братом скоро поговоришь.
Я оставляю без внимания ее замечание по поводу Кирилла. Мы не виделись с того момента, как я застала их с Ксюшей, то есть три месяца. Поначалу он пытался надавить, чтобы я вернулась домой, даже грозился уволить Диану, но я была непреклонна, и Кир вскоре смирился. По крайней мере, навязчивые звонки прекратились. Да и леший с ним, меня это вполне устраивает. А Диана вскоре уволилась сама, ха-ха.
— А с турагентством ты связалась?
— Ага.
— Ну, и? Все из тебя клещами вытягивать нужно, — Диана шутливо хлопает меня по плечу. — Что ты решила?
— Решила, раз уж у меня есть билеты и обратно их никто не требует, то почему бы и не устроить себе маленький отпуск. Даже доплачивать не пришлось.
— Наконец-то!
— Вылет через неделю. Может, присоединишься?
— Прости, крошка, — Диана разводит руками. — Стартует первый курс, ты же знаешь. Так что лети в свою Италию и ни о чем не переживай.
* * *
Я ненавижу собирать вещи. Все эти саквояжи, мешочки, пакетики, косметички. Ой, спасите. Хотя раньше любила это занятие, когда-то сборы ассоциировались у меня праздником, предвкушением, ожиданием приключений. Когда-то, когда упаковка вещей не окрашивалась печальными событиями.
Вот и сейчас, стоя перед раскрытым чемоданом, я чувствую, как нарастает паника. Мне кажется, что стоит только застегнуть молнию, тотчас случится что-то страшное и необратимое.
— Диа-а-ан! — кричу я в полный голос.
— А-а-а? — вопит в ответ Диана откуда-то из глубины квартиры.
Вот что за женщина? Могла бы прийти, поинтересоваться что случилось, помочь, в конце концов. Бросаю в чемодан зип-пакет с нижним бельем и плетусь на поиски подруги. Пусть обругает меня, пусть назовет безрукой и бестолковой, но сама я не справлюсь.
Диана, одетая в пижаму-кигуруми в виде жирафа, в которую она стала облачаться с наступлением холодов, отрезает дольку от яблока и отправляет ее в рот прямо с ножа. Должна сказать, выглядит устрашающе.
— Что? Пожар? Наводнение? Землетрясение? — флегматично перечисляет она.
— Хуже, — хнычу я и строю самое жалостливое лицо, на какое только способна. — Я клятвенно обещаю мыть посуду неделю, нет — две недели, когда вернусь. Помоги мне с чемоданом, а?
— О горе мне! — восклицает Ди, воздев руки к воображаемому небу. — Пошли, болезная.
Я радостно бегу в комнату и падаю на диван.
— Это все ты берешь с собой? — Диана окидывает взглядом вещи, разложенные по всем горизонтальным поверхностям. — Спешу тебя разочаровать: чемодана тебе не хватит.
— Поэтому я тебя и позвала.
— Ясно, — вздыхает она и принимается перебирать мою одежду. — Значит, так. Белье — ок. Худи, джинсы, платье. Зачем тебе соломенная шляпа? Ты погоду видела?
— Поэтому я тебя и позвала, — повторяю я.
Достаю головной убор из чемодана и запускаю в полет через комнату до комода. Не успевает шляпа приземлиться, как из-под вороха одежды раздается трель телефонного звонка. Я замираю от скручивающего ощущения зарождающейся тревоги. Повода для переживаний нет, вероятно, это кто-то из рекламодателей. Я встряхиваю головой, откапываю мобильник и принимаю вызов.
— Полина Вадимовна? — мой собеседник даже и не думает здороваться.
— Да, добрый день.
— Белов Кирилл Вадимович Вам кем приходится?
— Брат… — я цепенею, предчувствуя, что мне совсем не понравится то, что я услышу дальше.
— Понял. Ваш брат попал в аварию, сможете подъехать в первую городскую?
— Д-да, конечно. Как он? — тихо спрашиваю я, уже представляя самое худшее.
— Ждем, — отрезает мой собеседник и отключается.
Я медленно опускаю руку с телефоном и впиваюсь невидящим взглядом в раскрытый чемодан.
— Что такое? — трясет меня за плечо Диана. — Ты побелела, ну же, говори! Не пугай меня! Полина!
— Кир в больнице. Авария.
— Твою дивизию! — ругается Ди и забирает у меня телефон. — Адрес сказали? Одевайся, поехали!
Глава 47. Полина
— Ты как? — Диана расплачивается с водителем и помогает мне выбраться из машины.
— Нормально, — меня словно выпотрошили изнутри, в голове звенящая пустота.
Диана тянет меня за руку в сторону приемного покоя, и я плетусь за ней, словно теленок, машинально переставляя ноги.
— Будь здесь, — подруга усаживает меня на стул. — Я все выясню.
Первый шок спадает, и постепенно приходит осознание происходящего. Что, если он в тяжелом состоянии? Меня, наверное, не пустят в реанимацию. Хотя, его ведь ко мне пустили, тогда, когда с родителями… значит, и меня могут пустить. Но что, если…
Бледно-зеленые стены, серый мраморный пол, снующие туда-сюда люди — все это действует угнетающе. Я подтягиваю колени к груди, утыкаюсь в них лицом и беззвучно плачу, снедаемая страхом и неизвестностью. Что я буду делать, если его больше нет? В этот момент я прощаю Кириллу все: его вздорный характер, его гиперопеку и желание все контролировать, его обман с моим трудоустройством к себе в компанию. Мне плевать, какой он, неважно! Он все равно остается моим братом. Да, зачастую невыносимым, но я люблю его именно таким. Пусть только он живет, пусть все с ним будет в порядке, пожалуйста! Разве я многого прошу?
— Опять ревет, — обреченно вздыхает подошедшая Диана и протягивает мне стопку бумажных салфеток. — Живой он, пошли, я узнала номер палаты.
Мы идем по длинному коридору-кишке с расположившимися по обе стороны рядами дверей. Диана сверяет номера палат с цифрой, указанной на листочке, который ей выдали в регистратуре, и резко останавливается.
— Это здесь, — Диана указывает на табличку с номером «12». — Войти с тобой?
— Я сама, — хватаюсь непослушной рукой за ручку, приоткрываю дверь и на все сильнее дрожащих ногах протискиваюсь в палату.
Открывшаяся моему взору картина заставляет меня замереть, медленно втянуть носом воздух и так же медленно выдохнуть через рот. Целый и вполне себе невредимый Кирилл расслабленно лежит, закинув ногу на ногу и подложив под спину не менее пяти подушек, и увлеченно играет во что-то на планшете. — К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-
— Ты-ы-ы… — шиплю я и яростно трясу направленным на него пальцем. — Ах ты, гаденыш!
Я срываюсь с места и, прихватив с соседней кровати подушку, принимаюсь исступленно его лупить.
— Да я! Ах ты! Да чтоб тебя! С-с-скотина! Да я сама тебя сейчас зашибу, так меня пугать! Мерз-з-завец!
— А-а-ай! — кричит Кирилл, уворачиваясь от моих ударов. — Полинка, хватит! Нельзя! У меня сотрясение! Возможно.
— Ах, возможно? — рычу я и еще раз замахиваюсь подушкой. — Значит, сейчас точно будет!
Внезапно чьи-то сильные руки обхватывают меня вокруг талии и оттаскивают в сторону.
— Пус-с-сти! — я по инерции брыкаюсь, пытаясь вырваться, но мой захватчик явно крепче меня.
— Тише, — шепчет он мне на ухо, вызвав тем самым полчища разбегающихся по спине мурашек.
Я замираю, уловив знакомые интонации, и
