неужели… – протянула я.
– Да. И мне действительно нравятся твои стихи.
– Польщена, – улыбнулась я краешком рта. – Хоть что-то у нас есть… похожее.
– А больше ничего нет?
– Вряд ли. Разве что…
И тут мы сказали хором:
– Поспорить любим.
– Ну да! – в голос рассмеялся Евгений. – Довольно нелепо и иронично было бы мне, например, свалиться с того дракона. Потомки меня бы засмеяли и устраивали презрительные паломничества к месту, где я разбился. Чтобы плюнуть на надгробный камень.
– Скажи, – заинтересованно спросила я, – а в истинной форме ты такой же безбашенный, как и в человеческой?
– В человеческой я очень сильно сдерживался, поверь.
– Чтобы я еще раз поверила троллю!
– Спорим?
– Ну. Уж. Нет, – медленно сказала я. – Мы уже один раз поспорили.
– Но эксперимент нельзя назвать чистым! В нем было слишком много фей, чаек, котов, ведьм, антимагии и случайностей.
– И то верно, – сказала я, закинула голову и посмотрела на небо. Оно было какое-то потрясающе синее, прозрачное-прозрачное, и на мгновение мне казалось, что я туда падаю. Или тону. Как в глазах Владыки, которые до сих пор снились мне по ночам и страшно бесили этим фактом.
– Давай еще раз поспорим? – вкрадчиво предложил Евгений. – Чтобы ты могла пользоваться линиями вероятностей и кругами ши. Оборачивать время и переписывать судьбы. А я мог бы тебя поразить не только стихами и подвигами в духе приключенческих фильмов.
– Наш прошлый спор едва не закончился разрушением Дворцового моста, – ответила я. – А мне еще дорог этот город. Я в нем вообще-то, живу.
– Мне он тоже по сердцу, – кивнул господин поэт, и, кажется, в этот момент сквозь его человеческий облик проступили ледяные острые грани. – Весьма.
– Так что спорить мы не будем, – заключила я и показательно отвернулась.
– Но если честно… – прошептал он мне на ухо, щекоча шею морозным дыханьем. – Сама идея… Она ведь тебе нравится, да?
– Может быть, – сказала я, не оборачиваясь. – Если бы я решила с тобой поспорить. В другой жизни. Предположительно… Но нет. Питер жалко.
– О! А я знаю город, который не жалко! – торжественно провозгласил Евгений. – Ну, почти.
Эпилог. Как финал истории, только наоборот
Когда я спустилась с трапа самолета, снег пошел так сильно, что здания аэропорта было не разглядеть. Для меня в принципе оставалось загадкой, как пилот умудрился приземлиться в такую метель. Видимо, что-то ему помогло. Или кто-то. Засунув руки в карманы, я зажмурилась и пошла вперед, поскальзываясь на каждом шагу.
Евгений ждал перед самым выходом из аэропорта, под фонарем. Пассажиры рейса «Санкт-Петербург – Апатиты» с лыжами и сноубордами, прилетевшие в Хибины кататься перед новогодними праздниками, удивленно косились, замедляли ход и вообще, кажется, местами забывали, куда и для чего прибыли.
Потому что милейший Евгений встречал меня не просто так, а в своем неповторимом стиле.
В шляпе.
С букетом из примерно сотни синих роз.
В темных очках и гавайской рубахе. Шелковой и безупречно отглаженной, конечно же.
И с кабриолетом.
Зимой.
В Хибинах.
– Но почему? – спросила я, когда он счищал снег с пассажирского места.
– Это же символично, – пожал плечами господин скёгстролль-поэт. – Просто ты тогда рассказала про роуд-муви, и я подумал – хм-м-м-м…
– Хм, – сказала я, наконец усевшись. – А что еще входит в наше зимнее роуд-муви?
– Дай-ка подумать. Во-первых, спор не на жизнь, а на желание. – Евгений ловко вырулил со стоянки и погнал в сторону Кировска так быстро, что деревья вдоль дороги слились в серую пелену. – Потом сафари на Ираиду. И…
– Сафари на Ираиду? – восхитилась я. – Она тут?
– Именно. Вернулась недавно в ботанический сад как ни в чем не бывало. Сидит тише воды, ниже травы. Наверняка что-то задумала.
– Чувствую, что праздники уже удались, – хищно улыбнулась я. – А еще что?
– Ты когда-нибудь занималась любовью на спине у дракона? – поинтересовался Евгений. – Спорим, это очень смешно?
– А-а-а-а! – сказала я. И поцеловала самого отбитого в мире Евгения, господина поэта с вот такенной дырой в голове, Владыку Севера, ужаснейшего скёгстролля, которого – кстати! – собиралась на этот раз переспорить, в щеку.
В этот момент из моего рюкзака, кинутого на заднее сиденье, раздалось победное:
– Да-а-а! Я же говорила, что огонь мужчина!
Так что сначала мы выбросили из машины незваную фею.
Потом – шляпу Евгения, потому что так всегда делают в фильмах, когда едут в машине с открытым верхом.
А на спине дракона я и вправду смеялась…
Но это уже совсем другая история!
