как?
— Хотела бы выйти в лес, чтобы там наораться и слезами омыть весь этот ужас.
— Моя ты хорошая, — обняла ее Вера. Тебе надо снять стресс. Я помогу тебе. Одевайся, нам хватит 15 минут.
— Мам, вы куда собрались? Я с вами.
— Мика, сынок, я хочу дать Маше пострелять из пневматики, чтобы снять стресс.
— Мам, мне тоже надо снять стресс, так что я с вами.
Они ушли вглубь сада. Включили освещение. Мика установил мишень. Сам он стрелял отлично. Вера достала пневматический пистолет и стала объяснять, как надо стрелять.
Мика задумался, когда Маша как-то слишком уверенно встала в позицию, прицелилась и забабахала все пять пулек в яблочко.
— Я знала, что ты мое продолжение, расцеловала ее Вера.
— Меня папа научил стрелять, — объяснила Маша. Я думала, что все забылось. Но нет!
— Машка, я тебя обожаю! — по-братски чмокнул ее в щеку Мика.
Мужчины прибежали в сад и ахнули, узнав что в стае теперь два супер стрелка. Римас с Иваном выбили по четыре десятки. Мика выбил пять. Иван потребовал реванш. Подмигнув Маше, он легко выбил все десятки. И Маша поняла: Ванечка специально допустил ошибку, чтобы поддержать Римаса.
По морю аки по суху…
После ужина обсуждение похищения Марика и силы духа Маши продолжилось.
— Интересно, а откуда Князь узнал о кулоне в форме гриба? — спросил Саша.
— Когда я влетела в дом, спасаясь от разъяренного мерзавца, то закрыла двери изнутри и решила подтащить стол. И вот на столе я увидела ежедневную газету Le Figaro с фотографией моего отца, Александра Лурье. Там же было мое фото с кулоном. Я схватила газету и спрятала в сумочку. Тихо открыла окно и спрыгнула вниз. Окно прикрыла и стала пробираться за домом и вдруг услышала такой родной голос. Это Ванечка, не оборачиваясь, меня почувствовал и велел немедленно идти к машине.
Я сейчас принесу газету и мы узнаем, что привлекло внимание этого недочеловека.
— А можно мне сказать? — как на уроке, поднял руку Марик. Я знаю, откуда у него появилась газета. Его знакомый принес ему старые газеты для розжига печи несколько дней назад. И среди них он увидел французскую газету. В день, когда меня утащили роллеры, этот Князь звонил какому-то Глебычу и сказал, что доля его будет в пять процентов. И еще сказал, что все будет окей и чтобы этот Глебыч срочняком надыбал ему французско-русский словарь. Потом позвонил еще раз кому-то спросил, как переводится слово «héritage». Я чуть не выкрикнул из комнаты «наследство». А когда этот тип принес словарь, то сидел даже ночью, пытался перевести текст.
Все это время Иван сидел с закрытыми глазами и держал Машу за руку. Спустя время он сказал:
— О кулоне Князю рассказал Игнат. Он подслушал, как Маша рассказывала о своей семье Лике Красовской и показывала ей фотографии отца и мамы. И Князь, и Игнат думали, что этот кулон сделан из драгоценных камней и внутри спрятан огромный бриллиант, продав который можно было жить безбедно.
— Я сейчас принесу газету, и мы все поймем! — воскликнула Маша.
— Ну вот все и прояснилось, — сказал Иван, когда вся в слезах Маша закончила читать газетную публикацию.
— Воробушек, пойдем умоемся, перестанем плакать и все вместе подумаем, что со всем этим делать.
Вслед за ними вышел Мика. Но направился он в свою комнату. Надо найти эту газету. Le Figaro он тоже выписывал. Но в самом начале декабря все были в шоке от случившегося с Иваном. Потом он сам летал в Израиль за уколами. Потом племянник Князя пытался отравить Ваню и выкрасть Машу. Было не до газет.
* * *
Адвокат Рене Тессье, принявший дела после скоропостижной кончины своего коллеги, занимавшимся с самого начала наследованием недвижимого имущества барона Александра Лурье, оказался в патовой ситуации.
Кристоф Арно, опытнейший адвокат, должен был поднять дело еще в ноябре прошлого года, когда дочери Александра Лурье исполнилось 25 лет. Ее отец выбрал передачу наследства дочери по достижении 25 лет в форме дарения, чтобы существенно уменьшить налоговое бремя наследницы. Однако Арно этого не сделал. Его помощник был в неведении.
Рене Тессье, понимая, что сроки поджимают, решил обратиться с письмом к Мари-Анн Лурье через одну из самых читаемых в стране и за рубежом газет. И даже пообещал вознаграждение тому, кто найдет Мари-Анн Лурье и направит ее в адвокатскую контору.
Мику в данный момент интересовал один нюанс. Он нашел у себя газету от четвертого декабря и понял: если до первого марта Мари-Анн по какой-то причине не сможет появиться лично, то это могут сделать ее близкие на основании заверенной генеральной доверенности за подписью Мари-Анн. В противном случае через шесть месяцев все недвижимое имущество перейдет государству.
Времени в обрез. Но он готов помочь Маше. Если надо, он плюнет даже на съемки, сдвинет сроки. Ради нее он готов пройти «по морю аки по суху» как сказано в Новом Завете.
Самое главное, он близко знаком с Рене Тессье. Они даже приятельствуют. Рене приезжал к нему осенью в Прагу со своей невестой.
Мика вернулся в гостиную. Римас ждал его. Маша с Иваном уже были здесь и тихо переговаривались.
— Машенька, что скажешь? — обратился он к единственной наследнице Александра Лурье.
— Все так неожиданно. Конечно, надо лететь. Мы еще не знаем содержания наследства. Поэтому говорить о чем-то более серьезном не представляется возможным. Ваня на уровне гипотезы предполагает, что это может быть.
Завтра я постараюсь созвониться с Рене Тессье. И тогда займемся билетами, отелем. Надо сделать на доверенное лицо генеральную доверенность на месте. Так будет гораздо проще, если это самое лицо, — улыбнулась она и посмотрела на Ивана, — будет с нами. В таком случае не будет длительной проверки документов. Придется брать с собой детей. Вот, пожалуй, самое основное на данный момент.
— Маша, а зачем брать с собой детей? — подала голос Вера. Зачем выдергивать их из привычной среды? Тем более, что сейчас февраль, самый простудный месяц в году. Две няни и я… О, прости, любимый, и вы с Нилом, конечно же, прекрасно справимся с детками. По вечерам будем созваниваться по скайпу.
— Не знаю, как вам, но мне предложение Верушки кажется замечательным, — высказал свою точку зрения Римас.
— Что скажешь, сын, обратился он к Мике.
— Скажу, что совершенно бескорыстно представляю вам свою кандидатуру доверенного лица. Поскольку я вольный художник, я могу управлять своим временем более гибко, чем вы. Это во-вторых. А во-первых, Рене Тессье — мой давний
