в этом мире штука происходит… Ты живешь в трехмерном мире, а зрение у тебя всего лишь двухмерное. Так что все люди, считай, все равно что наполовину слепы! К примеру, они не увидят жителя четырехмерного мира с трехмерным зрением, даже если тот ирландскую джигу-дрыгу перед ними спляшет. Пока он сам в их двухмерную видимость не влезет специально. Забавненько, да?..
— Ника! — громко окликает меня нетерпеливый голос Морозова, и я инстинктивно оглядываюсь. — Обыскался тебя совсем. Слышал, ты поймала букет невесты? Иди ко мне, милая, я соскучился.
— Да я просто встретила тут… — начинаю я и осекаюсь.
Мой собеседник как сквозь землю провалился. Быть может, улизнул через боковую дверь, когда я отвлеклась?..
Вопросов, конечно, он оставил после себя множество. Ведь можно сказать, что именно благодаря его чудачествам мое новогоднее желание — узнать, что такое любовь, — сбылось…
Но прямо сейчас я вдруг ловлю себя на мысли, что мне уже совершенно не важно, кто он — экстрасенс, псих-шизофреник или выходец из… как он сказал… четырехмерной реальности?.. Без разницы. Потому что иногда чудеса должны оставаться всего лишь чудесами.
Особенно — если это касается твоего заветного желания в новогоднюю ночь.
Морозов. Муза его души
Никогда еще круговерть веселья, развлечений и толпы разряженных гостей не вызывала у него столько раздражения. А ведь, как у человека шоу-бизнеса, у него давно уже выработался защитный иммунитет.
Но на этот раз всё было иначе.
Морозов рассчитывал всего лишь приятно провести время на свадьбе своего лучшего друга с Мариной. И хотел на все сто процентов поддержать нелегкую миссию стеснительной Ники в качестве подружки невесты. Но по факту оказался вынужден весь последний час вникать в планы своего давнего, очень важного и очень нетрезвого заказчика из столицы. Избавиться от него, не повредив грядущему сотрудничеству, удалось только сейчас.
И он сразу же отправился на поиски куда-то запропастившейся Ники.
— Марин! — окликнул Морозов счастливую красавицу в белом, которая кружилась в свадебном танце с непрошибаемо серьезным Максом и хихикала.
Она остановилась на полушаге.
— Что?
— Ты не видела Нику? Никак не могу ее найти.
Свежеиспеченная жена Волчарина, быстро оглядев зал, сообщила:
— Где ее искать сейчас, не знаю… но буквально пять минут назад она поймала мой букет невесты! — и многозначительно улыбнулась.
Морозов усмехнулся.
Совпадение и впрямь было удачным, потому что он как раз на следующих выходных собирался сделать Нике предложение по всем канонам мировой романтической классики. И как раз подыскивал отвечающее всем его вкусам кольцо для помолвки.
— В коридоре ее поищи. Последние полчаса она только там и будто медом намазано, — буркнул Волчарин.
Видимо, его танец с женой прервался на какой-то очень интересной части, потому что недовольством от него разило за версту. Так что пора сматываться, пока у него терпение не лопнуло.
— Спасибо, гляну. И с семейным тебя статусом, дружище, — подмигнул ему Морозов.
Его потерявшаяся Снегурочка действительно нашлась в коридоре. Стояла неподалеку от лестничного выхода в приятном полумраке длинного коридора спиной к нему. И ее сказочно милое платье переливалось всеми оттенками теплой утренней зари.
— Ника! — позвал ее Морозов. — Обыскался тебя совсем. Слышал, ты поймала букет невесты? Иди ко мне, милая, я соскучился.
Девушка оглянулась на него и просияла, а потом как-то беспомощно покрутила головой, вздохнула… и быстро подошла. Глаза у нее были ясные и удивленно-задумчивые.
— Вижу, что устала, социофобушек ты мой, — Морозов с ласковой настойчивостью притянул ее к себе за талию. — Пойдём, посидим немного вдвоем тут, неподалеку.
— Только не в комнате отдыха! — покачала головой Ника. — Там Артём с Катей. А мне хочется настоящего уединения…
— А мы поднимемся на следующий этаж. Там у Царевичева переговорная и лоджия с отличным видом на город. И там ни единой живой души, — усмехнулся он. — Тебе понравится, гарантирую.
Он увлек девушку вверх по лестнице, не переставая нежно подтрунивать над ее привычками, и она с видимым удовольствием последовала за ним.
Целых пять минут Морозов блаженствовал с ней наедине, сжимая стройное женственное тело в жадных собственнических объятиях.
Целых пять минут целовал ее нежные теплые губы и уже подумывал, а не запереть ли на полчасика дверь в соседнем с лоджией помещении…
И, к своей досаде, опоздал.
На шестой минуте за стеной послышался глубокий низкий бас Батянина, который вошел в обманчиво пустую переговорную и сказал:
— Здесь нас никто не услышит, доступ есть только у основных акционеров «Сэвэн». Говори всё, как есть, Яна. Я тебя внимательно слушаю.
Тихий девичий голос с детской неуверенностью пробормотал в ответ:
— Это очень личное, Андрей Борисович. И касается только вас и меня. Возможно, это прозвучит дико странно, но… — повисла легкая пауза, а затем раздался глубокий решительный вздох, — …вы — мой отец.
Снова воцарилось молчание. Но длилось оно недолго, потому что Батянин в ответ на это заявление спокойно ответил:
— Я это знаю, Яна.
— Знаете?.. — выдохнула собеседница и сконфуженно пробормотала: — Тогда, может быть… вы знаете и причину, по которой Герман удочерил меня? А то мне как-то неловко озвучивать…
— Нет, как раз этого я и не знаю. И буду благодарен тебе, если скажешь. Чисто между нами, конфиденциально[*].
Морозов почувствовал, как его брови ползут вверх, и незамедлительно откашлялся, давая понять, что Батянин и его неожиданная вторая дочь находятся отнюдь не в конфиденциальной обстановке.
Тот заглянул на лоджию и нахмурился.
— Мы уже уходим, Андрей, — кивнул ему Морозов.
Он демонстративно провел сомкнутыми пальцами вдоль рта, застегивая воображаемую молнию на замок, и легонько потянул Нику к выходу.
— Сегодня у меня день самых безумных открытий, Матвей! — изумленно сказала Ника. — Я же знаю ее… это курьер Ян… то есть, Яна… так значит, она дочь Батянина?!
— Не будем это сейчас обсуждать, — примирительно покачал головой Морозов. — Это только их дело, пока Андрей не даст добро на огласку.
— Как скажешь, — пожала плечами девушка и прикусила нижнюю губу, до сих пор переваривая услышанное.
Взгляд Морозова моментально прикипел к ее припухшему от его поцелуев ротику, и посторонние мысли вылетели из головы во мгновение ока. Он коснулся рукой ее нежной щеки, приподнял вспыхнувшее личико за подбородок и прошептал:
— Я знаю, чем тебя отвлечь от усталости и ненужной информации.
Она порывисто вздохнула, глядя на его губы.
— И чем же?..
Маленькая и все еще наивная соблазнительница. Не удержавшись, он быстро прильнул к ней коротким быстрым поцелуем и отстранился.
— Я сочинил для тебя новую балладу. Ты будешь первой и единственной, кто ее услышит. Идем.
В караоке-зале на первом этаже было пусто,
