Эдвард тоже хочет спокойной, тихой жизни. Он больше не в силах терпеть напряжения нескончаемой войны, ссор, ударов ниже пояса, унижений, взаимных жалких упреков. Ему невмоготу постоянно клянчить деньги. Он мечтает о прочной, спокойной связи, не претендующей на плотскую любовь. Ему нужна теплая дружба, надежный союзник. Елена напрочь отвергает подобные отношения с мужем. Он единственная любовь ее жизни, она не согласна довольствоваться крошками с его стола.
Они переживут еще несколько благополучных периодов в своей совместной жизни: так обреченному на смерть больному недуг дарит несколько спокойных дней.
Мадам, проглотив разочарование, снова уезжает в Нью-Йорк, горя нетерпением приняться за работу.
Грандиозные похороны счастья
Через окна кабинета Елены над ее салоном красоты, расположенном почти что на углу Пятой авеню и Пятьдесят седьмой улицы, доносится все нарастающий шум. Толпа манифестантов, увеличивающаяся с каждой минутой, громко выкрикивает лозунги, протестуя против увольнений, роста цен, голода. Гнев тридцати пяти тысяч человек, вышедших на улицы Нью-Йорка, ощущается и в ласкающей атмосфере салона, где в кабинетах стоят массажные столы, где все располагает к расслаблению и безмятежности.
Америку охватила Великая депрессия, и никто в мире, даже богатые клиентки Елены, не могут сделать вид, будто все по-прежнему. Финансовый водоворот, обогативший Елену Рубинштейн и позволивший ей обойтись без увольнений, превратился в экономический кризис, равных которому еще не бывало. Он выбросил на улицу тысячи предпринимателей, рабочих и служащих.
В обнищавшей стране Елена по-прежнему остается одной из самых богатых женщин. Она по-прежнему на виду. У нее есть все — успех, богатство, слава. Все, кроме любви. Сказать, что ей не хватает Эдварда, значит ничего не сказать. И она глушит себя работой, трудится все больше и больше, заставляя и всех вокруг делать больше, с каждым днем все больше!
Бурная деятельность всегда взбадривала и спасала Елену. Она снова отправляется в путь, объезжает Америку, рекламируя свою первую книгу «Искусство женской красоты». Написать ее она поручила ghost writer, литературному негру, но все идеи принадлежали ей. Две первые главы посвящены рассказу о ее жизни. Елена приукрашивает ее как только может, особенно свое детство в Польше и молодость в Австралии. Умолчания и выдумки отныне запечатлены навек.
Но большая часть книги посвящена косметике и красоте. И тут Мадам не лукавит. В этой области она не только императрица, но и пророчица. «Я уверена, настанет время, когда женщина пятидесяти лет будет казаться тридцатилетней, а женщина в семьдесят будет считаться достигшей зрелого возраста».
В эти трудные времена женщинам больше чем когда-либо нужна легкость и раскрепощенность. Они покупают книгу Елены, читают ее, передают другим. Елена дает интервью всем, кто попросит. В сентябре 1930 года она приезжает в Бостон с секретаршами, рекламными агентами и тоннами багажа, словно решила прожить здесь год, а то и больше. Мадам Рубинштейн никогда не умела путешествовать налегке. Зачем, собственно? Она должна менять туалеты несколько раз в день, если хочет произвести впечатление на прессу.
Журналистка Грейс Дэвидсон посвящает Елене большую статью в «Boston Post». Фотография, сопровождающая публикацию, представляет Елену в божественном платье от Пуаре. Вокруг полной шеи не меньше пяти ниток черного жемчуга.
— К какой цифре приближается ваше состояние? — полюбопытствовала журналистка.
— У меня двадцать миллионов, — не задумываясь ответила Елена.
Она назвала первую цифру, которая пришла ей в голову. Соответствует ли она действительности, не имеет никакого значения. Чем больше будет ее богатство, тем больше ее будут уважать.
— Что вы считаете главной обязанностью женщины? — задает новый вопрос Грейс Дэвидсон.
— Оставаться молодой! Мы все должны иметь возможность жить полной жизнью, путешествовать, много работать, зарабатывать деньги, тратить их, иметь детей, страстно влюбляться.
Что касается двух последних пунктов, то Елена выполняет их не лучшим образом. Своими детьми, ставшими уже взрослыми юношами, она интересуется не больше, чем прежде. А что касается страстной любви…
Последнюю попытку помириться с Эдвардом она предприняла в Париже, вскоре после рекламного тура. Эдвард приехал встречать жену в Гавр и был очень удивлен, увидев, что она спускается с парохода в сопровождении не только горничной, но и новой лучшей подруги, журналистки Грейс Дэвидсон, с которой, похоже, не расставалась после интервью для «Boston Post».
Елена, хоть и желает больше всего на свете снова жить вместе со своим мужем, в последнюю минуту пугается и боится встречи наедине. Великий стратег в делах, она становится совершенно беспомощной в отношениях с Эдвардом и сама отрезает себе все пути к успеху. Или больше не верит, что ее усилия могут чему-то помочь?
Как бы там ни было, но Елена уговорила юную застенчивую Грейс поехать вместе с ней и купила для нее билет. Будучи человеком воспитанным, а может, просто проявляя осмотрительность, Эдвард в присутствии журналистки не обронил ни одного неосторожного слова за всю долгую поездку на автомобиле от Гавра до Парижа. Но сказать, что на его лице было написано недовольство, значит ничего не сказать.
Эдвард тоже не хочет разводиться с Еленой. Дамский угодник, ценитель женской красоты, подчас жестоко и жестко утверждающий свое мужское превосходство над женщиной, которая держит его в финансовых тисках, он не меняется. Но и не расстается с мечтой, таящейся где-то в глубинах его души, о мирной семейной жизни. К тому же, хоть он и вынужден выпрашивать каждый сантим у жены, она в конце концов выдает ему эти сантимы, так что развод никак не улучшит его финансового положения.
Мисс Дэвидсон ужинает с четой Титус в «Куполь» и не расстается с ними до позднего вечера, даже когда они все втроем идут выпить напоследок в «Селект». На следующее утро она вновь удостаивает их чести своего присутствия.
Грейс Дэвидсон так и не поняла, какую роль ей отвели: китайской вазы или подсвечника, и назвала свои встречи с Титусами «крайне странными» и «напряженными», признав при этом, что Эдвард обладал невероятным обаянием.
За эти несколько дней Елена почувствовала себя немного лучше только на светском приеме, куда были приглашены супруги. Она встретила там скульптора Константина Бранкузи, у которого только что купила одну из его лучших работ — «Белая негритянка». Они долго разговаривали. Бранкузи выражал ей свое восхищение. Елена наконец стала улыбаться.
С Бранкузи Елена знакома не первый год. Они почти ровесники. Константин Бранкузи родился в Румынии в 1876 году и приехал в Париж в начале ХХ века учиться в Школе изящных искусств. Елену восхищали его тяготеющие к абстракции работы в мраморе и бронзе. Она уже купила у него одну скульптуру из серии «Птица в пространстве». Они оба преклонялись перед примитивным искусством.
— Уж конечно, это лучше, чем всякие schnorrers, босячки, которых обожает Эдвард, — шепнула Елена недоумевающей Грейс.
