Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Идти пришлось недолго. Пропетляв в хитросплетении бетонных блоков, в кажущемся беспорядке набросанных на дороге, маленькая процессия вышла к небольшой типовой постройке КПП.
– Тут кто сидел? До Войны, в смысле?
– Потом, – отмахнулся подпол.
– Потом так потом, – не споря, согласился Урусов. – Только ребятам своим маякни, чтобы сопели тише. И задницы лучше прятали с ногами. Торчат-с.
Бессонов усмехнулся в ответ, но промолчал. Задницы попрятались.
– Не доверяешь, земляк?
– Лучше перебздеть, чем получить разрывную в голову. Так что я никому не доверяю, – без малейшего смущения признался Бессонов. – Ствол же твой из-за пазухи достать не требую. Несмотря на недоверие.
– Ценю. – Урусов, конечно, должен был смутиться, но не стал… – Там ствол маленький. Неопасный.
– Ага, – фыркнул Бес. – И граната в кармане тоже не страшная. Она ж ручная.
– Ох, уел ты, подполковник, ох, уел! Но спасибо. А то я все понять не могу, что же там колотится такое…
Так, за пикировкой, они и прошли пару десятков метров до КПП… «Вертушки» с «аквариумом» не было. Остались только неаккуратно заделанные следы на полу. Во двор бывшей части заходить не стали. Прямо из КПП, по исшарканной тысячами ног лестнице, поднялись на второй этаж.
Бессонов толкнул от себя дверь, выкрашенную белой краской. Давно выкрашенной, лет десять назад. Оттого, наверное, краска полущилась и пооблетала, держась лишь островками.
– Бедновато живете, товарищи военные… – колупнул краску Урусов. Тут же на пол обрушился немалый пласт. – Пардоньте…
– Я за это с тебя автомат стребую, так что не переживай, товарищ земляк.
– Москаль мени не земляк… – меланхолично отозвался Урусов. И первым вошел в кабинет.
Внутри обстановка оказалась под стать двери и коридору. Старые ссохшиеся полы в коричневой эмали, дряхлые стулья, на которые и садиться страшно… Выбивался из общей картины только стол. Здоровенная дура, лак, вензеля и прочие рюшечки.
– Антиквара грабанул?
– А то, – согласился хозяин. – Семнадцатый век. На него сам Ришелье Миледи заваливал неоднократно.
– Вещь с историей – дороже вдвойне! – поддержал шутку Урусов. – Я сам гвозди ржавые как скифские наконечники впаривал.
– То-то мне рожа твоя подозрительной показалась… – подпол кивнул Юринову. – Не стой столбом, товарищ ефрейтор, бери пример с командира. Он уже самый лучший стул выбрал и под свою задницу приспособил. И сейчас меня за кофе пошлет.
– За чаем, – ответил Борис. – Вы, товарищ подполковник, нас чаем угостить обещали. Да и сомнения у меня есть, что у вас тут кофе приличный имеется. Военные вечно всякую бурду пьют. Так что лучше чай. Черный. Сладкий. И от лимона не откажусь.
– Не, ты видал? – обратился к Урусову Бес. – На ходу подметки рвет…
– Не без этого, – грустно ответил Андрей. – Скоро хунту организует и сместит с законного места.
Бессонов улыбнулся краешком губ. Выдвинул ящик стола и накрутил «тапик».
– Да, я! Кто же еще?! Сологуб, ты что, совсем чудак? Именно. По всем статьям. Карты тащи. Игральные, млять!!! Да и термос чая. Такой! Черный сладкий и с лимоном. Да, соленые подойдут.
Оторвал трубку от уха и повернулся к Урусову.
– Капитан, ты огурцы вместо лимонов потребляешь?
– Как иначе! Под правильный чай – соленый огурец самое то.
– Вот и замечательно. – И снова заговорил в маленькую трубку: – Да, и пусть Якимчук подойдет. Ребята из хозяйства его старшего.
Трубка уютно расположилась в выемке корпуса аппарата…
Таджикистан, Душанбе, расположение Дивизии
– Итак, товарищи командиры, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие, – полковник Рюмшин был очень серьезен. – Но сперва хочу задать один вопрос начальнику разведки. Павел Григорьич, что нам известно об Ирбисе?
Капитан Махонько, словно в насмешку над собственной фамилией, отличавшийся совсем не малыми габаритами, попытался сжаться на стуле и сделаться как можно незаметнее. Получилось плохо.
– Достоверных сведений мало, товарищ полковник. И оперативные мероприятия, и агентурная работа не дали положительного результата. Работать приходится на территории вероятных противников. Сейчас прорабатывается вопрос о захвате «языка» из числа его представителей.
– Отставить! Нам не хватает только войны с Посредником. Так вот, товарищи. Час назад один из этих представителей посетил полковника Пилькевича. Доложите, Андрей Владимирович!
Начштаба встал, дождался, пока уляжется шум, вызванный неожиданной новостью, и произнес:
– Пришел таджик с опознавательной пластинкой. Молодой парень, лет восемнадцать. По-русски говорит лучше нас с вами. Принес три сообщения. От братьев Рахмановых, Саттаха Амонатова и Бодхани Ахмадова.
– Что, от троих сразу?
– Нет, от каждого отдельно. Причем не скрывал, что должен передать информацию Сергею Павловичу, но поскольку тот занят, считает возможным сообщить ее мне.
– Недисциплинированно, однако… – пробурчал капитан Метанов, командир третьего батальона. – Через голову прыгает.
– Наоборот, Петрович, – парировал Рюмшин, – говорит о том, что люди Ирбиса умеют проявлять разумную инициативу. И отлично знают, кто есть ху в дивизии. То есть их разведка щи хлебает не лаптем. В пример некоторым.
Махонько снова попытался сжаться. Командир кивнул Пилькевичу.
– Суть сообщений: Рахмановы готовы добровольно присоединиться к нам при условии совместных боевых действий против Ахмадова, нацеленных на его уничтожение.
Офицеры снова зашумели. Неожиданное заявление…
– Амонатов, – продолжил Андрей, – извещает о союзе с узбеками и доводит до нашего сведения, что в случае конфликта с Ахмадовым выступит на нашей стороне. Более того, прямым текстом сказано, что после уничтожения Бодхани-баши готов вести переговоры о едином Таджикистане. То есть не так прямо, как матчинцы, но все же…
Теперь все молчали. Одно дело Матча, а совсем другое Пенджикент. Такого никто не ожидал.
– И наконец, главный герой. Всего лишь заявляет о своем миролюбии. Клянется, что первым не нападет и от нас ожидает того же.
– Ничего нового, – подал голос Махонько.
– Ну-ка, ну-ка, Григорьич, поподробней.
– На днях джигиты Ахмадова, – капитан был доволен возможностью реабилитироваться, – предприняли очередную попытку штурма Сангистана. На этот раз очень серьезными силами, с применением артиллерии и «брони». В первый же день разнесли матчинские укрепления в дребодан. А ночью матчинцы совершили диверсию, в результате которой была уничтожена практически вся техника противника, нанесены серьезные потери живой силе, а оставшееся войско полностью деморализовано. Серьезные потери в офицерском составе, хотя сам баши не пострадал. В общем, джигиты просто бежали. После этого Ахмадову только и остается, что просить всех о мире. Но и матчинцы напуганы, ищут сильного союзника. Понимают, что второй раз может и не повезти.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
