В толпе наблюдающих стали перешептываться.
— Да что вы мелете? Какое лекарство? — прищурился Педроза.
— Клянусь! Он привез лекарство с острова. Мы ввели его нескольким больным, я только что зашел навестить их, и они… черт возьми… они пошли на поправку! От этой болезни есть лекарство!
Но поколебать Педрозу было не так легко.
— Вы врете! — заорал он. — Не может быть!
— Посмотрите сами! — крикнул доктор в ответ и показал рукой в сторону толпы. Все обернулись, и Джимми обернулся и увидел…
— Клер, — прошептал он.
Она казалась удручающе худой и бледной, едва держалась на ногах, но стояла сама, никто ее не поддерживал и багровые пятна, прежде пламеневшие у нее на теле, стали серыми, едва заметными.
— Полчаса тому назад она умирала, а теперь посмотрите на нее! И таких, как она, уже больше десяти! Вы понимаете, что это значит? Мы все можем выжить!
Мятежники разом возбужденно заговорили, только капитана Смита и Педрозу, казалось, все эти сообщения ничуть не взволновали.
Педроза потребовал тишины, и его сообщники мгновенно смолкли.
— Все это… хорошо, если только это правда! Может, они просто пытаются спасти жизнь этому крысенышу. Но зря стараются. Раз капитан Смит отказался управлять кораблем, значит, мальчишка должен умереть!
Он повернулся к Джимми, перед которым только что блеснула слабая надежда.
— А теперь давай… — Педроза показал на край лежака и помахал рукой, изображая полет.
— Нет! — закричал доктор Хилл.
Педроза раздраженно обернулся.
— Вы не понимаете! — стал объяснять доктор. — Лекарства мало, на всех не хватит. Но, если мы вернемся на остров, мы сможем приготовить еще, а кроме Джимми никто не знает, где его найти.
— Но с ним был еще матрос, — возразил Педроза.
— Он заболел, как только вернулся на борт, — эпидемия свалила и его. Знает только Джимми.
Педроза уставился на доктора Хилла. Потом медленно закатал рукав.
— Лекарство вылечит и это? — Он показал на маленькое багровое пятнышко у себя на руке.
Доктор Хилл кивнул.
— Но ведь тот, кто имеет такое лекарство, властвует над миром?
Педроза улыбнулся и повернулся к капитану Смиту.
— Значит, даже вы, капитан, не можете отказаться вести корабль, если это спасет жизни ваших пассажиров.
Но капитан Смит был упрям.
— Я приказываю…
— Ваши приказы отменяются! — прозвучал новый голос. Вслед за Клер появился мистер Стэнфорд. Он был еще более слаб, чем дочь, но глаза горели решимостью. — Мы должны узнать все об этом лекарстве, капитан, и спасти себя. Об остальном позаботимся позже.
Капитан Смит медленно кивнул.
— Если вы абсолютно уверены, сэр, — он повернулся к Педрозе. — Очень хорошо. Я приведу корабль в порт, мистер Педроза, в интересах моих пассажиров и экипажа. Но предупреждаю. Я снова становлюсь капитаном «Титаника».
Их взгляды скрестились на несколько секунд, после чего капитан Смит, быстро пройдя мимо мятежников, направился на мостик.
— Ты спас мне жизнь, — сказала Клер.
— Да нет!
— Нет, спас! По-настоящему спас!
— Просто я случайно проходил мимо.
— Все было так странно. Ведь я лежала без сознания, но я видела все это безумие, как во сне, будто ты подходишь ко мне и начинаешь говорить про мою толстую попу.
— Что ты! Я бы не стал! — возразил Джимми.
— Я знаю, что не стал бы, — сказала Клер и поцеловала его.
Совершенно неожиданно! Прямо в губы! Джимми не знал, куда деть глаза, что сказать. Он сделался красным, как рак.
— Н-не надо. Может, ты все еще заразная, — пробормотал он. — Вдруг оно не помогает! Так что… лучше… в общем… не надо…
Клер потянулась, чтобы поцеловать его еще раз. Джимми увернулся.
— Чего ты боишься? — засмеялась она.
— Тебя, — ответил Джимми.
32
Время противостояния
Пока «Титаник» заправлялся в Шарлотте-Амалии, Джимми с доктором Хиллом и его медицинскими сестрами отправились в горы, в хижину матушки Джосс. По пути они захватили Ника из его бара. Он им помог, и они, хоть и с трудом, но все-таки прочитали почти неразборчиво нацарапанный рецепт, а потом внимательно рассмотрели разные коренья и кусочки растений, оставшиеся на кухне матушки Джосс. Таким образом им удалось установить, какие ингредиенты входят в чудодейственное лекарство. Ник показал им, с каких деревьев и с каких кустов собирать эти ингредиенты. Полученный в результате всего этого отвар был не совсем таким, какой готовила матушка Джосс, но доктор Хилл надеялся, что он подействует. И пока «Титаник» стоял в обезлюдевшем порту, этот отвар ввели всем пассажирам корабля и всем членам его команды. Теперь оставалось только ждать.
И ждать.
И ждать.
А потом постепенно лекарство начало действовать. Те, кто уже был на пороге смерти, стали поправляться, а те, кто заразился недавно, в том числе сам доктор Хилл и Педроза, наблюдали, как бледнеют багровые пятна на их коже.
Педроза не помнил себя от радости. Он не только вылечился, но и предвидел, какие счастливые времена его ждут. Ведь обладание подобным лекарством принесет ему несметное богатство, всеобщее уважение и власть! В мире установится новый порядок, и повелевать миром будет он, Педроза! Потому необходимо было создать огромные запасы лекарства. Педроза организовал группы пассажиров и матросов, которые день и ночь трудились в горах, собирая свежие ингредиенты. Потом доктор Хилл готовил из них лекарство, его заливали в огромные пластмассовые контейнеры и хранили в холодильных камерах, готовое к употреблению, как только оно потребуется.
Пробыв три дня в порту, пассажиры и экипаж почти полностью выздоровели, корабль был заправлен топливом, запас продовольствия пополнен (после ограбления нескольких супермаркетов на острове).
Нику предложили отправиться с кораблем, но он снова отказался. Однако, осознав, что он сделал еще один ценный вклад в будущее здоровье человечества, он, естественно, потребовал денег. И похвастался долговым обязательством на четырнадцать миллионов долларов, которое состряпал Бенсон. Первый помощник Джефферс сначала тщательно изучил бумагу, а потом написал Нику новую, теперь уже на тридцать миллионов. Ник был неслыханно счастлив. В эти дни у него в баре появилось много новых клиентов. Более сотни пассажиров и человек тридцать из экипажа «Титаника» предпочли остаться на острове, надеясь попытать счастья здесь, а не на лайнере, находящемся под командованием Педрозы.
У Джимми и у Клер такого выбора не было. Их вместе со всеми препроводили на борт, и они с двенадцатой палубы посылали прощальный привет оставшемуся Нику. Педроза и его сообщники неусыпно следили на мостике за капитаном Смитом и за его офицерами. Несогласных с Педрозой пассажиров и членов экипажа больше не сгоняли в театр, их приставили к делу, поручив выполнять работу, которая раньше была обязанностью мятежников. Джимми и Клер сочли за лучшее не обращаться напрямую к Педрозе, и спросили мятежника, получившего у них кличку Дельфин, можно ли им возобновить выпуск газеты. В ответ тот расхохотался, достал два пылесоса и посоветовал заняться делом.
