Посвящается всем, кто когда-либо сомневался в ранее принятом решении.
Наше прошлое делает нас теми, кто мы есть.
Не стоит сожалеть.
Пролог
Остановить безумие
Чувствую себя так, словно оказалась на встрече анонимных алкоголиков. Как будто подскочила со стула в тот момент, когда вы раскрыли книгу. Вы смотрите на меня в упор и ждете, что я представлюсь и расскажу, почему я здесь. Я вся взмокла, потому что нервничаю, потому что мне здесь не место, потому что и за миллион лет не смогла бы представить, что этим закончу. Но уж коли мы с вами здесь оказались, я должна по крайней мере прояснить ситуацию и объясниться, так что начинаю…
Меня зовут Делайла Дарлинг. Мне двадцать девять лет, одинока и… э-э… я наивна.
Ну вот я и произнесла это вслух. Я наивна. Теперь вы знаете правду.
Я всегда подозревала, что наивна, но не была до конца уверена, пока полгода назад не рассталась с парнем по имени Грег, которого теперь предпочитаю называть Идиот-Из-Ист-Виллиджа. Решение прекратить отношения приняла я сама, но все равно была в ярости из-за этого, по двум причинам.
Во-первых, четыре месяца собственной жизни я потратила на парня, у которого не было даже нормальной работы. Я познакомилась с ним, прогуливаясь по магазинам в Сохо. Он подошел, весь такой милый и очаровательный, и произнес что-то вроде: «Простите, могу я задать вопрос по поводу вашей прически?» Да, он был из тех самых парней — молодой симпатичный жеребец, которого местный салон красоты нанял, чтобы развести меня на покупку пакета услуг. Излишне говорить, что я запала на его треп и на него самого.
Но оставим все это, забудем, что он был похож на Болдуина (Алека или Билли в молодости, не тех двух других придурков[1]). К чему он стремился в жизни? Да ни к чему. Я простила бы этот крошечный изъян, будь этот парень личностью, но — увы. Разговаривать с ним о чем-либо, кроме прически, было все равно что разговаривать с самой прической. Дебил в изящной упаковке. Слабоумный соблазнитель.
Вторая причина моего гнева состояла в том, что, хотя я знала, что наши отношения ни к чему не приведут, я все же спала с ним. Обычно я не придавала этому большого значения, но, по иронии судьбы, финал истории приобрел роковой смысл. Откровенно говоря, я немножко стесняюсь своего «числа». Оно и так довольно велико, а переспав с Грегом, я не получила ничего, кроме увеличения этого самого числа. Когда я говорю «число», то, разумеется, имею в виду количество мужчин, с которыми переспала.
Вы, конечно, спросите, какое «число» считается большим для женщины моего возраста. Ну, на это трудно ответить, поскольку люди редко бывают честны в данном вопросе. Они не говорят правды, это факт. Мужчина его обычно преувеличивает, полагая, что, если люди узнают, что он переспал с четырьмя десятками женщин (хотя на самом деле их было всего четыре), он будет казаться большим жеребцом, чем есть на самом деле. Женщины, напротив, обычно это «число» занижают, опуская парней, о которых они предпочли бы забыть. (Ну, вы понимаете… например, тех, с кем занимались сексом на заднем сиденье, или секс с братьями, и, наконец, тех, кто оказался геем.)
Признаюсь, в том, что касается вымысла, я виновна, как и все. Точнее, мое «число» меняется в зависимости от того, с кем я разговариваю. К примеру, каждый мой парень считает, что оно в пределах четырех. (И еще каждый полагает, что он единственный из четырех, кто довел меня до оргазма, но, впрочем, это к делу не относится.) Моя гинеколог думает, что «число» приближается к семи, и, разумеется, я всякий раз предохранялась. (Да ладно вам… у каждого был хотя бы один «прокол», и вам это прекрасно известно.) Моя мама — хотя я предпочитаю не говорить с ней о сексе — полагает, что «число» колеблется в районе двух. (В колледже мне все время приходилось просить кого-нибудь купить мне противозачаточные пилюли.) Даже самые близкие друзья думают, что мое «число» чуть ниже, чем на самом деле, потому что никто — повторяю, никто — не говорит всей правды даже лучшим друзьям.
Все эти цифры стали первопричиной моего беспокойства по поводу реального числа. Оно великовато, верно, но, учитывая количество вранья вокруг этого предмета, кто может судить беспристрастно?
«Нью-Йорк пост», вот кто.
В тот самый день, когда мы с Грегом расстались, любимая газета опубликовала результаты крупнейшего в истории сексуального исследования. Я как раз закончила чтение образчика глубокомысленной журналистики (два крошечных абзаца на шестой странице) и готовилась перейти к изучению того, как извлечь максимальную выгоду из карточки метро (как найти свою любовь на линии «Эф»), когда наткнулась на эту обличительную информацию. Точно между средним возрастом, в котором люди впервые занимаются сексом (17,7), и средней продолжительностью любовной прелюдии (19 минут).
В течение жизни у среднестатистического человека бывает 10,5 сексуальных партнеров.
Да, 10,5. У меня едва не случился инфаркт, когда я это прочла, потому что… э-э… Грег-Идиот-Из-Ист-Виллиджа был девятнадцатым парнем, с которым я переспала. Именно девятнадцатым, поскольку до него было еще восемнадцать. Мое «число» почти вдвое превысило общенациональную норму.
Стремительно осознав, что необходимо взять под контроль мое «число», пока оно не ушло еще дальше от 10,5, я, воспользовавшись советом своей любимой телевизионной героини Сьюзен Поутер[2], решила остановить безумие. Каким образом, спросите вы. Да запросто! Я решила прекратить заниматься сексом. Не навсегда — не поймите меня неправильно — просто решила определить свое конечное «число», лимит, если хотите. Если я буду продолжать в том же духе, то есть заниматься сексом в прежнем объеме, то к шестидесяти годам мое «число» достигнет семидесяти восьми. М-да… фф-у-у…
Учитывая кошмарность текущей ситуации, после тщательного обдумывания я решила, что конечным «числом» будет двадцать. Да, двадцать. Я предоставила себе еще один шанс наладить дела. Если же упущу свой последний шанс и потрачу его на какого-нибудь случайного Тома, Дика или Гарри, придется провести остаток жизни, соблюдая целибат.
Может, это и глупо — определять лимит, — но бывает момент, когда одна капля переполняет стакан. И этот момент для меня уже наступил. Хватит — значит хватит. Двадцать — и точка, проще не бывает.
