Тем не менее в распоряжение Эмили попали копии ценных секретных сведений. Вот только надо отследить нужный материал. А для этого необходимо найти ключевые слова — термины, которые выведут ее прямо на важную информацию. Без них невозможно прочитать и доли того, что находится в Сети. Именно им следует отдать предпочтение. Но если даже она что-то найдет, как поступить дальше? При обычных обстоятельствах Эмили могла бы пометить нужные документы и установить базисные точки для дальнейшего поиска. Однако в таком случае ей не пришлось бы пользоваться фальшивым именем, дабы проникнуть в базу данных ФБР, что грозило увольнением со службы, а возможно, и арестом.
Нельзя ничего вводить, не оставив следов. Письмо с материалом из этой системы она также не может отправить. Тут есть свои замки. Невозможно даже скопировать и переместить статьи или заметки в другие документы, а потом извлечь их оттуда. И на дискету ничего не скинешь. Эмили может лишь отследить некоторые документы и постараться запомнить их содержание. Или… рискнуть по-крупному.
«Сначала найди что-нибудь», — сказала она себе и напечатала еще одну фразу.
Вавилонские сестры.
Торнтон не без оснований дал ей такой пароль. В этих словах заложен некий тайный смысл. С ними также связаны какие-то детские воспоминания. Она услышала голоса, раздающиеся из просторной светлой квартиры на Авентино. Вновь и вновь звучит какой-то старенький рок-н-ролл в исполнении группы, обожаемой отцом и его друзьями.
Группа называлась «Стили Дэн». «Вавилонские сестры» — длинная джазовая вещица, которую отец любил до такой степени, что кто-то — кто именно? — прозвал его Стили Дэн Дикон, и прозвище навсегда закрепилось за ним.
На то имелись свои причины. Живя в Риме задолго до депрессий и развода, он любил кул-джаз, джаз-рок и еще музыку, направление которой Эмили не могла точно определить, со странными, практически не понятными текстами. Да, папа был крутой мужик, и она всегда знала это, только скрывала до тех пор, пока все стало слишком очевидно. В последние годы он стал настолько крут, что Эмили даже боялась подходить к нему. Было и кое-что еще.
Эмили взглянула на часы. Ей оставалось работать в системе всего пятнадцать минут, а она пока что ничего не нашла. Выругала себя и стала напрягать ум, вспоминая, какие еще композиции любил без конца слушать отец вместе с друзьями в гостиной на стереопроигрывателе «Боуз». Ее память все еще хранила композиции, услышанные девочкой в те времена, когда ей ежедневно приходилось заниматься игрой на пианино, исполнять Хиндемита под суровым взглядом высокомерной пожилой женщины, пахнущей лавандой и живущей в соседнем доме.
Музыкальные уроки Эмили являлись разительным контрастом тем непредсказуемым переливам, рваным гитарным звукам и странным, таинственным текстам, которые так любил отец.
Более всего ему нравились «Стили Дэн» — они исполняли песни так стремительно, что нелегко было уловить содержание.
Эмили видела перед собой отца — Стили Дэна Дикона, слегка пьяного, в компании коллег по работе. Они подпевали вслед за исполнителями, выкрикивали слова песен хором и танцевали, покачиваясь, как делают мужчины в подпитии.
— Ты ужасно плохо справляешься с работой, Эмили Дикон, — прошептала она, обращаясь к самой себе. — В любую минуту сюда может войти Джоэл Липман. Он увидит, чем ты занимаешься, и первым же самолетом отправит тебя домой.
И тогда она никогда не узнает всей правды, не дойдет до сути священного сечения.
В Сети существовала внутренняя поисковая система, нечто вроде «Google», предназначенная исключительно для агентов ФБР. В нее можно ввести любое количество терминов — «пурпурное трансильванское банановое иглу», — и она выдаст множество слов, хранимых в ее утробе, постарается все рассортировать, а затем в течение каких-то секунд предложит вам несколько ответов.
Сверхмашина сочетает в себе работу миллионов умных муравьев. Вам надо лишь нажать на правильные кнопки.
Она напечатала: «Билл Каспар и Дэн Дикон, Ирак».
На экране появился тот же материал — страница за страницей документов, беспорядочно расположенных и не имеющих смысла. Работать с ними придется несколько дней, если не недель.
Эмили снова посмотрела на часы. Минуты теперь просто летели. Вскоре занавес опустится навсегда. Торнтон Филдинг и так многим рискует. Своей карьерой, и, возможно, не только ею. Она обязана ему и должна извлечь хоть какую-то пользу из предоставленной ей возможности.
«Священное сечение, Билл Каспар, Ирак».
Еще хуже. На экран посыпалось уже полное дерьмо. Понятно почему. «Священное сечение» ничего не говорило системе поиска.
«Подумай о песне, глупышка, — сказала она себе. — Думай о Билле Каспаре. Думай о том, что пытался сообщить тебе Торнтон».
Пароль не Bill К, a WillFK.
Одним людям нравится сокращать свои имена во время разговора и писать их полностью на бумаге. У других есть дополнительное, среднее, имя. ФБР — ведомство. Чем выше вы поднимаетесь по служебной лестнице, тем больше у вас шансов кому-то понравиться.
Эмили напечатала «Уильям Ф. Каспар и Стили Дэн Дикон». Произнесла короткую молитву, обращаясь к кремниевому богу, живущему за экраном, умоляя его сжалиться над ней и направить на работу правильную команду муравьев, которые наконец решат ее проблему.
Система замедлила ход. Появился документ с датой — 1990. Потом сообщение: «Доступ запрещен».
— О дьявол! — пробормотала Эмили, наблюдая появление еще шести файлов, блокированных таким же образом. — Черт возьми!
Сеть работала со скоростью девяностолетнего бегуна. Надежды больше нет. Как глупо и типично для ее деятельности в ФБР.
Эмили Дикон в полном отчаянии напечатала «Уильям Ф. Каспар, Стили Дэн Дикон, Вавилонские сестры, устроим рок-н-ролл». Откинулась в кресле, размышляя о том, что будет делать дальше. Поедет к симпатичному итальянскому копу в его великолепный фермерский дом, стоящий среди снеговых равнин. Войдет, разведет руки и скажет: «У меня ничего не получилось. Может, выпьем вина? Давай забудем обо всем на время и просто поговорим, потому что мне нравится беседовать с тобой. Нам надо встречаться почаще».
Ник Коста даже не начинал ухаживать за ней. Странно. Он ведет себя как-то не по-итальянски.
— Пригласи меня к себе, Ник, ибо я схожу с ума, глядя на этот глупый компьютер, — прошептала Эмили.
Где-то — в Майами или Вашингтоне, Сиэтле или на сервере в другом крыле здания — заработал жесткий диск и выдал на экран документ с неограниченным доступом.
Служебная записка. Причем сканированная. Неполный кусок настоящего, читаемого текста. Возможно, именно в силу этой причины он и проскочил через все заграждения. Эмили проверила ключевые слова, выбранные каким-то глупым мелким чиновником: «устроим рок-н-ролл».
У нее перехватило дыхание. Ей предоставляется последний шанс. Воспользуйся им или упусти, он никогда больше не подвернется тебе.
