка съехала набок, и с десяток писем упало на пол.
– Черт бы вас побрал, – пробормотал граф, приседая на корточки, чтобы поднять своенравные бумажки.
Элиза присоединилась к нему и тоже начала собирать конверты.
– Как странно, – пробормотал граф себе под нос.
– Что странно?
– Да вот эта печать. – Граф показал ей конверт, украшенный пятном черного воска.
– Тут как будто меч, – Элиза вгляделась, – рассекающий… что-то.
– Это песочные часы.
– Интересно. И чья же это печать?
– Понятия не имею. Но здесь я видел вроде еще одно такое же… А, вот оно! есть одна… Вот, смотри!
Граф быстро переворошил письма на полу, выудил еще один конверт, надорвал и принялся читать. Остальные письма просыпались на пол. Скользя глазами по строчкам, граф сперва нахмурился, а потом сильно побледнел.
– В чем дело? – спросила встревоженная Элиза.
– Похоже, это угроза. – Мелвилл передал ей листок. – Кто-то грозит расправиться с тобой!
Глава 14
Опираясь ладонями о письменный стол Элизы, Джаспер поднялся и окинул взглядом пять лежавших перед ним писем. Все они были написаны одним и тем же изящным почерком с мягкими завитушками, выведенными явно женской рукой.
Джаспер посмотрел на Мелвилла и Элизу, сидевших в креслах и не сводивших с него глаз.
– Есть еще такие?
– Мы нашли только эти, – ответила Элиза, выглядевшая предельно сосредоточенной.
– Вы хотя бы имеете представление, когда пришло первое из этих писем? Или последнее?
Элиза отрицательно качнула головой.
– Но это все меняет. – Джаспер побарабанил пальцами по столу.
– Да, – негромко откликнулась Элиза. – Именно так.
В каждом письме содержалось требование, чтобы граф увез Элизу в деревню. И это перечеркивало прежние догадки: ведь она думала, что ее пугают с целью подтолкнуть к замужеству.
Джаспер посмотрел на графа:
– А вы не могли бы раздобыть разрешение венчаться без церковного оглашения?
– Прошу прощения? – Элиза заметно вздрогнула.
– Разрешение венчаться? – переспросил граф, хмурясь и почесывая голову. – А кто собирается жениться?
– Значит, нет. – Джаспер окинул взглядом прическу графа, сегодня еще более беспорядочную, чем обычно. – Но может быть, Уэстфилд как-то посодействует.
– Джаспер… – Элиза уже не могла сохранять безмятежный вид. – О чем ты говоришь?
– Похоже, женщина, объявившая тебе войну, может представлять серьезную опасность. – Выпрямившись, Джаспер скрестил руки на груди. – Судя по всему, ей нужен кто-то из твоих поклонников.
